– Всё-то ты знаешь, всё-то ты продумала, – передразнил он недавний мой выпад и рыкнул: – Возвращаемся!

– Но рационально ли?

– Я твоего совета не спрашивал. Тем более, не просил мной манипулировать, – отрезал Алви. – Твои зрачки выдают всё. В чём твоя личная заинтересованность?

– Вы просили вам помочь…

– Заметь, помочь, а не наврать!

Ну и как с ним разговаривать? Похоже, ему ещё и в мозг антиколдовской солью зарядили. И где его носило, интересно, если не на территории академии?

Я мысленно поблагодарила себя за то, что умудрилась добыть собственный тайник и покорно склонила голову перед ректором.

– Как изволите, сэр.

– Не спала? – вдруг с подозрением спросил Алви.

– Заснёшь тут под всеобщее кваканье, когда пунша для меня вам стало жалко…

– Надо было оставить тебя у дознавателя, – буркнул Алви. – Хоть развлёкся бы бедняга. В машину!

Совершенно невозможен.

* * *

Уже знакомые пассы и плетения. Серебристые иероглифы с цифрами у портальных зеркал. Я едва успела схватить свёрток со своим тёплым платьем, как Алви притянул меня за талию. Я буквально влипла в него, ощутив жар тела под белой рубашкой. Мы тут же начали перемещение, и моё сознание на мгновение помутилось. Или не на мгновение…

Я пришла в себя, когда Алви тряс меня как липку. За тёмными окнами дул ветер, в стёкла царапался снег, мрачные серые стены – неприятный контраст после разноцветного праздника в академии.

– Агнес! – сверкали напротив глаза Алви так, словно я в курсовой по манипуляциям предложила растратить всю ментальную магию на дождевого червя. – Агнес!

Я дотронулась руками до висков, чуть встряхнула головой, и картинка стала более чёткой.

– Простите, сэр. Видимо, вы были правы насчёт пунша…

– Пила?!

– Воду. Но, может, кто-то из гоблинов подлил. Такой они народ.

Я поёжилась от сквозняка, летевшего из камина в человеческий рост. Алви набросил мне на плечи полушубок, сграбастав его с мрачной колонны. Достал из кармана крошечный пузырёк с розовой жидкостью.

– Пей!

– Пунш напоследок, чтобы не было мучительно больно? – хмыкнула я и, нюхнув вовсе не пунша, глотнула чего-то приторного до скрипа на зубах. Скривилась.

– Концентрат, из которого пунш делают, чтоб не обзывала меня жадным, – сказал Алви и вручил второй. – Выпьешь прямо перед сном.

– Ничего себе реванш, – пробормотала я. – А можно не надо? Я не обиделась, честно-честно.

– Не можно. Хочешь, чтобы не было последствий после таких кардинальных перемещений два раза за день? Выпьешь перед сном!

– И зачем вы только брали меня с собой? Пустая трата ресурсов и магии!

Алви отрицательно качнул головой.

– Иди к себе. Ужин мы наверняка пропустили, я скажу слугам, чтобы принесли к тебе в комнату. И выясню заодно, где доктор.

– У руны спросите?

– Зачем? Я уверен, что пройдоха Крейн просто сбежал. Эманациями страха фонило в Круге ритуалов и дальше по тропе. Сомневаюсь, что их оставили олени.

«Угу, а мне забыл об этом сказать! Великолепно!»

– А вдруг олени чувствительные? – хмыкнула я.

Он посмотрел на меня с сомнением.

– Похоже, брать тебя с собой действительно не стоило…

– Вам не нравятся мои шутки?

Я подняла глаза и встретилась с ним взглядом.

– Отпускная вакханалия в академии и переходы по каминам дурно влияют на остроту твоего ума.

– А на ваше настроение и подавно! – фыркнула я и отвернулась: обвинять в глупости меня – неприемлемо, я такого не потерплю! – Мне не нужен ужин, я не ем так поздно.

– Ну и отлично, тогда сразу спать. Подниму рано. Много дел!

Он прошёл вперёд. Пришлось последовать за ним, кутаясь в полушубок и желая Алви споткнуться. Однажды я окончу академию и стану гораздо круче его, и я точно стану! Вот тогда и посмотрим, чья острота ума притупилась!

