– Твои руки не болят, – она заглянула Гвендилене в лицо, – что тебе нужно на самом деле?

Целительница смотрела так же строго, как и в тот день, когда Гвендилена впервые увидела ее, и невозможно было соврать, чувствуя на себе этот взгляд.

– Да, правда, – призналась она, – мои ожоги давно зажили. Но я чужая здесь, никого не знаю! Бедной одинокой девушке всегда нужен совет мудрой опытной женщины…

– В самом деле? – прищурилась целительница. – А мне показалось, что ты прекрасно обходишься и так.

Гвендилена опустила голову, а Гила продолжала говорить, безжалостно отчеканивая каждое слово:

– Ты хитрая девочка и, видно, далеко пойдешь. Из кухонной рабыни стать дамой-компаньонкой самой принцессы – это не каждой удается! Наш маленький принц Римеран очень кстати упал в очаг.

Гвендилена почувствовала, как внутри все холодеет от ужаса. Если эта женщина догадалась о ее тайне, для нее все кончено!

– Когда ты… узнала? – выдохнула она.

– Сразу же, – пожала плечами Гила, – это было совсем не так уж трудно. Я видела твои глаза.

– Почему же ты не выдала меня? – Гвендилена старалась говорить спокойно, но голос ее предательски дрогнул.

Целительница ответила не сразу. Ее лицо омрачилось, губы сжались в нитку, и тонкая морщинка залегла между бровей.

– Я не питаю большой любви к династии, – призналась она, – и с тех пор как оказалась здесь, я не нашла ни одной причины испытать это прекрасное чувство!

Она замолчала, глядя перед собой отсутствующим взглядом. Казалось, эту женщину, на вид спокойную, бесстрастную, даже холодную, гнетет какое-то горе, такое давнее, что она свыклась с ним… Молчание длилось довольно долго, но Гвендилена не смела заговорить. Наконец, будто вспомнив о ее существовании, целительница спросила резко, почти зло:

– Так что тебе нужно?

Гвендилена вздохнула и почти до крови прикусила губу. Признаться в том, что не дает ей спать по ночам, было непросто!

– Я слышала, что мудрые женщины, вроде тебя, бывают сведущими не только в целительстве, но и в любовных делах, – осторожно вымолвила она, – не знаю, правда ли это… Но так говорят.

Гила посмотрела на нее с интересом.

– Значит, ты влюблена, а твой избранник не желает отвечать тебе взаимностью? – уточнила она.

Гвендилена опустила глаза.

– Да. Он просто не замечает меня.

– И кто он?

Девушка почувствовала, как горячая волна захлестнула ее с головы до ног. Как сказать вслух о том, о чем и мечтать-то смеешь лишь украдкой? Но и промолчать нельзя, другого случая изменить судьбу может и не представиться! Наконец, она набрала побольше воздуха в грудь и выдохнула:

– Это… Это принц Хильдегард!

– Кто? Не ослышалась ли я? – переспросила целительница и коротко, резко расхохоталась. – Пожалуй, тебя не назовешь скромницей! – добавила она, покачивая головой.

Гвендилена молчала, пристыженная и смущенная. Было обидно, что целительница посмеялась над ней и тщательно лелеемая надежда оказалась напрасной, но, наверное, этого и следовало ожидать! Сейчас она встанет и уйдет, и хорошо еще, если никому не расскажет об этом, иначе слухи мигом поползут по замку, и тогда ей несдобровать. В лучшем случае ее просто прогонят прочь, а в худшем… Даже подумать страшно!

Но Гила почему-то и не думала уходить. Отсмеявшись, она поправила чуть сбившуюся повязку на голове и сказала уже серьезно:

– Как говорили когда-то в моих родных местах, – если уж мечтать, то ни в чем себе не отказывать!

– Ты… нездешняя? – несмело спросила Гвендилена.

– Да, – кивнула Гила, – я с севера, с острова Зорвал.

О том, где находится остров Зорвал, Гвендилена не имела ни малейшего понятия. Было бы очень любопытно узнать что-то о чужих краях, но вместо этого она спросила совсем другое:

– Как же ты здесь оказалась?

– Так же, как и ты, – пожала плечами целительница, – только давно.

Гвендилена поежилась, будто снова ощутила тяжесть цепей и удары кнута. О прошлом она старалась не вспоминать…

– Неужели ты тоже была рабыней? – удивилась она.

– Я и сейчас рабыня, – равнодушно ответила Гила, – мой прежний хозяин преподнес меня в подарок на свадьбу Эвины и Хильдегарда. Но сейчас это не важно. Дай-ка посмотреть на тебя, девочка…

Она бесцеремонно взяла Гвендилену за подбородок и принялась рассматривать ее лицо, словно читая только ей ведомые знаки. Это было непривычно и странно, но девушка покорно терпела. Наконец, Гила отстранила ее.

– Значит, ты желаешь заполучить принца Хильдегарда? – сказала она, медленно и четко выговаривая каждое слово. – Что ж, пожалуй, я помогу тебе! А ты поможешь мне в свое время.

И с жесткой, злой усмешкой добавила:

– Если будешь во всем слушаться меня, скоро он будет бегать за тобой, словно пес за сукой!

Это прозвучало грубо, но Гвендилена задохнулась от радости.

– Разве это возможно?

– Почему нет? – удивилась целительница. – Все мужчины одинаковы! Они – звери, да… Но даже медведя можно научить плясать и кланяться.

Гвендилена потупилась.

– Ведь я некрасива… Даже мать когда-то мне говорила об этом!

Гила чуть улыбнулась.

– О, это не так важно, – утешила она девушку, – поверь, внешность – не главное! К тому же… В тебе есть особая красота – та, что сродни колдовству. Она незаметна беглому взгляду, спрятана глубоко, как сокровища, что лежат на дне моря. Ты и сама об этом знаешь… Или хотя бы догадываешься. Думаю, когда-то тебе довелось пережить нечто… – Она прищелкнула пальцами, будто подыскивая подходящее слово. – Нечто особенное!

Гвендилена готова была уже рассказать об озере Трелоно, о волшебном венце с зеленым оком во лбу, о смерти сестры, даже о том, как побывала в Аннуне… Но лишь она открыла рот, Гила остановила ее, выставив руку вперед, словно защищаясь.

– Нет! Я не хочу об этом знать. Есть вещи, о которых не стоит рассказывать. У женщин всегда есть тайны… Скоро ты и сама это поймешь.

Целительница таинственно улыбнулась. В этой улыбке было нечто такое, что Гвендилена всей душой поверила – ее мечта действительно может воплотиться в реальность, и задохнулась от переполняющей ее благодарности. Гила по-прежнему казалась ей жестокой, холодной, даже страшной, но сейчас от радости она готова была целовать ей руки.

– Благодарю тебя… Благодарю! – залепетала она. – Я отдам все платья и драгоценности, к тому же принцесса Эвина обещала мне десять золотых…

Но Гилу это ничуть не обрадовало.

– Можешь оставить себе свои украшения и платья, – резко сказала она, – перестань, а то я передумаю!

– Чем же я смогу отблагодарить тебя? – растерялась Гвендилена.

– В свое время узнаешь, – ответила целительница.

Она легко поднялась и вышла, чуть шурша накрахмаленными нижними юбками.

Глава 3

С того дня для Гвендилены