– Да хоть с самой сцены. У меня есть подарок Брыню. Он будет в восторге. И тебя он будет рад видеть. Все актёры будут рады.

– И Вик будет рад? – спросила Лени, внимательно глядя на меня.

– Вик в первую очередь, – улыбнулась я сестре.

– Тогда я лечу собираться!

Когда Лени убежала, я подобрала пузырёк и убрала его в свою сумку, на его дне осталось ещё немного крови. Тоска в груди только росла, но вместе с ней росли уверенность и сила. Я чувствовала, как меняюсь, становясь чем-то более совершенным. Сила не только наполнила меня, она окутывала меня со всех сторон, она лежала на моих плечах, как ещё один плащ.

Вернулась Лени.

– Ух ты, – сказала она. – Отлично выглядишь!

– Чувствую себя так же, – улыбнулась я через силу.

– Что случилось, пока меня не было?

– Начал действовать подарок главного королевского мага.

– Того неприятного типа?

– Да.

– Не нравится он мне, Дная.

– Мне тоже.

– Но подарки у него шикарные.

Я улыбнулась на этот раз искренне:

– Не спорю.

– Тогда отправляемся за покупками?

– Что ж, – я показала сестричке кошелёк главного королевского мага и потрясла им, – Рюк дал нам такую возможность.

– Рюк начинает нравиться мне всё больше и больше. Но всё же он странный.

– И чем же?

– Он зачем-то купил у бабушки старое кресло и приказал доставить его во Дворец Короля.

Я рассмеялась:

– Отправляемся за платьями!

Сестричка взвизгнула и повисла у меня на шее.

Почему бы не потратить немного времени на счастье, что бы там ни говорил Рюк о том, что время не восстанавливается. Лени была достойна радости. Она довольно легко приняла простую жизнь, но я видела её тоску по дорогим нарядам, украшениям, по жизни благородных.

– Лени, – спросила я, когда сестра выпустила меня из объятий, – а ты не думала вернуться в Замок Седых земель к Рони?

– Скажу тебе честно, – Лени посмотрела мне прямо в глаза, – иногда я очень скучаю по Замку Седых земель. Скучаю по прошлой жизни. Думаю, как и ты.

Я кивнула, хотя это и было не правдой, я не скучала и даже сама удивлялась этому порой, но Лени мне в этом признаваться не хотелось.

– Я скучаю по платьям, по нашим играм, по папе и маме, скучаю по Рони. Но… какой бы простой и тяжёлой ни была моя жизнь сейчас, я никогда не вернусь обратно, – потупилась Лени.

– Почему же?

– И сама не понимаю. Просто мне страшно от одной мысли о том, чтобы вновь оказаться в Замке Седых земель, – вздохнула Лени. – Не спрашивай, сестра, я сама не знаю, что со мной происходит. Нам с тобой посчастливилось вырваться из этого места и скинуть ветвь, но, если мы вернёмся, совсем не обязательно, что мы сможем уйти вновь.

Она всегда была очень мудрой, моя маленькая Лени. Жаль, что я редко прислушивалась к её словам.

– Иногда Замок Седых земель мне снится, и это очень страшные сны, – шепнула мне сестра, – а ещё, – улыбнулась она, – в этом домике живут мои бабушка и тётя, они очень любят меня, и я люблю их.

На Королевской площади, помимо театра Брыня, разместились как минимум три актёрские труппы и один небольшой зверинец. Яркие афиши зазывали зрителей на представление. Не слишком надеясь на грамотность ротозеев, вовсю надрывали глотки зазывалы. Мимо нас промчались клоуны: двое карликов преследовали горбуна на осле, к голове животного была прилеплена морковка, изображающая рог единорога. Горбун, точно флагом, победоносно размахивал рыжим париком одного из преследователей.

Но если на клоунов просто смотрели, то на нас с Лени буквально пялились все вокруг. Мужчины и женщины оборачивались нам вслед, провожая восхищёнными взглядами. Некоторые из них узнавали меня по полосе на лбу и окликали по имени.

– Ты словно сияешь, – завистливо говорила мне сестра, – Дная, ты стала невероятно красивой. Ты просто воплощение красоты.

«Это всё кровь дракона, – думала я раздражённо, всеобщее внимание мне не нравилось. – Скоро этот эффект пройдёт и я стану прежней. Скорее бы. Ненавижу привлекать к себе излишний интерес».

У зверинца стоял неприятного вида громила и всем желающим предлагал взглянуть на гнома, которого держал на своей ладони, и даже потыкать в него пальцем за дополнительную плату. Зверинцы я не любила, поэтому хотела пройти мимо как можно быстрее.

– Как место, где кого-то держат в клетке или на цепи, может приносить радость? – пробурчала я недовольно.

– Но, сестра, я хочу посмотреть! – Лени жалобно сморщила носик. Против этой гримасы я никогда не могла устоять. Пришлось смириться.

– Хорошо, но пусть тебе потом будет стыдно, пока такие, как ты, платят, несчастных созданий будут мучить и унижать на радость публике.

Когда я отдавала монеты громиле, гном вздохнул и осуждающе посмотрел на меня.

Вначале зверинец ничем особым не выделялся. В клетках сидели обычные дикие животные: медведи, волки, росомахи. Но чем дальше мы отходили от входа, тем сильнее чувствовалось присутствие волшебства. У одной из клеток толпился народ. Люди смеялись, указывая на кого-то пальцами. Мы с Лени подошли, и у меня закружилась голова.

На клетке висела табличка: «Не кормить и денег не давать», но это было излишнее предостережение. Никто в своём уме этого бы и так не сделал, потому что на табличке также было указано, кто сидит в данной клетке.

– Зачем же они старушку в клетку посадили? – воскликнула Лени.

– Повстречайся эта несчастная старушка тебе на дороге, вмиг бы ты стала козочкой, – засмеялся какой-то подросток. – Но козочкой очень милой.

– Что за глупости? – надула губки сестра.

– Он прав, это Козья Бабка, мы с ней уже встречались. – Я смотрела на старуху, которая прислонившись к прутьям клетки, умоляла дать ей денежку, зрители хохотали и крутили перед ней медными монетками. Парочка подростков подстрекала местного дурачка подать бабке деньги. Дурачок отнекивался, но с каждым аргументом оболтусов, всё неувереннее. Остальные делали вид, что не замечают этого жестокого развлечения, а может быть, в глубине души надеялись, что дурачок уступит подстрекателям и превратится в козла. Другие мальчишки развлекались тем, что просовывали зажатые в кулаке сладкие булочки между прутьев и, едва бабка тянулась к ним, с визгом отскакивали. Я почувствовала ужас. Нет, я не боялась Козьей Бабки, меня пугало то, что происходило сейчас на моих глазах. Мне было противно оттого, что волшебное создание унижают. Да, Козья Бабка опасна, но это был дух пустынных дорог, дух страшных историй, дух волшебных сказаний. Его место было вовсе не здесь.

Лени взяла