— Мне кажется, ты не права, — Манфред снова поморщился. — Именно нам и стоит приблизиться к королю, пока есть такая возможность. К тому же…

Договорить он не успел.

— Ты чувствуешь мой маячок на браслете Радославы? — неожиданно открыл рот Мейнгрим.

Манфред оскорбился. За кого его принимают в этой семье, за дешевого фокусника?

— Маяки не имеют ко мне никакого отношения, — начал объяснять он. — Я занимаюсь порталами и…

— Сначала мне казалось, что браслет с маячком остался в том селе, где у колодцев я нашел короля и Радославу с сыном, — не слушая его, продолжил Грим. — Потом я почувствовал его ближе, во дворце. Но перенестись не удается, как бы я не пытался.

— Конечно, не удается, принцессу охраняют как сундук с золотом, даже больше, — согласился Манфред. По имени Раду он не рисковал называть, синие родственнички и без того выглядели не слишком доброжелательно.

— Почему меня к ней не пускают. — Мейнгрим вскочил с кресла и прошелся из стороны в сторону. — Я её муж, в конце концов! И к Фабиушу пускают, а к ней нет!

— Может, ты что-то сделал такое, что она прямо очень сильно обиделась и видеть тебя не хочет, — сорвал пробное яблоко Манфред и определенно попал в точку. Всё-таки не зря он тогда подслушал их разговор с Евой! Мейнгрим не преувеличивал, утверждая, что жена может от него уйти. Вот и сейчас лицо Мейнгрима побледнело от ярости, и он с рычанием ударил кулаком в стену.

— Разберемся, я сама к ней схожу, если нужно будет, — Ева участливо смотрела на брата, кончики ушей её едва заметно посинели. Даже не знай Манфред об этом, и так был понял, что без неё тут тоже не обошлось.

— А где Матиас? — молчание затянулось, а это Манфред не любил еще больше, чем ругань с женой и её братом. Потому что намолчать эти боевики не могли ничего хорошего. Да и вспомнил он только сейчас, что сына не видел уже несколько дней. Не то, чтобы он скучал, но Матиас его сын, тут ничего уже не изменишь.

— Смотрите-ка, кто вспомнил про сына, — ядовитая ухмылка совсем не красила лицо Евы, но говорить об этом вслух Манфред не решился. — Вообще-то он теперь живет у Грима, мальчику пора больше заниматься родной магией, да и Ирене я доверяю больше, чем нашим вертихвосткам.

— Но Ирена же сейчас во дворце, Мейнгрим тут, а с кем тогда Ма… — Манфред не договорил, уже поняв, что попался в ловушку.

— Откуда ты знаешь, что Ирена во дворце? — змеей прошипела Ева. — Фредек, тебе не кажется, что ты стал слишком много знать? Это не всегда помогает, уверяю тебя. Мы с Гримом вот тоже возомнили себя слишком умными, такими, что едва не раскрыли заговор цветочных. Попутно едва не потеряли Радославу, что совсем уж стало неприятно, когда она оказалась принцессой.

— Говори за себя, — рыкнул Мейнгрим. — Мне она нужна и без всей этой королевской чепухи. А я её точно теперь потерял.

И он с такой ненавистью посмотрел на Манфреда, что у того и голова почти прошла. Настроение мгновенно скакнуло вверх.

— Может, это и к лучшему, — промурлыкал он, почти незаметно шевеля пальцами сложенных за спиной рук. Проколы пространства, едва незаметные, могли спасти ему жизнь. Потому как одно дело довести Мейнгрима до ярости и совсем другое — позволить ему убить себя. Ева та еще штучка, могла и промедлить, как в прошлый раз промешкался сам Мейнгрим, когда Ева вернулась из кафе, где впервые увидела Радославу и Фабиуша. Впрочем, Манфреду стоило благодарить небо, что он вообще оказался рядом, и неверный муж отделался несколькими очень неприятными ожогами. И это она еще сдерживалась из-за того, что Матиас был в доме.

— Тебе стоит отпустить принцессу. Хочешь ты того или нет, но она действительно королевской крови, и скрыть это сложнее, чем внебрачного ребенка.

Мейнгрим сузил глаза и медленно вытянул руку вперед, на ходу превращая кисть в вытянутый ледяной меч.

— Ты лезешь не в свое дело, Фредек, — выплюнул он, и это было вместо классического начала дуэли, тут и тупица бы понял. Что и говорить, в дуэлях синие были не слишком утонченными. — Защищайся!

Радостно пискнув, Ева с ногами запрыгнула в кресло и уселась поудобнее. А Манфред выкинул вперед сомкнутую горстью руку в железной перчатке и щелкнул.

Схлопнулись с легким щелчком сразу несколько точек, но Мейнгрим успел нырнуть вбок, и только его свободная рука застряла в точке прокола пространства. К счастью для Манфреда, именно на этой руке у Мейнгрима была перчатка, заряженная всякими неприятными заклинаниями и проклятиями, обвешанная артефактами, назначения которых Манфред и не собирался узнавать.

Вместо этого он вытянул свою руку в специально созданный прокол до спальни и почувствовал, как пальцы сами обхватывают рукоять гладиуса. Хороший выбор, когда твой противник — синий. Да, отрубить руку этим легким мечом вряд ли удастся, а для того, чтобы им убить, Манфреду не хватало умений, но он прекрасно понимал, что ему не стоит и пытаться всерьез покалечить родственника. Ева с удовольствием хихикает в кресле ровно до того момента, как один из них всерьез не пострадает. И Манфред женат достаточно давно, чтобы понимать, как нежелательно по-настоящему сильно злить супругу. Зато меч легкий и не будет мешать двигаться. И не стоит забывать про эффект неожиданности — уж один удар у него точно есть.

Похоже, Грим и впрямь слишком сильно был разозлен и расстроен всей этой историей с Радославой, раз начал допускать такие ошибки. Сначала с рукой, а потом и первый удар пропустил тоже. Манфред ударил не очень удачно, попав по шее и плечу, скорее сильно содрал кожу, чем всерьез покалечил, но кровь тотчас окрасила и рубашку Мейнгрима, и меч.

Да, синие магики потому и синие, что кровь льют куда чаще прочих. Впрочем, усилием воли Мейнгрим заледенил текущую кровь, отчего часть его одежды стала напоминать синие доспехи, а потом сам сделал неожиданно глубокий выпад, проводя выросшим острием своего ледяного меча по ногам Манфреда. Боли тот не почувствовал, хоть ткань ощутимо набухла от крови прежде, чем покрыться льдом. Теперь и Манфред не мог толком сдвинуться с места. Но он мог отражать удары, а еще отклоняться так, чтобы рука с мечом Грима оказывалась ближе