Решение в итоге пришло одновременно с самых верхов и из самого низа.

Поскольку императрица Джиа в буквальном смысле распахнула для исследователей двери императорского казначейства, случаи злоупотребления и воровства были почти неизбежны. Двух слуг, решивших обогатиться, поймали с поличным, когда они пытались вынести из дворца драгоценные камни.

Примененный злоумышленниками метод хищения был как новаторским, так и древним. Чтобы воспрепятствовать кражам, входившие в хранилище казны слуги должны были переодеваться в облегающую одежду, не имеющую объемных рукавов и складок, чтобы негде было спрятать сокровища. Работникам выдавались специальные деревянные подносы, слишком тонкие, чтобы устроить в них потайные отсеки. Подобные меры безопасности были направлены на то, чтобы отбить желание у любого, кто, увидев горы жемчуга и башни золотых слитков, испытает искушение прикарманить пару вещиц для себя.

Но везде, где есть деньги и драгоценности, неизбежно будут и кражи. «Датралу гакрука са крунпэн ки фитэюкадипу ки лодю ингро са нэфикаю – Ни одна рыба не может жить в идеально чистой воде», – как гласит древняя пословица ано.

Те двое слуг сообразили, что, хотя в одежде нет карманов, в их распоряжении остается некая естественная полость с закупориваемым отверстием. До поступления во дворец оба работали мясниками и были хорошо знакомы со свойством кишок растягиваться и вмещать содержимое.

И вот, поупражнявшись с кусочками мрамора, монетами и даже куриными яйцами, преступная парочка овладела искусством вводить предметы в анальное отверстие и удерживать их в прямой кишке до тех пор, пока украденное нельзя будет безопасно извлечь наружу. Таким способом они похитили немалое количество жемчужин и золотых самородков и даже некоторые нефритовые безделушки из коллекции императрицы.

Погубила их, как и большинство воров, чрезмерная самонадеянность. Один из злоумышленников попросту запихнул туда слишком много добычи, а поскольку накануне неблагоразумно поглотил за ужином изрядную порцию тушеной капусты, то фонтаном изверг улики против себя, не успев добежать до уборной.

Однако разразившийся скандал подал Мидзе Круну и математику Ките Ту воистину блестящую идею.

Банка Огэ, в сущности, представляла собой не более чем две поверхности из проточного материала, разделенного тонким слоем материала перекрывающего. Она могла иметь форму банки, пластины, пузыря или любую другую. Например, длинной гибкой трубки, которая способна свиваться и скручиваться, чтобы занимать как можно меньше места.

Ученые обратили свои взгляды на туши гаринафинов, все еще препарируемые в лаборатории в пещере на берегу моря. Брюшная полость каждого зверя содержала целые мили кишок, свитых в клубок, так что объем они занимали относительно небольшой. Суммарная площадь внутренней и внешней поверхности кишок, по подсчетам Киты Ту, образовывала резервуар достаточно большой, чтобы вместить шелкокрапинную силу, способную убить крылатого монстра. Но как выстлать мили гаринафиньих потрохов подходящим проточным материалом, предпочтительно золотом?

И вновь ответ пришел из преступного мира. «Предусмотрительные» Рина Коды имели весьма развитые связи с подпольной экономикой, и вскоре в Гинпен доставили лучших фальшивомонетчиков Дара, которым предстояло работать вместе с учеными.

Две получившиеся команды представляли собой занятное зрелище. С одной стороны – прославленные ученые в шелковых мантиях, чьи головы были забитыми непонятными математическими символами и законами естествознания, спины согбенны после долгих лет работы над свитками, табличками и кодексами, а речь щедро уснащена афоризмами древних мудрецов. С другой стороны – фальшивомонетчики в заляпанных робах, думающие исключительно о том, как получить выгоду и разбогатеть обманным путем. Руки у них были все в шрамах, полученных за годы работы с горячими материалами, кислотой и краской в стремлении придать дешевому веществу видимость чего-то более дорогого, а когда жулики начинали говорить, то постоянно соскальзывали на воровской жаргон и пересыпали свою речь торговыми терминами.

Да в обычных условиях представители двух этих групп даже чай бы вместе пить не сели, не говоря уж о том, чтобы плодотворно общаться.

Но во время войны зарождаются самые любопытные дружеские связи. Вскоре ученые и преступники стали, как бы это выразиться… одной шайкой. Члены обеих групп обнаружили, что в душах у них горит родственный огонь стремления к знаниям, хотя интересы их и лежали в абсолютно разных сферах. Они дополняли друг друга, как вариации Каны и Рапы в шелкокрапинной силе, и, будучи сведены вместе, обеспечили блестящий результат.

– Я убежден, что, родись вы в ученых семьях, все бы непременно достигли ранга фироа, – заявил Атаро Йе, поднимая во время вечерней пирушки кубок за фальшивомонетчиков.

Кое-кто из преступников искренне оскорбился. Но Годзоги Садэ, их главарь, сделала им знак успокоиться. Эту женщину весьма уважали в криминальном сообществе за изобретение способа «состаривать» современные подделки древних шедевров. Оборачивая бронзу в пропитанные специальным составом тряпицы, которые затем перегнивали, образуя патину, она придавала им видимость оригинальных изделий – очень ценная и востребованная техника среди создателей фальшивок.

– А я, в свою очередь, уверена, мастер Йе, – заметила Годзоги, поднимая кубок в ответ, – что, родись вы в одной из наших семей, стали бы изобретательным и ловким фальшивомонетчиком.

– Вы в самом деле так думаете? – спросил Атаро Йе, зардевшись от удовольствия. – Какое множество интереснейших инженерных задач порождает ваше поле деятельности! Я вот обдумывал на досуге идею, как придать мыльному камню обличье нефрита, и хотел бы услышать ваше мнение.

Злоумышленники, поняв, что Атаро от души сделал им комплимент, пусть речь и шла о подделках, расслабились.

– Когда-нибудь я расскажу своим внукам, что мне довелось консультировать величайшего инженера во всем Дара, – сказала Годзоги. И, помолчав немного, добавила: – Я рада, впрочем, что у вас есть своя работа и мы не конкуренты.

Ученые и преступники дружно расхохотались.

Фальшивомонетчики, как и следовало ожидать, были специалистами по части нанесения позолоты на дешевые материалы. Они умели придать примитивной резьбе по дереву вид ценнейших творений златокузнецов древней Римы. Теперь же им по заданию маршала предстояло найти способ покрыть золотой пленкой кишки гаринафина, не повредив при этом тонкие стенки.

В результате совместных усилий преступники и ученые пришли к следующему решению. Сначала внутреннюю и внешнюю поверхность кишок промывали ртутным раствором, чтобы нанести на стенки тонкий слой этого вещества. Затем изготавливали смесь из ртути и золота: ртуть подогревали и, помешивая, добавляли к ней золотую стружку. Получившийся состав продавливали через внутреннюю часть кишок, а внешнюю окунали в него, в результате чего смесь покрывала их тонким слоем. Затем внутренности слегка подогревали, изгоняя ртуть, так что на внутренней и наружной стенках оставалось гладкое золотое прикрытие.

Все шло по плану. Кишки разрезали на шесть