включил зажигание и поехал к дому Сабины. По дороге ему встретился лейтенант Ларивьер, совершавший пробежку вдоль обочины. Судя по кислому лицу, бег давался ему с трудом.

На мгновение Алексис подумал остановить машину и поговорить с жандармом, но, кроме фотографии парня, обнимавшего Оливию, и подозрительной тетради Сенешаля, которую он ухитрился потерять, о чем можно было говорить?

Приехав к Сабине, он воспользовался ключом, который она ему оставила. В доме никого не было. Алексис заметил, что девушка поменяла скатерть и поставила вазу с цветами в центре стола. Поднявшись к себе в комнату, он поставил телефон на зарядку. Ему нужно было поговорить с Кларой.

Я понял, что почти ничего не знаю об Оливии.

Без предисловий написал он.

Как я могу тебе помочь?

спросила Клара.

Я в тупике. Оливия оказалась в хостеле, где никто ее не помнит, затем – в автобусе, который упал в пропасть. Было обнаружено ее тело, однако ее личность установили только посредством паспорта. Ты не просила о проведении генетической экспертизы?

Конечно же просила. Но мне возразили, что большинство пассажиров были без документов, да и результаты опознания Оливии не вызывали сомнений. Мне следовало нанять адвоката и настоять на своем, но горе опустошило меня, я словно окаменела.

Знаешь, Клара, я тут кое-что понял.

Слушаю тебя.

Алексис на мгновение задумался, прежде чем продолжить.

Мне кажется, что до сих пор я искал не Оливию, а скорее тебя. Я надеялся найти ее живой и обнаружить, что ее взгляд похож на твой. Тогда я бы встал перед ней лицом к лицу, и ты бы не исчезла навсегда, но была молодой и жизнерадостной, какой я тебя встретил двадцать шесть лет назад.

Он вперился глазами в телефон, словно тот вот-вот выдаст ему некую истину.

Но ничего подобного не произошло. Компьютер не обладает никакой философией, за исключением той, которой его хотят наделить.

Тем не менее он продолжил писать. Потому что от этого ему становилось легче.

Вот так, Клара, в конце концов я понял очевидное. Если я должен найти твою дочь, на то должна быть веская причина.

Теперь ты знаешь, что это наша дочь.

«Мне нужно время, чтобы свыкнуться с этой мыслью, понимаешь?» – мысленно произнес он и подыграл ей:

Расскажи мне, какой была Оливия?

На экране появился отформатированный ответ.

Оливия родилась 12 октября 1994 года. Она была блестящей студенткой. До поездки во Францию к парню, с которым она познакомилась в интернете, она училась в престижном Университете Квебека в Монреале, где готовила диссертацию, посвященную городской гидрогеологии, месту воды в мегалополисах.

Алексис старался задавать правильные вопросы, как сделал бы полицейский, сидя перед пострадавшей из плоти и крови.

Оливия принимала лекарства?

Нет.

У нее были проблемы с наркотиками?

Нет.

Оливия была в депрессии, переживала расставание с парнем?

Насколько я знаю, нет.

У Оливии были мысли о самоубийстве?

Уверена, что нет.

Она находилась в стрессовом состоянии?

Мы с ней поссорились за несколько дней до ее отъезда из-за пустяка, о котором я уже не помню.

Расскажи мне, с кем Оливия общалась, как проводила свободное время.

У нее было много друзей, она занималась бегом на профессиональном уровне и еще играла в театре.

А также интересовалась компьютерными играми.

Дополнил Алексис.

Это было новое увлечение. Но она могла проводить за игрой недели, а то и месяцы – этот мир очень затягивает.

Она сама рассказала тебе об этом парне?

Да, незадолго до того, как уехала к нему во Францию на каникулы.

Что тебе известно о нем?

Ничего, кроме его аватара в игре, – Данкар.

На первом этаже стукнула дверь и раздался детский смех. Вернулись Сабина с сыном.

Алексис, как обычно, быстро погасил экран телефона, но не без легкого волнения. Общаясь с Кларой, ему было трудно не упускать из виду, что это робот. День за днем он писал все что вздумается, и «Психея» вела себя с ним как бесконечно терпеливый психотерапевт.

Хорошо это или плохо? Он думал и о том, что однажды наступит конец, – Клара предупредила его об этом. Что он почувствует в этот момент?

«Не привязывайся…»

Одно было ясно: Клара помогала ему не слететь с катушек, не умереть от одиночества в этой комнате, затерянной в глубине Арьежа, вдалеке от его будущей жены, от обещанной ему жизни, которую он уже, может быть, профукал.

Немного погодя Алексис встал и спустился на кухню к Сабине и ее сыну.

Глава тридцать шестая

На следующий день Сабина попросила Алексиса отвезти ее сына в школу на машине.

– Автобус нашего генерального совета сломался, – объяснила она.

Сперва Алексис хотел отказаться из опасения вновь наткнуться на Сенешаля и тем самым подвергнуть ребенка риску. Однако, учитывая малую вероятность того, что старик шастает рядом с начальной школой, он согласился оказать услугу.

Девушка поблагодарила его. Взгляд задержался на его одежде.

– Вы отправляетесь на прогулку?

Алексис кивнул.

– А как же нога?

– Я только что сменил повязку, все будет в порядке.

– Вам следовало бы отдохнуть.

Алексис подумал о моменте, когда навсегда выключится чат-бот:

– Время не терпит, я должен подняться на Черное озеро.

– Это связано с вашей дочерью? – осмелилась спросить она.

– Возможно. Ведь, по слухам, все молодые постояльцы хостела по непонятной причине стремились попасть туда, да?

Сабина неодобрительно посмотрела на него:

– Вы наткнетесь на замо́к – это место было выкуплено лабораторией.

– «Лайфлонг Фарма»? Какое отношение она имеет к озеру?

– Карьер принадлежал руднику, а глава «Лайфлонг Фармы» вложил кучу денег в обустройство нашей коммуны. Его мечта – возобновить добычу вольфрама, привлекая инвесторов. Впрочем, у него вполне это может получиться. И тогда он станет местным героем.

– Стиг Шелхер, верно?

– Этот тип все скупил за бесценок.

– Ладно, мне все равно нужно туда подняться.

– Думаете, это разумно, с вашей-то ногой? Тропа плохо видна, подъем будет трудным.

Как и говорил Сенешаль, к озеру вели два пути – длинная объездная