— А зачем раздеваться? Закатай рукав и всё!

— Да просто отвернись!

Эль отвернулся. Ася закатала рукав. Признаваться в собственной несообразительности не хотелось, да и в принципе она имела право на эту несообразительность. Не день, а сплошной стресс. Куда ни плюнь — сюрпризы и дурацкая магия.

Ткань обнажила кожу, и птичка, словно, только этого и дожидаясь, вспорхнула с руки покойной.

— Дур-дом, — выразила мысль Ася и невольно залюбовалась сиянием. Печать ложилась красиво золотым узором. — Поворачивайся, — разрешила Ася.

Эль посмотрел на пустельгу: птичка чернела на глазах, полностью сливаясь с типичной татуировкой. Даже немного небрежной. Впрочем, как и у всех магов, занимающих важные посты.

— Э-э-эй! Что с ней случилось? — расстроилась Ася. — Где красота? Что это за жуткая тату?

— Не жуткая, а типичная, — спокойно пояснил бывший.

— А теперь спасайте узе меня, — захрипел Василий, напуганный нежностью мужских рук.

— Потерпи, — попросил Эль и вместе с Карамелиной начал убирать гроб обратно.

Памятник накренился, земля лежала не ровно. Ася с возмущением сообщила об этом Элю. Хотела ещё остаться и попрощаться с бабушкой, но ответом услышала строгое «нельзя». Затем бывший снова что-то произнёс — по мнению Карамелиной белиберда была совершеннейшая — и охранник на секунду замер. Эль вытащил хомяка и бросился бежать. Вернее, первой бросилась Ася, когда заметила свет фар, поэтому разминулись. Эль с Василием спрятались за одним надгробием, Карамелина за другим.

К счастью, машина проехала мимо.

К несчастью, пришёл в себя охранник. Вяло потирая голову, он поднялся на ноги и начал осматриваться по сторонам:

— Какого… Что…

Пробормотал что-то о вреде алкоголя и двинулся прочь. Копатели уловили момент и бросились бежать.

Остановились только дома, оказавшись за дверью. Ася съехала по стеночке и произнесла:

— Никогда так не бегала. Даже на зачёте по физре.

Хомяк, громко разглагольствуя о сильнейшем стрессе, спрыгнул с рук Эля и бросился на поиски баночки. Пока он справлял нужду, Ася звонила в Париж.

— Там что, никогда не спят? — ухмыльнулась она, засовывая в рот мятный леденец.

— Работают по сменам, — ответил бывший с каждой минутой всё больше хмурясь.

Когда трубку взяли, Эль вздохнул с облегчением, но оказалось рано. В Париже давно следили за Алексеем по кличке «Розовый пони». Вот только на месте, что почувствовала магия Эля и заодно магия парижских детективов, оказался не колдун, а лишь его рука с печатью. Самого Алексея в Париже не было.

— Это просто… просто… — от возмущения Ася задыхалась. Схватила леденец и грозно засунула в рот. — Как так-то?

Эль хмурился:

— Мне это не нравится. Такое ощущение, что нас водят за нос.

— Да ладно? А я думала, только у меня мысли, что мы в полной… прострации.

— Кстати, о прострации, если я, конечно, правильно понял, — Василий вскарабкался на диван, — я там чуть-чуть запачкал баночку. Немнозко. Несварение на нервной почве.

— В больнице убирал? — сердился Эль. — Вот и здесь убери! Не до тебя сейчас. У нас тут…

— Всё плохо, я слышал.

— Так выходит я зря откапывала бабушку? — продолжала расстраиваться Ася.

Эль промолчал.

— Обалдеть, — переместила конфету за другую щёку. — Что же за невезение? Кошмар какой-то! Ужас! И почему в Париже только рука этого Пони? А где всё остальное?

— Если бы я знал.

— Я убрал. Там было немнозко.

— А ты хоть что-то знаешь?

— А что ты наезжаешь?

— Да потому что это была твоя идея лезть в гроб! У тебя вообще все идеи дурацкие!

— Я хоть что-то предлагаю, Карамелина! А от тебя какой толк?

— Я убрал, — повторил хомяк. — И перестаньте узе, вы как малые дети.

— Замолчи! — заорало два голоса.

Хомяк устроился на диванной подушке и обиженно запыхтел.

— Предложи хоть что-нибудь, Карамелина! Это ведь ты внучка Клавдии Семёновны! Вспомни, может, она что-то упоминала про маньяка или беспокоилась о своей безопасности! Поищи зацепки!

— Да как я могу искать зацепки, когда вокруг сплошная магия? И ладно бы нормальная, так нет же, бестолковая!

— Ты магию не обижай. Она мне жизнь не раз спасала! И бабушку твою выручала!

— Хорошо! — грозно сверкнула глазами Ася. — Хочешь от меня предложения? Предлагаю! Идти спать!

— Я её поддерзиваю, — подал голос хомяк. — Все устали, обеспокоены. Надо отдохнуть. Утром мы точно что-то придумаем.

Эль и Ася, мысленно насылая друг на друга несварение, метеоризм и прочие неудобства, разошлись по комнатам.

— А ты домой! — гаркнула Ася, выглядывая уже в пижаме, но всё ещё с леденцом во рту.

— А у меня… нет дома, — тихо произнёс Василий.

Вернулся и Эль:

— И где же ты жил?

— У Друга, — вздохнул хомяк, — то есть у Алексея.

— Что ж ты раньше молчал? — всполошились одновременно.

— Да вы и не спрашивали.

— Это ведь может нам помочь! — укорила его Ася. — Раз ты жил у него, то мог что-то заметить, узнать. Наверняка, ты видел нечто такое, что поможет поймать колдуна!

— Или хотя бы понять, что произошло в Париже, — подхватил Эль.

— Да я просто зил, — взгрустнул хомяк. — Мы дазе почти не виделись. Так что я вряд ли чем могу помочь. Я ничего о нём не разузнавал и не особо присматривался. Это зе было вначале, когда я на него ещё работал.

— А сейчас многое изменилось? — холодно поинтересовался Эль.

— Да. Я работаю на вас.

— Правда?

— Да-да! И очень постараюсь что-нибудь вспомнить. Но сейчас думаю всем действительно пора спать.

Вопросами зверька больше мучать не стали — разошлись по спальням, решив, что эту ночь тот может поспать в доме Аси. Но когда Василий совсем не по-хомячьи захрапел, Эль пробрался в комнату бывшей, едва не испугав ту до психушки, за что едва не получил телефоном по голове, и серьёзно заявил:

— Я ему не верю. Предлагаю проверить его на вшивость. Подключим Кристину. Она хотела помочь, пусть помогает.