Василий тактично кашлянул. В образе хомяка вышло забавно.

— Не знаю, помозет ли вам моя информация, но голос зенщины, с которой беседовал колдун, мне знаком.

— Говори.

— Очень похоже на Моду, то есть Маду. В общем, на модельера со странным вкусом.

— Ты не местный. Откуда её знаешь?

— Так это… она приезжала к нам в деревню со своим показом.

Эль с Кристиной переглянулись. Ни он, ни она о подобном не знали.

Хомяк жевал булку, с аппетитом поглядывая на банку с вареньем, но попросить не решался. Маленькие челюсти работали всё усерднее. Ася по-прежнему нежилась где-то на пляже у лазурного моря вместе с Элем, о чём последний не догадывался, бурно обсуждая планы по вычислению убийцы с волшебным листком. Именно ему он озвучивал свои мысли. Кристина, расстроенная тайнами сестры, ушла домой, пообещав выяснить всё возможное и невозможное.

— Как блинчики, помогли? — улыбнулась Мада. — Тебя долго не было. Всё получилось?

— Ага, — ответила Кристина, бросая сумочку на пол и проходя мимо кухни.

Мада наклонилась, расстегнула молнию, нахмурилась:

— Почему ты врёшь, а, сестрёнка? Блинчики лежат нетронутыми. Они, наверняка, уже испортились. А ты знаешь, что происходит с испорченными волшебными продуктами?

Нет ответа.

— Они начинают шептать страшным голосом! — крикнула Мада. — И ладно днём и даже вечером. А ночью? Представляешь, как будет комфортно спать в такой атмосфере?

Тишина.

— Кристина, я с тобой вообще-то разговариваю!

— Не смей на меня кричать!

— Не смей мне молчать! Я старшая, и ты должна со мной считаться!

— А что ж ты врёшь, если старшая? Разве не должна учить меня хорошему? — Кристина фурией вылетела из своей комнаты и замерла перед Мадой. — Ни в чём признаться не хочешь?

— Ты о чём?

— О твоих тайнах! Сколько их? Одна, две, больше?

Мада побелела:

— Ты узнала про Лёшу? Но… как?

— Хомяк рассказал!

— Какой… хомяк?

— А то ты не знаешь! Заколдованный!

По лицу Мады стало ясно: хомяк ей знаком.

— Рассказывай, Мада, иначе я… — Кристина задумалась. — Уеду в другой город прямо сегодня. Билет уже лежит в кармане

— Нельзя тебе уезжать. Ты ещё не всё узнала, то есть я хотела сказать, мы ещё не сделали ремонт! — тут же поправилась Мада. — Да, ремонт. Домик разваливается. Работа нужна. Очень, очень. И Ася наша лучшая возможность поправить дела.

— Мада… — зашипела Кристина. — Давай-ка выкладывай правду. Что там была за оговорка, не объяснишь?

Глазки забегали. Ручки потянулись к телефону. Мада протянула сестре мобильник, показала фото.

— Это Лёша. И ему нужна наша помощь.

На Кристину смотрел высокий остроносый мужчина, сфотографированный явно исподтишка. Снимок был неудачный. Мужчина, испачкавшись кетчупом, стоял с набитым ртом.

Кристина невольно подумала о крови. И о том, что представляла колдуна представительнее. И никак не в футболке с розовым пони.

— Ты как-то в лице изменилась.

— Конечно, изменилась, Мада! Он, — ткнула пальцем в экран, — подозревается в убийстве Клавдии Семёновны и Раисы Павловны!

— Сразу обеих старушек? — глупо уточнила старшая сестра.

— Ты издеваешься?! Откуда мне знать, сколько на его руках крови? Есть свидетель, утверждающий, что твой Лёша колдун, нацеленный на Асино наследство!

— Свидетель — это хомяк?

— Да!

— И ты веришь хомяку?

— Я верю Василию!

Мада вновь потеряла цвет.

— И ты его знаешь! — наседала Кристина. — Ты ездила в Двууховку с показом, и там вы познакомились!

— Нет.

— Да! Он узнал твой голос! Как ты это объяснишь? Вася просто услышал его на показе и сразу запомнил? Прости, Мада, но твой голос такой же, как у всех. В нём нет никаких особенностей! Так что это невозможно!

Кристина сыпала обвинениями, Мада хмуро отвечала, блинчики перешёптывались. Пока не активно, но грозно. Если бы не они, скандал разгорелся бы нешуточный: Кристина уже начала припоминать все недомолвки из сестринских отношений. Но тут замолчала. Прижалась к Маде.

— Это… еда, да? — сглотнула. — Страшно как-то.

— Я предупреждала. Но ты не бойся. Они безобидные, пускай, и стараются нагнать ужаса. — И сама прижалась к сестрёнке.

Так постояли минуту. За это время блинчики разошлись: их шёпот всё больше походил на голоса каких-нибудь призраков из страшных фильмов. Сёстры же забыли обиды и стояли, держась за руки так, словно, не было у них никаких проблем. Будто не они только что выясняли отношения, мелочно припоминая всё плохое.

— А ночью что будет? — тихо спросила Кристина. — Совсем кошмар?

— Приятного не жди, сестрёнка. Я лягу с тобой. Накроемся одеялом с головой и перестанем бояться.

— Перестанем? — взглянула с надеждой.

— Вряд ли, — честно призналась старшая. — Я давно с подобным сталкиваюсь и до сих пор не привыкну. Но вместе всегда бояться веселее, правда?

Кристина быстро кивнула. Мада погладила сестру по волосам и миролюбиво предложила:

— Хочешь, я расскажу, как мы с Лёшей познакомились? Как только ты узнаешь о нём то, что знаю я, сразу поймёшь, он хороший, и мы обязаны ему помочь.

Кристина сомневалась, но от беседы не отказалась. А через два с половиной часа лишилась малейших иллюзий в невиновности Лёши. Знакомство Мады и колдуна было сказочным и такими же были встречи и разговоры. Всё проходило идеально за исключением одного: колдун не слишком сказочно интересовался Асей, Элем и Кристиной. И… отмазывался от более близких отношений.

Что касается знакомства с Василием, тут рассказ попахивал откровенной ложью со стороны Лёши. Он сказал Маде, будто Вася друг детства, попал в беду, но гордый и помощи от него, колдуна, не принимает. Поэтому попросил Маду съездить в Двууховку — поездка совпала с её маленьким показом на тему «Деревенский блеск», а там осторожно выяснить, как у Василия дела. Она разузнала лишь две вещи. Первое: Василий страдал от безденежья. Второе: категорически не понимал её