расклеился после одной вахты, проведённой в удобном кресле.

Лифт еле поднимался, нагруженный до предела набившимися в него телохранителями Тардеша — тот вздохнул — молчаливые предательские лица. Все до одного — стукачи Прибеша. Как ему сейчас не хватает дурака Боатенга с его дурацкими шуточками! Он решительно остановил кабину на палубе десанта, и приказал выметаться всем, кроме старшего. И так нервы на пределе. Только их не хватало…

В каюте адмирала стоял крепкий, но приятный запах Златы. Нага любила играть на чужих слабостях и никогда не забывала про духи, но слабое, как у всех змей, обоняние, иногда подводило юную модницу, и, старясь понравиться, она порой забывала про чувство меры. Так и сейчас — приятный, в общем-то, запах гвоздики, бил в нос скорее как какой-то репеллент, чем как аромат женщины.

Драгонарий без сил повалился на кровать (в присутствии змеи такое было дозволительно), и принялся лёжа воевать с завязками своего плаща.

«Не верь, что она ранена» — принял он уверенную телепатему.

— Что⁈

«Не верь никому, что она ранена» — и перед глазами сверкнул образ зелёноглазой демонессы. Тардеш отпустил ворот.

«Постой…» — в таких, дарованных ей от рожденья цветах, он не сразу и узнал принцессу.

«Я сейчас сделаю так, чтобы он ушел».

Остававшийся за дверьми тихий телохранитель вдруг шумно зачесался и забухал сапогами прочь. Драгонарий сел:

«Так. А теперь, давай всё по порядку…»

Нагайна рассыпанными кольцами лежала по другую сторону кровати и очень таинственно сверкала своими золотыми глазами.

«Просто — не верь — если скажут — что она — ранена»

— И с чего это до меня должна дойти такая информация⁈ — а в мыслях: «Да я скорей тебе не поверю, дорогуша».

— Тс-с, тихо! — «Я ловлю постоянные сигналы с линии фронта, где прямо-таки нарастает паника. Они ведь считают её своим талисманом, вроде как. Так что предупреждаю — если что услышишь — не верь. С ней всё в порядке».

«Так, что вы с ней натворили. Говори!»

— Не скажу, — «Это её тайна, не моя. Я просто остерегаю тебя от необдуманных поступков».

— Дорогая Злата, — Тардеш поднялся, наконец-то поворачиваясь к ней лицом: — Уж кому-кому, а мне известно, что никаких тайн ты не хранишь из принципа. Поэтому… — «Рассказывай!..»…

…Бэла вздрогнул, когда в рубку ввалился его ментор в расстёгнутом мундире и одном башмаке:

— Связь с землёй! Мигом!

— Есть, товарищ драгонарий!

Испуганное личико принцессы появилось на экране.

— Врёшь, не обманешь. Генерал Мацукава, я знаю про ваши трюки, давайте-ка без фокусов, общаться напрямую! Эй, Гришаттаха, слышишь, тебя раскусили, убирайся с канала!

Экран поморгал, и на нём появилось рябое лицо седовласого генерала:

— Приношу глубочайшие извинения господину драгонарию, что нам пришлось пойти на этот обман.

— Тебе-то нечего виниться. Давно она это задумала?

— Вся операция рассчитывалась как поддержка действий диверсионного отряда в тылу противника.

— Конечно же… Какой я дурак! — призрак с силой хлопнул себя по бедру: — Не надо было её звать на допросы с перебежчиком… Отряд — большой⁈

— Госпожа старшая колдунья их провожала. Спросите у неё, я не в курсе численности.

— Злата!!

— Их ровно дюжина, считая её саму и иудушку. Да не ерепенься ты так — по всем прогнозам именно она возьмёт эту крепость. Так что до этого момента ей ничего не угрожает… Я знаю.

Драгонарий с бешенством поглядел на свою лучшую подручную:

— До взятия⁈ А после⁈

— Не знаю, так далеко в будущее я не заглядывала.

— Когда она вернётся, я обязательно расскажу ей, как ты используешь чужую доверчивость! Генерал! Принимайте командование официально и сообщите всем войскам, что командующий стратиг — ваша принцесса, проводит спецоперацию внутри Цитадели. Где ваш начальник штаба⁈

— Господин Томинара сейчас руководит захватом первой стены и с ним возможна только голосовая связь.

— Вызывайте его, и пусть он мне доложит все детали операции… хотя нет — передачу могут и перехватить, отставить… Бэла весь флот на боевую орбиту, объединиться с ракетоносцами в бомбардировочный ордер, орудия к бою!

— Ментор, но это прямое нарушение приказа Сената!

— Я сказал — на боевую! Я не сказал, что отменяю приказ Сената. Команды передавать открытым текстом — пусть мятежники слышат! «Извергалю» — сбить спутники связи повстанцев! Связь по системе — орбитальным группировкам других планет доложить о готовности и возможности атаковать Коцит… Может, они достают там, где мы не можем… А ты! — Тардеш с яростью накинулся на нагу: — Пани Злата, немедленно на передовую, помогать наступающим!.. Связь с Кверкешем!..

…Поезд заметно сбавил ход. Над головой, по прозрачному потолку, пронеслись тени ажурных ферм — одна, друга, третья — и вот они уже под крытым небом вокзала энергоцентрали.

— К бою, — приказала принцесса, сама тоже зашнуровываясь.

— Не торопитесь. У нас ещё несколько минут до остановки.

— Они могут запрыгнуть и на ходу. Нам же это удалось⁈..

— Мы пришли с опережением графика. Они пока ещё сами не сообразили.

— За эти минуты, пока мы останавливаемся, я думаю, сообразят. Эй, вы, держитесь подальше от окон! Как выходить будем, есть идеи?

— Стрелку на другую платформу, — сказал Аравинда, поправляя путь на экране Даршани.

— Почему?

— Потому что у той они будут ждать. А так между нами будет три контактных рельса.

— Понятно. Готовь светомёт. Принцесса, если вы решите выпрыгивать в эту сторону — то ведь чертову уйму народа придётся положить!

— Не хотелось бы… а что с другой стороны?

— Подземный ход, но видите лучи с того перрона⁈

— Снайперы?

— Да. Они нас раньше увидят.

— Значит, надо загородиться от них. Видите тот состав на первой ветке? Передвинуть бы его дальше вдоль перрона…

— Это можно. Надо только стрелку перевести и подтолкнуть.

— Сможете отсюда?

— Нет, удалённо не получается — стрелку вручную придётся перекрывать. В кабине, наверное, машинист сидит — управление заблокировано.

— Понятно. Азер, Хасан, Ильхан, Афсане! Собирайтесь, настала ваша очередь паровозы водить. Объясните им, что и как, Брат Ковай, помогите открыть люк в полу.

Четыре тени — два ракшаса и два суккуба, спрыгнули на насыпь за идущим поездом, перекатились и залегли, пропуская перед собой вагоны.

— Шайтан! — выругался Хасан, когда последние колёса прогрохотали, и говорить стало возможно: — И нафиг я согласился⁈ Я-то думал, повеселюсь с Яваном,