Калеб застыл. Его грудь тяжело вздымалась, взгляд был темным, наполненным той самой необузданной страстью, от которой у меня подкашивались ноги.

– Лайра… – Голос был хриплым, прерывистым, почти нежным.

Я покачала головой, отступая назад.

– Это… Это ошибка.

Его глаза потемнели еще сильнее.

– Ошибка?

Глава 12. В которой сердце говорит одно, а разум – совсем другое

– Ладно, не ошибка, – гораздо мягче сказала я, выдыхая и стараясь собраться с мыслями.

Медленно отстранила Калеба, чувствуя, как жар его тела все еще горит на моей коже. Быстро подхватила кофту с пола и натянула, стараясь не встречаться с ним взглядом.

Калеб молча смотрел на меня, его дыхание все еще было прерывистым, а взгляд – потемневшим.

Я наклонилась и подняла рубашку – ту самую, которую, оказывается, успела стянуть с мужчины в порыве безумия. И подала ему, надеясь, что на этом все закончится.

Но он даже не двинулся. Скрестил руки на груди и не подумал взять одежду.

– Калеб… – Я постаралась говорить с уверенностью, которой не чувствовала. – Мы просто поддались моменту. Это не любовь. Это магическая привязанность.

Он вскипел.

– Ты серьезно? Ты правда думаешь, что это только магия?!

– Да, – честно ответила я, глядя ему прямо в глаза. – Потому что не припомню, чтобы ты весь этот год пытался зажать меня в первом попавшемся углу.

Калеб выдохнул, но уголки его губ дрогнули – но не в усмешке, а в чем-то похожем на смесь раздражения и горечи.

– Ты всегда был спокоен и холоден, – продолжила я. – А сейчас вдруг стал таким горячим, что у любого мозги отключатся.

– Но не у тебя, – медленно произнес он, пристально глядя на меня.

– Но не у меня, – кивнула я, делая шаг назад.

Он смотрел пристально, как будто пытался разобрать меня на части, вытащить наружу то, что я пыталась спрятать.

– Возможно, потому что я лучше, чем кто-либо, понимаю, что такое контракты. – Мои пальцы сжались в кулаки, чтобы не выдать дрожь. – И что, если мы сейчас позволим этому зайти слишком далеко, последствия могут быть непредсказуемыми.

– Например? – глухо спросил он.

– В лучшем случае, – я говорила быстро, боясь, что голос выдаст меня, – завтра после Феллы, очень смущенные, мы разбежимся в разные стороны.

Калеб не дрогнул.

– А в худшем?

Я сжала губы.

– В худшем мозги вернутся… а связь останется. Ты будешь навеки привязан ко мне, понимаешь? – продолжила я уже совсем другим голосом. – Даже если встретишь девушку, которую полюбишь!

Наступила тишина.

В глазах Калеба что-то изменилось.

– Какая же ты дура, Лайра Тарвис, – вдруг сказал он. – Любимая, но такая дура.

Я замерла.

– Что ты сказал?!

Он смотрел прямо мне в глаза с тем самым выражением лица, от которого всегда хотелось либо врезать, либо…

– Про любимую? – коварно переспросил он.

– Про дуру! – Я едва не задохнулась от возмущения. – Ты называешь меня дурой, потому что я не хочу совершать ошибки?!

Он скрестил руки на груди.

– Нет, Лайра, я называю тебя дурой, потому что ты видишь только то, что хочешь видеть. Ты думаешь, я был холоден? – Он медленно провел пальцем по моему подбородку, заставляя посмотреть ему в глаза. – Нет. Просто ты ни разу не посмотрела на меня так, чтобы я мог показать нечто иное. Весь год, Лайра, весь демонов год твое лицо мигом становилось кислым и недовольным, стоило тебе меня увидеть!

– Напомнить, по каким поводам ты приходил?

– Ну, по каким-то надо было!

– Так… – У меня в голове мелькнуло его величество подозрение. – А были ли кляузы в управление?!

– За кого ты меня принимаешь? – Вандерхилл, казалось, даже оскорбился. – Разумеется, были. У тебя действительно есть подборка «обожателей», но они достались тебе по наследству вместе с лавкой и, судя по всему, уже давно пребывают в маразме.

– Не поняла…

– В каждом управлении есть жалобы от неадекватных людей. Обычно мы не беспокоим по их поводу.

– Но ты беспокоил.

– Да, притом лично. Ты очень верно не так давно спросила, с чего это по таким мелочам к тебе хожу именно я. Ответ прост, Лайра. Потому что хочу. Хочу быть рядом. Хотя бы так.

– Калеб…

– Лайра. – Его голос был спокойным, но в глазах бушевал огонь. – Если бы не этот контракт, ты бы так и не поняла. Ты бы никогда не посмотрела на меня иначе, верно? Ты говоришь, что это магия. – Его пальцы скользнули по моей скуле. – Что это контракт.

Он наклонился ближе, так, что я снова почувствовала его дыхание, его тепло, его силу.

– Но если подумать, то почему бы и нет, а, Лайра? Что плохого сделали древнеэльфийские чары? Мы наконец-то поговорили. Мы рядом. И можем быть рядом не только сейчас!

– Ты предлагаешь остаться зачарованными? – неверяще спросила я.

– Лайра, ты настолько «зачарована», что даже признание в том, что ты меня просто хочешь, из тебя приходится вырывать только вместе со стонами наслаждения. Что уж говорить о каких-то более серьезных чувствах. Контракт – не лишает головы. Просто сметает некоторые преграды.

Увы… если бы все было так просто.

– Калеб, это долго объяснять, просто поверь в то, что нормальные отношения на любовных артефактах не строятся, – немного устало ответила я. – Завтра все закончится. Во всяком случае я на это надеюсь.

Калеб усмехнулся – чуть кривая, почти грустная улыбка.

– Ты в это веришь?

Я опустила глаза, выхватывая рубашку из его рук и прижимая к его груди.

– Одевайся. И да, я верю. Мы поговорим потом, после того как выйдем из дома Феллы.

Потому что сейчас я не могу тебе верить, Калеб. Даже ты сам, скорее всего, веришь в то, что говоришь, а я не могу.

Ко мне не так часто приходили жертвы любовных артефактов, но каждый раз это были загубленные судьбы и болезненная одержимость друг другом. Слишком уж ярко. Слишком уж похоже.

А потому я сбежала в свою комнату.

Я сбежала, потому что если бы осталась, все окончательно бы рухнуло.

Но, боги, неужели оно не рухнуло УЖЕ?

Да, у меня получилось не поддаться соблазну, но хуже всего то, что я не отдалась телом… но впустила его слова в душу.

* * *

Несмотря на то, что я долго не могла уснуть, ворочалась и даже плакала, наутро от расстройства не осталось и следа.

Я открыла глаза с четким осознанием того, что все сделала правильно. Медленно села на кровати, откинув одеяло, и глубоко вдохнула.

Мой взгляд скользнул к запястью – на коже все еще мягко мерцали тонкие линии магических