Ветер за стенами выл неистово. Надо было затеряться в академии, чтобы не возвращаться в эту морозную жуть. Хотя бы и на чердаке у мистера Носка. В его хламе меня вполне можно было бы не отыскать. В детстве, кстати, я всегда пыталась под вечер спрятаться, когда мы навещали тётушку Тересу. Я мечтала, чтобы родители забыли про меня и уехали сами, а я бы насладилась вовсю фигурками из шоколада, мармеладным печеньем и страшными сказками тётушки, которую папа за глаза называл ведьмой…

Сонная и уставшая, я шагала за Алви и вдруг наткнулась взглядом на чёрного муравья у мраморного плинтуса. Присмотрелась. Нет, я видела не насекомое, а выведенную чернилами закорючку.

– Буква «Ха»! – воскликнула я, схватив Алви за рукав. – Смотрите!

Он резко повернулся. Но закорючка с двумя хвостиками уже исчезла.

– Между прочим, я тоже устал, Ковальски, хватит меня разыгрывать! Про твои проделки со служанкой мне уже рассказывали.

– Но я не…

– Иди спать.

Несмотря на мрачное ворчание, Алви проводил меня до комнаты и посмотрел так, словно производил ментальное воздействие. Или правда осмелился? Вот чёрт! Чувствуя, как внезапно контуры моего сознания начинают растекаться, я срочно отвела глаза от его зрачков, уткнулась в переносицу собеседника и представила его голым. Есть такой способ защиты от магии менталистов – снизить уровень важности и представить противника как можно более смешным и нелепым. А что может быть нелепее голого человека в носках?

Юмор – лучший щит от ментальных нападений. Большинство крючков вешаются на чувство вины или собственной важности, – уж я-то знаю. Но тем, кто способен посмеяться над собой и своими промахами, их особо не навяжешь.

Однако привычная защита от воздействия вдруг сработала не так, как должна была: мне стало не смешно, а волнительно, хотя носки я визуализировала с дурацкими оленями… До жгута в животе и лёгкого головокружения. К счастью, Алви расширение моих зрачков принял как индикатор того, что навёл облако спокойствия удачно. Или что он там наводил?..

Алви пожелал нарочито строго спокойной ночи и закрыл за мной дверь. А я оперлась о неё спиной и громко выдохнула, услышав удаляющиеся шаги.

Надо придумать для защиты от его магии что-нибудь другое, а то я вообще сегодня не засну. Несколько вдохов-выдохов, холодную воду в лицо, и я взяла себя в руки. Решительно сжала пальцы в кулаки и, запалив лампу, направилась к столу у окна. Там зажгла ещё одну.

В самом деле у меня были дела поважнее, чем думать об Алви Вагнере. Моя шкатулка, наконец, вернулась ко мне! Я села на стул, оперлась на столешницу, подперев подбородок рукой. Алви снова представился в самом что ни на есть неодетом виде, и я с трудом вспомнила, зачем села.

И где фитиль для прикручивания воображения? Говорят, надо переключить внимание, но, как назло, в позолоченных завитках лампы мне виделись непослушные волосы Алви, голубовато-серое сукно на столе напоминало цвет его глаз, а собственное отражение в зеркале заставило мучиться от того, что он видел меня сегодня в самом ужасном на свете платье.

* * *

Я выпила воды из графина, переоделась, набросила на плечи шаль и распустила волосы, устав за день от заколок. Достала из чемодана домашние унтики, сунула в них озябшие ноги. И, наконец, извлекла на свет шкатулку – мой неприкосновенный запас, к которому наступила пора прикоснуться!

Не зря мистер Носок не мог с ней справиться – вещица семейная, заговорённая на наш женский род, причём совсем не мной. Я лишь добавила крупицу собственной магии, как было положено при получении.

Скажете, странно было прятать такую ценную реликвию в академии? Да, странно, если не знать о том, что её содержимое любой дознаватель посчитает запрещённым. Оставить же дома с младшими сестрицами, которые уверены, что растаскивание моих вещей поможет им заполучить и мой дар, тоже не представлялось возможным.

«Шкатулка передаётся самой одарённой. Береги её, и она сбережёт тебя», – проговорила, передавая реликвию из рук в руки, тётушка Тереса этим летом.

Я ей верила: она – одна из немногих, кто смог пережить восстание против магов в Арванше полсотни лет назад. Восстание было кровавым, и возможно, кары небесные свалились после того побоища на наше княжество, потому что магов в Арванше стало рождаться с тех пор крайне мало.

Королевская семья приглашает одарённых из-за рубежа, посылает своих магов учиться в лучшие учебные заведения; импортирует артефакты, которыми в силу дороговизны пользуется в основном аристократия; продвигает в массы идею о том, что жизнь без магов станет куда