Магнолия, задумчиво потирая подбородок, вслух заговорила:

— Если ты выжил после поедания ядовитой плоти, вполне возможно, что твое тело претерпело изменения.

— И это так, — соглашался парень. — Я стал лучше слышать и чувствовать. Ну, и магию я осваивал быстрее сверстников. Возможно, именно по этой причине.

— И после изменения стихии ты не умер только потому, что съел плоть монстра… — вновь прошептала Магнолия. — Звучит безумно, но возможно.

Женщина опустила руку и, уставившись куда-то в пустоту, внезапно встала. Тогда же Шейн, напряженно следивший за ней отступил, а Магнолия, посмотрев на него, уже строже предупредила:

— Я не смогу промолчать о твоем случае. Когда вернусь в Башню, придется дать четкие объяснения о тебе.

— Я не против того, чтобы в башне об этом узнали. — Шейн разочарованно шикнул. — Но, надеюсь, это дело не будет предано широкой огласке. Пусть только ваши маги и знают об этом.

— Хорошо. Я поговорю с главой башни.

Шейн кивнул и сделал еще один шаг назад, считая, что волшебница сразу же захочет уйти, но почему-то она не шевелилась. Продолжая смотреть на Шейна, она будто обдумывала что-то, а затем внезапно спросила:

— После выпуска из академии, чем ты хочешь заниматься?

— Пока что даже не могу себе представить, — Шейн смутился и почему-то растерялся, — но наследовать титул своего отца я точно не стану. Для этого придется жениться на ком-то из сестер, а тут уж увольте.

— Тогда, что насчет того, чтобы стать магом синей башни?

Шейн растерялся еще больше. Вспоминая, что в прошлом ему описывали магические башни как деревни амазонок, желание присоединиться у него не появлялось. Но то, что ему предложили, уже было удивительно.

— Магнолия… — строго позвала директор.

Волшебница громко рассмеялась. Будто пойманная с поличным, она быстро развернулась, подошла к двери и на прощание сказала:

— Да, да. Больше не буду. Но, Шейн, подумай над предложением.

Дверь быстро отворилась и точно также захлопнулась спустя минуту. Шейн же оставался на прежнем месте, с удивлением переосмысливая то, что он только что услышал. Пока он думал, София не сводила с него глаз. Теперь она волей-неволей, но воспринимала его совсем иначе.

«Даже Магнолия, которая знает его меньше, чем я, заметила это. Человек, который с такой легкостью бросил свою прошлую мощную магию и с нуля начал изучать новую, совершенно не простой. Другие бы на его месте сдались и разочаровались, а он с такой лёгкостью заявляет, что изменил направления каналов в теле? Как будто это вовсе не опасно».

Внезапно осознав, что Шейн все еще стоял в ее кабинете, София заговорила:

— Судя по тому, что ты не торопишься, у тебя есть ко мне какой-то разговор.

Шейн повернулся к ней лицом и открыл рот, будто собираясь что-то сказать, но внезапно сразу замолчал. Так и не сорвавшаяся с его языка информация комом застряла в горле. Шейн мог и хотел рассказать об издевательствах, которые сейчас происходят в академии, но в его голове внезапно появилась другая, более интересная идея.

«Я мог бы рассказать про издевательства прямо директору, и тогда она наверняка бы приструнила вместе с виновницами и студенческий совет, но настолько это сработает? Все просто начнут быть осторожнее, но откажутся ли они от попыток сделать все назло?»

Улыбнувшись, Шейн с хитрым прищуром посмотрел на Софию. Выглядел в этот момент он как лис, который замыслил недоброе, и права была не далека от этого. Он действительно хотел кое-что сделать.

— Не нравится мне этот взгляд, — настороженно проговорила София. — Шейн, что происходит?

— Я расскажу вам об этом позже. Обязательно расскажу, когда придет время.

* * *

Обе девушки-третьекурсницы сидели за небольшим обеденным столом. В то время, как многие другие ученики обедали в общей столовой в многочисленном хаосе из звуков и толпы, лишь немногие аристократки могли позволить себе отдельный столик на верхних этажах, где обеды подавали официанты, а вместо шума от прохожих здесь звучала только классическая музыка.

Флорен Русичель, намеренно склонившись к столу, с широкой улыбкой произнесла:

— Вот уж не думала, что мне доведется встречать в нашей скромной обители представителя нового особого класса.

Шейн стоял напротив обеих девушек и улыбался. Их встреча не была случайной — он намеренно отправился на поиски единственных подруг его старшей сестры, и вот, наконец-то, нашел их.

Положив руку на сердце, в знак приветствия Шейн поклонился и сказал:

— Я тоже рад вас видеть.

— Как Джулиана? — спросила вторая девушка.

В отличие от улыбчивой и радостной Флорен, Эрсен Эдмонт была более хладнокровна и спокойна. Не сводя своего пытливого взгляда с Шейна, она поднесла кружку к губам и сделала небольшой глоток ароматного теплого чая.

— Честно говоря, не в курсе. — Схватившись за спинку третьего стула, который стоял за этим округлым столиком, Шейн выдвинул его и ровно сел. — Сейчас она должна быть в нашем родовом поместье. Решает проблемы, оставшиеся после сражения со змеевиками.

— Она перестала нам писать, — недовольно пробубнила Флорен. — Злодейка.

Эрсен, тяжело вздыхая, отвечала:

— Она всегда перестает писать, когда погружается с головой в работу. Не переживай о ней.

— А я все равно переживаю!

Шейн молчал и все же с каким-то легким напряжением смотрел на этих двоих. Когда Флорен вновь подняла на него взгляд и все же заметила это, с легкой улыбкой она спросила:

— Лучше скажи, какая причина привела тебя к нам? Ты ведь не просто поздороваться хотел? — На мгновение ее глаза сощурились, лицо выдало тень недовольства. — Еще и в этой форме пришел. Все равно что поднял красный флаг перед нами.

Шейн невольно осмотрел самого себя. Сейчас он сидел в черной форме академии с золотыми пагонами и вышивками. Эти цвета — особенность его нового высшего класса, в глазах остальных учеников были все равно, что мозолью. А для тех девушек, которые раньше носили их, и совсем недавно потеряли, это действительно был красный флаг.

Прямо сейчас ни Эрсен, ни Флорен не могли носить черные цвета. Несмотря на то, что они оставались лидерами в «А» классе — самом высшем среди всех остальных обычных классов, привилегий прошлого у них уже не было. Как и все остальные они носили серебристую форму с черными