не говоря уже о том, чтобы вступить в бой — и ни один бункер или тайник не был обнаружен во время последнего «наступления» в Дыкхюэ. Такой итог мог означать только то, что в уезде было принято сосуществовать. Солдаты майора Нгиема знали расположение базовых районов противника и тщательно избегали их. Их командиры, начиная с майора Нгиема и ниже, не оказывали на них никакого давления ради результатов. Если бы это было не так, то правительственные операции в нашем уезде не могли бы быть постоянными неспешными «прогулками под Солнцем». И вьетконговцы в общине Танми не смогли бы размножаться так, как они размножались, если бы силы майора Нгиема были искренне преданы делу разгрома повстанцев. С момента последней встречи с вьетконговцами в общине Танми прошел почти год.

Тхань кивнул в знак согласия и перевел наше обсуждение на вопрос о мерах по исправлению текущего состояния дел. Что он должен сделать, чтобы исправить ситуацию?

Я ответил, что я офицер разведки, а не тактик, но уверен, что мы игнорируем одно из лучших возможных оружий против вьетконговцев — дезертиров. За неделю до этого я сопровождал правительственное подразделение в операции, в ходе которой вьетконговский перебежчик привел войска к комплексу вражеских бункеров. Когда в результате обыска выяснилось, что бункеры заброшены, правительственные войска со злостью отвернулись от своего проводника. Я был уверен, что если бы меня не было рядом, его бы избили. У войск были веские причины не любить бывших вьетконговцев, но это не должно мешать правильному использованию таких людей. Многие перебежчики были одновременно и знающими, и агрессивными людьми. При надлежащем обращении и небольшом стимуле такие люди могли бы стать ценным активом в нашей борьбе. В конце концов, бóльшая часть информации, которая позволила нам собрать воедино ситуацию в общине Танми, была получена от Фитя, с которым плохо обращался майор Нгием.

Я предложил полковнику Тханю направить в Танми взвод из вооруженной пропагандистской группы провинции с заданием ликвидировать там вьетконговскую организацию. Это подразделение состояло из примерно двух десятков бывших вьетконговцев под руководством несколько беспринципного, но и смелого бывшего партизана по имени Зет. Я недавно разговаривал с Зетом, который сам был уроженцем Танми, и знал, что ему и его людям не терпится получить более сложное задание, чем охрана периметра центра «Тиеу Хой» в Баочае.

Пожелав полковнику Тханю спокойной ночи, я сообщил ему, что моим любимым приемом при проигрыше в теннисном матче всегда была резкая смена тактики — предполагалось, что мой нынешний подход ведет к поражению. Поскольку я все равно проигрываю, то меняя план игры, мне больше нечего терять. В общине Танми, напомнил я полковнику, мы проигрывали.

IV

Революционное правосудие

Реакция полковника Тханя на дымовую завесу майора Нгиема не заставила себя ждать. Уже через несколько дней он взял на себя личную ответственность за восстановление безопасности в общине Танми. Первым шагом Тханя стало выполнение рекомендации, которую неоднократно давал полковник Вайсингер — неэффективную 58-ю группу региональных сил в Танми заменил 305-й батальон региональных сил провинции Хаунгиа. Командиру нового подразделения было приказано подчиняться непосредственно полковнику Тханю, а не майору Нгиему. В то же время полковник Тхань выдал взводу вооруженной пропагандистской группы Зета винтовки М-16 и поручил им зачистить общину Танми.

Почти сразу же в общине начались события. На второй день работы нового подразделения в Танми мы с майором Эби узнали, что в общине начались бои. Мы обменялись удивленными взглядами. Боестолкновение? В Танми? Днем? В Дыкхюэ никто не видел вьетконговцев днем на протяжении вот уже нескольких месяцев. Мы помчались к месту событий на нашем джипе, прибыв как раз вовремя, чтобы услышать два громких взрыва и хор одобрительных возгласов. К тому времени, когда мы подъехали к группе солдат возле бамбуковых зарослей, полковник Тхань уже приземлился, сошел с вертолета и изучал документы, которые были сняты с тел трех очень мертвых вьетконговцев.

Тхань ликовал, рассказывая о случившемся. Зет и его группа отважных бывших вьетконговцев присоединились тем утром к роте 305-го батальона для зачистки одного из базовых районов врага, о котором рассказал Фить. Этот сильно заминированный участок войска 58-й группы всегда избегали, но с недавно прибывшим 305-м батальоном все было по-другому. Под руководством разведчиков из взвода Зета новое подразделение проникло в густые заросли бамбука и при этом подорвалось на мине-ловушке. В результате взрыва был легко ранен один человек. Затем несколько вьетконговцев открыли огонь по правительственным войскам, после чего скрылись в глубине подлеска в скрытом бункерном комплексе. Двое из людей Зета отправились прямо за ними, и короткая стычка закончилась, когда один из них подполз к выходу из бункера и бросил туда две ручные гранаты.

Трое вьетконговцев погибли мгновенно. Документы, найденные на их разорванных телах, позволили идентифицировать их как «сотрудников службы безопасности» при революционном комитете общины Танми. В их обязанности входило сопровождать высокопоставленных коммунистических офицеров и вершить «революционное правосудие» над предателями. Один из документов, представлявших интерес, являлся отчетом о результатах недавней ликвидации. Двое из них стояли на обочине дороги в форме правительственных войск, вооруженные американским оружием. Когда появилась их цель, они просто расстреляли его «Хонду», а затем скрылись в деревне.

Полковник Тхань с гордостью отметил, что имена одного из этих трех мужчин фигурировали в списке вьетконговцев Танми, который представил нам Фить. Два других человека были незнакомы, что доказывало, что «теория айсберга» была актуальна как никогда. Если мы знали о шестидесяти-семидесяти пяти вьетконговцах в общине, то, скорее всего, их было гораздо больше.

Майор Эби с ужасом ожидал следующей встречи с майором Нгиемом. За последние два дня уездный руководитель сильно потерял лицо. Полковник Тхань осуществлял оперативный контроль за действиями в Танми совсем недолго, но уже добился поразительных результатов. Это стало началом конца пребывания майора Нгиема на посту начальника уезда.

Мне не нужно было рассказывать Фитю и Чунгу о моей встрече с полковником Тханем в общине Танми; вьетнамская молва сделала это за меня. Оба были воодушевлены поворотом событий, который символизировал вывод из общины 58-й группы. Избавившись от страха, что их усилия не принесут ощутимых результатов, они начали наращивать свои усилия в Танми, совершая в общину до пяти поездок в неделю. Беспокоясь за их безопасность, я предупредил Чунга, что следование в тех местах ежедневному привычному распорядку может привести их к гибели. Чунг ответил задиристо:

— Не волнуйся, Дайви, люди позаботятся о нас. У нас есть друзья в каждой деревне. Если вьетконговцы попытаются устроить неприятности,