с напряжённым от страха лицом. – Падшие – всего лишь маги, находящиеся во власти Повелителя теней. А тень – живое воплощение злой магии. Демон, обладающий физическим телом. Падший свет.

Хоук закатил глаза.

– Очень драматично, Дракус. Верно, но драматично. Если бы меня попросили описать тень, я бы сказал, что это маг, чьей жизненной силой завладел источник зла.

– Ух ты… – смущённо протянул я. – Почему мы раньше об этом не говорили?

– Это не светская беседа, – заметила Тесса.

– Это всё равно что спросить у кого-нибудь имя их рыбы-хранителя, – вставил Дрейк.

– Что?

– Это всё равно что спросить, какого у них цвета нижнее бельё, – сказала Тесса.

Я приподнял бровь, автоматически подумав…

Тесса тут же ударила меня.

– Даже не вздумай!

– Ай! Боже, Тесса! Не будь такой обидчивой. Хоук, какого цвета ваше нижнее бельё?

– Цвета морской волны.

– Видишь, Тесса? Ничего страшного.

Хоук рассмеялся.

– Однако по традиции мы не обсуждаем в открытую нижнее бельё или тени. Но вот что я вам скажу: тень рождается, когда сила нераскрывшегося мага выходит из-под контроля и поглощает его. Когда это случается, когда он умирает, а его сила остаётся жить, образуется мощный вакуум. Остаётся лишь тело, оболочка, лишённая способности управлять собой. Конечно, сейчас очень мало нераскрывшихся магов. Большинство теней появилось во времена первого Круга Восьми, и они очень, очень старые. – Хоук откашлялся. – Дрейк, что это такое ты лижешь?

– Ничего, – ответил Дрейк и быстро спрятал комок кулракалакии. – Вы сказали, что тени не способны контролировать себя?

– Верно, – согласился Хоук. – Их контролирует Рон. Шакал. Повелитель теней. Они – часть его силы.

Дрейк прикусил губу.

– Раз уж мы заговорили о нераскрывшихся магах, сошедших с ума и превратившихся в рабов злого демона, я подумал… Саймон ведь уже формально раскрылся, да? Я хочу сказать… – Он беспокойно затеребил ворот футболки, пытаясь придумать, как спросить, не угрожает ли мне опасность стать тенью.

– Не говори глупостей, Дрейк, – перебила Тесса. – Конечно, Саймон уже раскрылся. Он ведь использовал магию, помнишь?

– Да. Но вообще-то мы можем использовать магию ещё до раскрытия. И у Саймона ещё не проявились способности ни к одному из шести даров. Разве «Фейтер» – это на самом деле дар? Потому что даже если это так, какой от него прок? Разве это значит, что Саймон раскрылся? Или «Фейтер» – это просто состояние нераскрывшегося мага?

– Прошу прощения, – перебил я. Все посмотрели на меня, и я понял, что мне на самом деле нечего сказать. По правде говоря, слова Дрейка меня задели. Что бы Хоук ни говорил о магии, управляющей моим плащом-перевёртышем, от неё, кажется, было мало пользы. К тому же зуд снова вернулся и стал ещё сильнее, чем прежде, и, как бы сильно я ни чесался, он не проходил.

Хоук рассмеялся и похлопал Дрейка по спине.

– У тебя разум, как у боевой ласки Киамби, мой юный друг.

Дрейк вспыхнул.

Хоук продолжал:

– Мы с Саймоном уже обсуждали этот вопрос, но тебе я отвечу, что, по моему мнению, Саймон ещё не раскрылся, а «Фейтер» может иметь отношение к состоянию нераскрывшегося мага. Однако не думаю, что нам стоит переживать, как бы его душу не поглотило зло. По крайней мере пока.

Я принялся ёрзать на месте. Возможно, я ещё не превратился в тень, но этот зуд меня просто убивал. Спина ужасно чесалась. Я не стал просить Дрейка её почесать.

– Итак, – сказал я, – эта тень хочет со мной сразиться.

Хоук кивнул.

– Рон вызвал тебя на дуэль, помнишь? Он прислал тень, чтобы она сразилась с тобой.

– Вы уверены, что мы не сможем от неё сбежать? – с надеждой спросил Дрейк. – Капитан Баст сказал, что это третий по быстроте корабль в космосе. Если мы найдём туманность, пояс астероидов, чёрную дыру или что-то в этом роде…

– Она нас догонит, – перебила Тайк. Она говорила так тихо, что я едва её расслышал. Я и забыл, что она тоже слушает. Её взгляд стал отстранённым, как будто она вспоминала что-то очень неприятное, случившееся давным-давно. Она повернулась ко мне, и меня поразила пронзительность её взгляда. – Она догонит нас, и Саймону придётся с ней сразиться. От тени невозможно сбежать.

Дрейк сглотнул.

– Но никто никогда не оставался в живых после битвы с тенью.

– Никто никогда не побеждал в битве с тенью, – поправил Хоук. – Пока. – Он посмотрел на меня: один его глаз был белый и слепой, уничтоженный злом, которое я выпустил на свободу, а другой – ярко-жёлтый и полный такого сострадания, какого я никогда прежде не видел. – Но всё всегда случается впервые.

* * *

Час спустя я стоял на боевой площадке в двадцати футах над палубой. Хоук небрежно облокотился о мачты. Казалось, отсюда я могу разглядеть саму вечность: внизу были огни корабля, наверху простиралось тёмное небо, а вдалеке проплывали сверкающие туманности и галактики. Хоук продолжал тренировать меня, а я пытался слушать, хотя сегодня я был плохим учеником из-за великолепного космического вида и ужасно чесавшейся спины.

– Саймон?

– Да?

– Ты ответишь на мой вопрос?

– Вы имеете в виду… на тот…

– Саймон, если ты не начнёшь меня слушать, клянусь, я зашвырну тебя в космос.

– Ладно. Простите, Хоук. Я слушаю. Спросите ещё раз.

– Куда исчезает меч рыцаря, когда он ему больше не нужен? – Хоук протянул руку, и в ней тут же появился длинный узкий меч. По лезвию скользнуло жёлтое пламя, а потом Хоук выпустил рукоятку, и меч исчез. – Куда он девается?

Я вздохнул, пытаясь вспомнить лекцию, которую он прочёл мне уже десять раз.

– В мысленную ячейку. Когда меч больше не нужен рыцарю, он перемещается из нашего измерения в изначальное измерение, объединяясь с душой-телом, – ответил я.

– Тогда попробуй, – велел Хоук.

Я вытащил Килантус из ножен и, поморщившись, взял его в руки. Прежде это никогда не срабатывало. Я попытался прочувствовать свою душу-тело. Прочувствовать, как моя сила исходит вовне из «места силы», превращая моё воображение в реальность. Конечно, ничего не произошло. Как и всегда. Я никогда ничего не чувствовал. Честно говоря, если бы Хоук ещё раз сказал слово «чувствовать», он бы почувствовал мой гнев.

– Легче сказать, чем сделать, да? – спросил он. – Ты чувствуешь свою душу-тело? Где её центр? Покажи его. Покажи, где находится место твоей силы.

– А-а-а! – закричал я, поворачиваясь к нему. Я в гневе выронил Килантус и принялся размахивать кулаками перед лицом у Хоука. – Я ПОКАЖУ ВАМ, ГДЕ ОНО, СТАРЫЙ ВОМБАТ!

Хоук вздохнул.

– Неверно. Оно вовсе не в твоих кулаках. Ты должен чувствовать его здесь. – Он молниеносно взмахнул рукой и ударил меня по животу. Несильно. Чтобы заставить меня замолчать. – Видишь?