почти любой атаки с моей стороны. От огненных техник до очередного применения энергетических игл. Но вряд ли ждал, что перед ним внезапно вырастет ледяная стена, а справа и слева взметнутся фигуры земляных големов, что синхронно на него обрушатся.

Одновременное использование двух техник, да ещё из разных стихий, потребовало высокой концентрации внимания. Но и результат вышел отличным — враг растерялся и закрутился на месте, отчаянно орудуя посохом.

Сил у него ещё хватало — разметал одного из големов и, отшвырнув второго, расколол ледяную преграду. Но вот уловить момент моего приближения уже не смог.

Ярко полыхающий золотом клинок прошёл сквозь щит, легко рассекая плоть. Брызнула кровь. Я же сразу ударил ещё одной техникой — в разваливающееся на две части тело впились сотни тонких энергетических нитей. Рвущих внутреннюю структуру, опутыващих ядра и окончательно гасящих вражеское сознание.

Застыв на месте, я потянулся к мыслям Снежка, который заканчивал «разделку» водного духа. А спустя секунду, сознание помутилось от потока хлынувшей трофейной живы.

* * *

Дарина видела, как всё началось. Служанка гостевого дома присоединилась к подругам, которые стояли недалеко от цитадели. И наблюдала за торжественным пиршеством, фантазируя о том, как сама могла бы там оказаться. Так что своими собственными глазами видела, как тело Ратмира Радовича вдруг оказалось в воздухе. Правитель, который совсем недавно казался непобедимым колоссом, выл от боли и не мог ничего сделать. А его воины, казалось, застыли в оцепенении.

Потом её подруги кинулись бежать, визжа так, как будто убивали не владетеля, а их самих. Девушка же устремила взгляд на фигуру юноши, что назвался Костой Снежным. На момент в голове возникла картина того, как он сейчас победит Ясина, станет героем и останется в крепости, чтобы занять место Стоглавого. Заодно став её наставником, а там, как знать, возможно, и мужем — стоило Дарине вспомнить об их «занятии», как внутри всё начинало сладко ныть, вызывая желание оказаться рядом с этим странным горцем.

Увидев, как тот стремительно удаляется от цитадели, она не поверила собственным глазам. Как может бежать Владеющий, когда рядом с ним творится такое? Разве он не должен сразу броситься в бой? Герои, о которых рассказывали гусляры, всегда поступали именно так. Неизменно выигрывая и повергая врагов. А вот Коста обратился в бегство.

В следующую секунду воздух разрезал голос нового наследника, объявившего себя правителем. А потом ночь расцвела десятками огненных змеиных голов, что пожирали воинов Радовичей. Сначала только небольшую их часть. Но потом, когда солидная часть оставшихся всё равно бросилась на Ясина, головы принялись убивать всех подряд. Щедро сея смерть в самом центре крепости.

Девушка оставалась на месте, заворожённо наблюдая за происходящим и невольно восхищаясь чужой силой. Увлёкшись настолько, что пропустила момент, когда одна из змеиных голов вдруг соткалась прямо перед ней. А когда Дарина испуганно отшатнулась назад, послышался шипящий голос.

— Что ты выберешь — возвышение или смерть?

* * *

Ясин Стоглавый был зол. Его план был почти идеален. Позволял обойти клятву, некогда принесённую этому лесному ублюдку, и, наконец, обрести свободу. В конце концов, он и так служил ему тридцать лет. Причём, первые пять — вполне честно. А потом понял, что Ратмир не собирается отпускать сильного и вынужденно лояльного Владеющего, намереваясь держать его подле себя вечно. Из-за чего пришлось пойти на уловку.

Как часто бывает — помогли формулировки клятвы. «Его кровь» — это ведь не только собственные дети. Последних у Ясина появиться не могло — печать бесплодия он наложил на себя собственноручно, следуя приказу Радовича. Да и не признал бы тот его ребёнка достойным нести службу вместо отца, даже будь такая возможность.

Но племянник — это тоже «родная кровь». А то, что при этом он ещё и приходится сыном самому Ратмиру — технические детали. Тогда как, процесс передачи наследства — однозначное доказательство того, что претендент достоин службы. Как иначе, если его признали наследником земель?

Самым сложным было уговорить сестру. Изначально та не слишком хотела отправляться в лесную глушь, чтобы вызволить идиота брата, который спалил пару деревень Школы Еловой Ветви, а потом положил несколько десятков их адептов, сам едва не сгинув в бою.

В конце концов, она всё же согласилась. Заодно обеспечив участие их двоюродного брата, что выступил в качестве наставника Ильслава. Только вот результат оказался не совсем таким, как ожидалось.

Нет, технически всё вышло отлично — старший Радович мёртв, власть в руках племянника, а Ясин освобождён от клятвы, которая была дана в виде личных обязательств и по наследству не передавалась. Только вот Ратмир оказался неожиданно живучим. Из-за чего обязательства воинов переключились на нового правителя отнюдь не сразу. И большинство из них сейчас было мертво — Ясину пришлось забрать их жизни. А тех, что осталось, точно будет недостаточно для полноценного контроля этих земель. Пусть по закону они теперь и принадлежали племяннику, но Стоглавый рассчитывал стоять за его троном, направляя неопытного юнца.

Поток трофейной ци уже иссяк, и сейчас мужчина оглядывался по сторонам, рассматривая изувеченные трупы, полыхающие столы и коленопреклонённых воинов, которым посчастливилось остаться в живых.

А спустя пару секунд, его взгляд упал на девушку, что застыла в нескольких десятках метров, наблюдая за происходящим. С четырьмя ядрами, неплохой аурой и хорошо знакомым выражением глаз. Именно такое бывает у людей, которые страстно желают возвыситься, изменив свою жизнь. И обычно готовы заплатить за это почти любую цену.

Ясин ещё раз оценил её потенциал. Прикинул, как тот может усилиться, если подсадить к ней огненного духа. И, довольно усмехнувшись, развернул одну из своих голов в воздухе перед девушкой.

Глава IX

На то, чтобы прийти в себя после такого потока трофейной живы, мне понадобилось добрых несколько минут. В случае необходимости, я, конечно, мог бы продолжать сражаться — во время обучения было немало случаев, когда в меня вливался пропорционально похожий объём энергии.

Но прямо сейчас такой нужды не было. Поэтому я предпочёл дать организму переработать полученную живу и запустить процесс её усвоения. Минимизировав рассеивание в окружающем пространстве. Учитывая, что около трёх четвертей чужой силы и так благополучно терялось, для максимального эффекта была важно максимально сберечь всё, что добралось до моей ауры.

У Снежка всё было проще — барс радостно носился вдоль ручья, радуясь одержанной победе и наслаждаясь ощущениями. В его случае, потери энергии были минимальны — у зверей она отчего-то усваивалась намного лучше, чем у людей.

Я же сидел