Клавдии Семёновны, странной, хотя и весьма милой женщины, ничуть не сомневаясь, тайные силы Клавы генами перешли к внучке, и теперь в Чарограде начнётся апокалипсис, поскольку эта самая внучка славилась взрывным характером и неуправляемым поведением.

Другая настаивала на виновности Эля, паренька с не менее странными родственниками, ведь его мама давно уехала с ухажёром куда-то строить личную жизнь, а настоящего отца никто вообще не помнил. Безответственные люди, наверняка, страдали каким-то недугом. Возможно, необъяснимого характера. Иначе объяснить подобное поведение родителей она не могла.

В итоге подружки-старушки заспорили.

Эль раздражался, Ася вздыхала, предпринимая смехотворные попытки угомонить разбушевавшийся народ и перекричать громких сплетниц. Хомяк сидел у двери и качал головой. Молчал. Его никто не замечал, и это Василия успокаивало. Чувство вины обгладывало хомяка, вызывая нервную дрожь.

«Я виноват, — переживал он, посматривая на скандал, — я так виноват…»

Но тут старушки-болтушки всё же увидели зверька. Вина мигом перепала на маленькие лапки.

— Это всё оно, исчадие ада! — бушевала одна.

— Крысы несут несчастья! — ужасалась другая.

— Я не крыса, — тихо заметил Василий, но остался неуслышанным.

Эль устало в сотый раз попросил всех идти спать. Никто не шелохнулся, правда, часть горожан замолчала, уставившись на стол, неожиданно взмывший в воздух. Прямо под ним стояли сохранявшие молчание сёстры. Ни одна не решалась на то, чтобы вмешаться. На стол же и Мада, и Кристина взирали с лёгким недоумением и сильным страхом. Секунда раздумий, и обе метнулись в сторону.

Наконец старушки-болтушки прекратили строить догадки и тоже обратили внимание на очередное странное явление.

Стол повисел в воздухе, а затем начал танцевать.

С нескрываемой усмешкой Эль произнёс, обращаясь к Асе:

— Похоже, у твоей бабушки имелось немало секретов даже от меня. — Похлопал по карману джинс, в которые переоделся за минуту до забарабанивших в дверь соседей и добавил: — Пора утихомирить собравшихся и разобраться с нашей находкой. Ася, бери Василия, Кристину и Маду, и идите в дом.

— А… ты? — спросила взволнованная девушка.

— А я здесь всё улажу.

Бывшая не сдвинулась с места.

— Не бойся, Карамелина, — улыбнулся Эль — соседи меня не загрызут. Иди.

— Соседи, может, и нет, а те старые сплетницы… — сглотнула.

— А тем старым сплетницам я не по зубам.

— Почему? — глупо поинтересовалась Ася, измотанная всей этой магической ерундой.

— У них зубы вставные, — усмехнулся Эль.

Минут через пять, пока четверо сверлили друг друга взглядами, появился и Эль.

— Ты здесь, — заметила Ася, выдыхая с облегчением.

— А где мне ещё быть? — удивился, заваливаясь на диван.

— Применил магию? — спросила Кристина, подсаживаясь рядом.

Кивнул.

— Я сейчас чай принесу и бутерброд. А, может, сладкое? Хочешь варенье? Точно. Принесу варенье.

Рвение Кристины встретило сразу три кивка — Эль согласился на все три предложения — и столкнулось с грозным лицом Аси.

— Ты что это раскудахталась? — недовольно поинтересовалась, чувствуя внутри закипающую ревность и от того крайнее недовольство.

— Ась, не ревнуй, — устало попросил Эль. — Кристина…

— Да сдался ты мне! — перебила. — Возомнил себя неизвестно кем! Мы расстались, забыл?

Эль тяжело вздохнул и не удержался от замечания:

— Забудешь о боли, когда заноза на месте.

— Заноза?! Это… это я? — возмущения не было предела. Ася задыхалась, бледнея, краснея и ненавидя бывшего.

— Проехали, Карамелина, — скривился Эль. — Только не трогай Кристину. Она лишь помогает. Кристина изучала магию и знает, как тяжело восстановиться после такой длинной работы, вот и всё.

— А из-за чего вы вообще расстались? — подала голос Мада.

— Мозет, вам поговорить об этом? — осторожно предложил Василий. — Вы явно не всё друг другу высказали.

— Это точно! — скрестила на груди руки Ася.

— Так разберитесь, — предложила и Кристина.

— Он мне изменил!

— Она мне изменила!

Прозвучало одновременно.

А в тишине, тем временем, громко ругались соседи — побочный эффект от волшебства.

В доме Клавдии, напротив, молчали.

Бывшие смотрели друг на друга с неприкрытой ненавистью и болью, а потом, не желая углубляться в эмоции, также вместе заметили:

— Выясним потом. Сейчас главное не умереть от «Розового пони».

Эль добавил:

— А дел у нас куча.

Остальные кивнули. В конце концов, мирить бывших неблагодарная работа: сёстры знали это по собственному опыту. А Василий… Василий просто предпочёл вести себя разумнее. Достаточно и того, что он едва не натворил.

Ася будто прочитала его мысли:

— Никто не хочет объяснить из-за чего началась вся эта неразбериха? Из-за тебя ведь, да, Вася?

Присутствующие единодушно согласились с Асей.

Хомяк сжался в комочек.

Рассудив, что быстрее его прибьют они, Вася всё-таки решился на правду и мысленно подготовился возвращаться в больницу, поскольку Алексей его точно не примет. А, значит, быть ему хомяком всю оставшуюся жизнь.

Но что хуже: погибнуть в шкуре зверька или видеть жирного хомяка ежедневно в зеркало?

— Василий, мы ждём, — хмуро произнёс Эль. — Не заставляй меня вновь прибегать к магии. Она устала. Имей совесть.

Вздохнув, Вася начал рассказ.

Он сообщил обо всём: о том, какую роль ему отвёл колдун, о том, что он не первый шпион, какие планы преследует Алексей. Объяснил, куда хотел выйти ночью.

А после съёжился под взглядами.

— Вот это разочарование… — озвучила общую мысль Ася. — Что за жизнь… Даже хомяку нельзя довериться. — Бросила печальный взгляд на Василия. — А я ведь к тебе уже почти прикипела. Как же ты мог?

— Мне стыдно, — потупил взор Вася. — Очень-очень. Но я перешёл на вашу сторону. Пускай, у меня будет зизнь зверька, зато честная.

Все молчали.

— Простите, а?

— Простить, прощаю, — сказал Эль. — Но говорю только за себя. А верить пока не верю. Поможешь поймать колдуна, тогда видно будет.

— Помогу-помогу, — с готовностью закивал хомяк. — Только как?

— Будешь дальше притворяться, — поддержала бывшего Ася, точно