Речений (или Декалога), полученных Моисеем на горе Синай. Он учит, что отношения между человеком и Богом основаны на трансцендентной морали[27]. «Вы слышали, что сказано древним: не убивай, кто же убьет, подлежит суду. А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду» (Мф. 5:21–22). Иисус нацеливается здесь на само намерение, в котором уже содержится зло. Именно в ненависти к ближнему кроется корень убийства. Отсюда вытекает необходимость примирения людей друг с другом.

Углубляясь в суть Закона Моисеева, Иисус требует критически относиться к его буквальному толкованию. Например, в том, что касается распутства: «Вы слышали, что сказано древним: не прелюбодействуй. А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем» (Мф. 5:27–28). Иисус приравнивает аморальное желание к прелюбодеянию. Это не осуждение сексуальности, а осуждение похоти, направленной на стремление овладеть чужой женой.

В противовес определенной терпимости, проявляемой в Законе Моисеевом в вопросах брака, Иисус провозглашает нерасторжимость брачных уз: «Сказано также, что если кто разведется с женою своею, пусть даст ей разводную. А Я говорю вам: кто разводится с женою своею, кроме вины любодеяния, тот подает ей повод прелюбодействовать; и кто женится на разведенной, тот прелюбодействует» (Мф. 5:31–32).

«Вы слышали, чтосказано: око за око и зуб за зуб. А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду; и кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два[28]. Просящему у тебя дай, и от хотящего занять у тебя не отвращайся» (Мф. 5:38–42).

На протяжении веков евреи соблюдали Закон Талиона, или закон равного возмездия, который появился еще в кодексе вавилонского царя Хаммурапи около 1730 г. до н. э. Иисус отвергает эту мораль взаимной мести, пусть даже и в усеченном ее виде. Лучше терпеть несправедливость, чем совершать ее. «Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: люби́те врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас… Ибо если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? <…> И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники?» (Мф. 5:43, 44, 46, 47).

Непреложная заповедь любви

Таким образом, в основе Нагорной проповеди лежит абсолютная заповедь любви к ближнему. Нельзя сказать, что в Древнем Израиле была неведома эта Божественная заповедь. Еще в книге Левит было сказано, что должно любить ближнего своего, как самого себя. Вопрос в том, кого считать этим ближним? Евреи того времени не распространяли такое понятие за пределы круга своих сограждан. Язычники, то есть неевреи, иноверцы, самаряне и идумеи, отторгались. Любовь к ближнему не распространялась на тех, кого считали врагами Бога. К тому же, несмотря на свою исключительную набожность, фарисеи смотрели на простых людей свысока, не считая тех подлинными сынами Израиля.

Иисус порывает с подобным подходом. «А кто мой ближний?» — спрашивает Его однажды один законник. Ответом ему стала притча о добром самарянине. Один человек шел из Иерусалима в Иерихон. На него напали разбойники и бросили его на дороге полумертвым. Священник из Храма увидел его и прошел мимо. Левит (служитель храма) сделал то же самое. И тут появляется самарянин. Пожалел он несчастного, перевязал ему раны и привез в гостиницу. На следующий день самарянин дал 2 динария содержателю гостиницы и наказал ему: «Позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе» (Лк. 10:35). Кто же из троих будет ближним для человека, попавшего в руки разбойников, спрашивает тогда Иисус законника. Ответ того был очевиден: «Оказавший ему милость».

То есть каждый человек, даже если он совсем посторонний, является ближним для другого. Подобная мораль соответствует «золотому правилу», или правилу взаимности, уже известному великим религиям и философиям древности (даосизму, буддизму, конфуцианству и даже иудаизму в лице рабби Гиллеля — одного из наиболее известных законоучителей эпохи Второго Храма): Сущность Торы Гилель понимал так: любить другого, как самого себя. Иисус расширяет эти границы. Он говорит, что должно любить всех, проявлять сострадание даже к своим врагам. Никогда еще человеческие отношения не достигали столь головокружительных высот, как с этой новой заповедью о любви к врагам. «Будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего; ибо Он благ и к неблагодарным и злым» (Лк. 6:35).

Милостыня, пост и молитва

Милостыня, пост и молитва — три столпа иудейского богослужения. В том, что касается подачи милостыни, Иисус рекомендует поступать не напоказ, а не смущая других и незаметно. То же самое относится и к посту. Важен не сам пост, а то значение, которое ему придается — открытость в нем Богу. Так же и с молитвой: не надо выставлять себя напоказ, должно молиться втайне, при закрытых дверях. Достаточно вести разговор с Богом в своем сердце, потому что Бог заранее знает, что нужно каждому.

«Отче наш» — единственная общая молитва, которой Иисус научил своих учеников. Существуют две ее версии, одна, более краткая, изложена Лукой, а другая, более обстоятельная, — Матфеем. Именно последняя лучше всего соответствует особому, собственному стилю Иисуса, отраженному в Евангелиях. Обращение к Богу как к Отцу само по себе необычно: оно редко встречается в Ветхом Завете и лишь однажды используется в молитве-псалме из свитков Мертвого моря. Частота использования слова «Отец» в Евангелиях от Матфея и Иоанна показывает, что оно сильно поразило учеников Иисуса. Божественное отцовство ставится Иисусом в центр Его послания: да, люди могут «стать детьми Божьими», если примут Его. А при одном Отце все люди — друг