Ворота закрылись, а толпа тут же сомкнулась, перекрывая выход. Уильям, скидывая с себя плащ, нащупал в кармане ту самую хоккейную маску, что не так давно носил покойный рейдер, и без промедления напялил на себя. «Челюсти, говоришь?» — тут же подумал тот. Скинув кофту и рубашку, немного стесняющие движения, он остался с голым торсом, и уже в тот момент организатор кажется понял, что наёмник был вовсе не тем, за кого себя выдавал.

— Что за херня? И это «изголодавшийся старпёр»? — противник улыбался широкими и пухлыми губами. — Ладно, хрен с тобой — и не такое бил. Скажи лучше, как оно? — они медленно начали сближаться, стоя в стойках и делая очень короткие шаги. — Перед смертью, а? Сделал всё, что хотел? Завещание составил?

— Тупее твоей внешности только твои речи — заткнись, если даже раззадорить не можешь.

Челюсти начал с правой, ударив короткой двойкой в район, как ни буквально, верхней челюсти. Волк легко отбил тот удар своей ладонью и тут же ощутил на ней всю боль от кастета. «Нужно уводить его за кисти и запястья, — тут же подумал тот, — иначе он мне всё перебьёт». Уильям ударил в ответ, на что получил железом прямо в костяшки пальцев. Осознавая своё превосходство, мужчина перешёл в наступление — кроме того, что его шаги в стойке стали шире, он двигал корпусом и головой из стороны в сторону при ходьбе, пытаясь не дать своему сопернику сосредоточиться на цели и оставляя отступление единственной разумной тактикой. Старик так же быстро отходил.

— Хватит бегать, старпёр! — крикнул он на радость толпы, выпятив грудь вперёд. — Дерись или сдохни!

ЭТ было ровно тем, на что рассчитывал Уильям — его противник остановился. Одним широким прыжком он попытался сделать Челюстям подсечку, но тот, отступив, совершил контратакующий рывок вперёд. Лёгкая боль от удара и дезориентация прошли сквозь маску и отдавались в голове тупой болью. Джонс тут же хотел нанести удар левой, но Хантер, предсказав, схватил его за руку и, потянув на себя, подставил подножку, отправив соперника в пыль.

— Убей его! — позади «Эммета» возник высокий тёмный силуэт и, ловко обхаживая поднимающегося мужчину, хохотал. — Давай же! Он явно напрашивается!

— Он мне живой нужен.

— Чё ты… там пробормотал?! — он поднялся и сжал кулаки. — Нападай!

Уильям подошёл на достаточно близкое расстояние, увернулся от удара правой сбоку, и, согнувшись, рывком рванул под соперника. Заблокировав левую руку, он пригнулся так сильно, как мог, и, обхватив тело за талию, побежал с ним прямо на решётки. Раздался глухой удар, который тут же перекрыл рёв толпы. Челюсти оказался прижат к стене, но тут же обхватил голову охотника, свободным локтем нанося удары по спине. Один, другой, третий. Скрипя зубами, старик поднял бойца по решётке над собой и, пытаясь подставлять торс, а не рёбра, под удары коленом, оттолкнулся ногой назад. Эммет полетел лицом прямо на землю, в то время, как Уилл — спиной. Первый поднялся быстрее — по нему даже было видно, что он так падал не в первый раз. Хоккейная маска слетела прочь.

Разумеется, легко было предсказать, что должно было дальше — Джонс, сев на грудь врагу, перекроет тому руки и начнёт просто забивать череп в землю, так что единственное спасение было в том, чтобы встать раньше, чем он это сделает. Когда Челюсти уже не просто стоял, а шёл вперёд, охотник был на коленях. «Дальше два варианта. Бей ногой. Бей. Ногой», — и он ударил левой ногой. Как только мужчина размахнулся и вынес икру вперёд, старик, убрав голову с зоны поражения, обхватил конечность и отвёл её за себя. Его противник «разъехался», упав на колени, и тут же получил прямо по носу. Дважды.

— Вставай! — звенело у него в голове. — Вставай — второго шанса он тебе не даст!

Подойдя к Челюстям, что уже практически поднялся на ноги, Уильям что есть сил вдарил тому по затылку, но это не только не возымело эффекта — следующий удар мужчина уже сумел перехватить и, подтолкнув охотника в себе, удариться лбом о лоб. Гул усилился.

— Получи, сука!

«Хороший кулачный бой, обычно, длится около тридцати секунд, — гласило неписанное правило. — В лучшем случае, если оба бойца подготовлены, он длится около минуту-полторы. Профессиональные боксёры в строго контролируемом правилами бою могут выстоять три. Если к завершению этого времени оба ещё стоят на ногах — значит, нужен всего лишь один толчок, чтобы вывести из игры окончательно любого из них. Главное — подобрать момент и помнить: всё дело в общей усталости мышц и сбитом ритме дыхания».

Джонс согнувшись, попытался проделать ровно тот же приём, что делал Хан — прошмыгнув под ударом, он обхватил старика за талию и всем весом надавил вперёд — к решёткам клетки. Понимая, что ботинки предательски скользили на песке, наёмник, используя преимущество в росте, выгнулся, схватил врага за спину и рывком перебросил через себя, вновь рухнув. Боец, ударившись о клетку, упал, перевернувшись на живот. Медлить было нельзя.

— Блять…

Пытаясь побороть звон в голове, Хантер перекатился к своему противнику. Зрение гуляло. Понимая своё положение, он схватил и вывернул ступню, заставляя того перевалиться на спину. Когда речь шла о нейтрализации цели, ему было точно известно: лучше метить в ногу. Сцепил руки над коленом и, поставив пятку соперника себе на правое плечо, он надавил.

— Давай! — кричал тому силуэт, стоя прямо над ним. — Жми!

«Эммет» закричал и начал бить рукой о землю, но Уильям и не думал останавливаться. Как только он ощутил, что его собственная хватка начала ослабевать, он совершён финальный рывок — коленный сустав хрустнул и нога вывернулась в обратную сторону. Толпа просто завывала от зрелища.

— Кто ты такой?! — прокричал Джонс, когда его болевой шок сошёл. — Кто ты, блять, такой?!

Волк осторожно поднялся с земли, стряхивая с себя пыль и грязь, вытаскивая из волос и карманов какие-то мелкие камешки. «Это было быстро, — подумал он сам себе. — Разница в росте неплохо сыграла при захвате». Оклемавшись, он, вымотанный битвой, развернул Челюсти на живот и, заблокировав руки, обхватил шею.

— Говори своё настоящее имя.

— Что?! Что ты?.. А-а-а! — старик надавил на шейные позвонки, давая понять всю беспомощность в таком захвате.

— Быстро.

— Ник! Ник Скраер!