— А знать я ничего не знаю. По случаю достался, без описания. Взял, потому что решил, что рано или поздно замечу, на что реагирует. Тогда и перепродать можно было бы: артефакт с описанием стоит куда дороже, чем такой, что непонятно, за что отвечает. Но видно, не судьба.

И ведь не соврал, паразит.

Роман неприятно расхохотался:

— Ловко ты его! Хоть в чем-то эту сволочь поимели.

Он выудил свои вещи из коробки и сейчас распихивал их по карманам, торопясь убраться.

Расстроился ли я? Ни разу. Теперь эта кампания убеждена, что развалился совсем другой артефакт, а этот мы приберегли для опытов. Дезинформация противников тоже дорого стоит.

— Спасибо за науку, — широко улыбнулся я. — В который раз убедился, что с вашим кланом дела иметь нельзя. Только и думаете, как кого обжулить.

— Вот и держись от нас подальше, — нелогично заключил Роман.

— Что вы, Роман Егорович, — усмехнулся Серый. — Мы к вам не лезем, а вот вы так и норовите нас обогатить. Можно сказать, пора отдельную графу вводить под штрафы от Глазьевых. Вы не стесняйтесь, приходите почаще. У вас же не только деньги остались…

Роман зло покраснел, развернулся и затопал по лестнице вниз, провожаемый насмешливым:

— А я думал, не сдержится, запустит чем-нибудь и опять на штраф попадет. Но не судьба. Ничего, Ярослав, то, что они сэкономили сейчас, скоро будет у нас.

— А что у вас такое было? — заинтересованно спросил бывший владелец волховского артефакта, который, в отличие от Романа, не торопился. — Я про то, отчего мой артефакт рассыпался.

— Я-то вам точно ничего не обязан рассказывать, — усмехнулся я. — Радуйтесь, что сам не рассыпался. В следующий раз так не повезет.

— В следующий раз я к вам не пойду, — буркнул он. — Спасибо, ученый. Этак артефактов не напасешься.

Он почти вежливо пожелал спокойной ночи, и они вместе с ухмыляющимся товарищем покинули нашу территорию.

Двери я за ними закрыл. Ложиться спать уже не было никакого смысла. Поэтому я решил заняться пострадавшей защитой.

— С артефактом глазьевского мага что будем делать? — остановил меня Серый.

— Уничтожим, конечно, — ответил Постников. — Не дай бог всплывет где-нибудь и Глазьевы поймут, какой рассыпался.

— Они все равно не знают, за что он отвечал.

— Деньги небольшие, а риск есть, — присоединился я к Постникову. — Нет уж, как Даниил сказал, так и будет.

И на всякий случай тут же прошелся по артефакту драконьим огнем, после чего его оставалось только смести на бумажку и куда-нибудь высыпать. Серый тоскливо вздохнул и решил поднять настроение чаем.

Я же пошел в лабораторию. Предстояло сделать два артефакта и залить их под завязку маной. Способность подзаряжаться от вражеских заклинаний я поставлю, но сдается мне, в ближайшее время на нас никто не полезет, побоятся украсить собой наш парк.

За работой я провел часа четыре — пока собрал все, пока подогнал, пока откалибровал… Небыстрое это дело, изготовление артефактов, даже если под руками есть все нужное, а схема продумана до мелочей.

Но установить я не успел. Стоило мне выйти из лаборатории, Постников сразу доложил:

— Появился тот тип, ради которого мы сюда приехали. Уже пару кругов сделал, все всматривается в квартиру. Больше никаких наблюдателей не засек. Глазьевские собрались и уехали.

— Я же просил сразу сказать, как появится!

— И? Ты бы бросился к нему навстречу? Все равно пришлось бы сначала изучить, один ли он появился и нет ли у него конкурентов. А так к этому времени я уже проверил, что ничего нет.

— А если он больше сегодня не появится?

— С чего бы? Он точно хочет с тобой поговорить, кружит по району, выходит из-за того угла.

Он указал сторону, откуда появлялся интересующий меня тип, и я решил прогуляться навстречу. Накинул куртку и вышел на улицу, сказав Постникову не лезть под руку. Сейчас его компания только помешала бы. Хотелось закрыть вопрос с этим типом раз и навсегда, а при свидетелях он наверняка не станет откровенничать.

Прогуливаться пришлось недолго: знакомую физиономию, укрытую личиной, я заметил минут через пять. Мужик тоже меня заметил и замер на месте, то ли не в силах поверить свалившейся удаче, то ли от страха, поэтому подходить пришлось мне.

— Добрый день, — сказал я. — Ваша слежка нервирует моего отчима. Он уверен, что вы покушаетесь на его оборудование.

— Я?

— Вы, — подтвердил я. — Ходите здесь, вынюхиваете чего-то. Что вам нужно?

— Ярослав, прошлая наша встреча была неудачной, я вам соврал…

— Я помню.

— Поэтому начну с правды. Я действительно волхв Варсонофий. — Я хмыкнул, и он торопливо продолжил: — Но не тот Варсонофий, что ваш учитель. Мы с ним вообще не знакомы. Мы даже не знали, что где-то наши еще сохранились, понимаешь?

— Не особо.

— Когда твой учитель засветился, обвинили меня в нарушении тайны, — продолжил он. — Нашим-то доказать быстро удалось, что он — не я. Что он из других, неучтенных волхвов. И тогда решили установить с ним контакт. Но его нет, а ты — официальный его ученик — есть. Вот мне и дали еще одно поручение узнать, не нужна ли тебе помощь.

Да, волхвы объявились. Настоящие не абы кто. Но предъявлять такого императору — не уважать ни себя, ни его, ни самих волхвов. Спрашивается, что мне делать с этим дитем природы?

— Уважаемый Варсонофий, согласитесь, что такую беседу нельзя вести на ходу. Приглашаю вас в гости, посидим, попьем чай, подумаем, чем мы можем помочь друг другу.

Интерлюдия 3

Мальцев выслушивал доклад Новикова, скривив рот на сторону и потирая подбородок. Не самый хороший признак, но и не самый плохой. Если бы безопаснику пришло в голову расставить привычки патрона по ранжиру, то эта была бы где-то в районе между «нейтрально» и в «бешенстве», причем ближе к «нейтрально».

— Значит, не соврал… — протянул Мальцев. — А я уж, грешным делом, подумал: опять брешет.

— Вряд ли Андрей стал бы вам врать так грубо. Это не в его стиле.

— Все когда-нибудь случается впервые. — Руки Мальцев с подбородка убрал и теперь постукивал пальцами друг о друга, что однозначно уводило его настроение от «нейтрально» ближе к «в бешенстве». — Тем более что такое известие логичней было бы услышать от тебя, Паша, а не от внука. Кто у нас досье на Жданову собирал?

— Будут наказаны, — подобрался Новиков.

— Хорошо, что ничего непоправимого не случилось и мы официально никаких объявлений не сделали. А если бы сделали? Наказать того, кто готовил досье, надо, не спорю. Но с тебя