да на псарню сослал.

— Сын мой! — закричала графиня.

А граф побледнел и спрашивает:

— Чем ты докажешь, что правду говоришь?

Подозвал ловчий своего пса и пожелал:

— Стань снова, кем был, секретарь-советник!

Глядь — а он тут как тут! Бросился советник бежать, но догнали его и по приказу графа на псарню отвели. Пусть теперь злодей с собаками живет!

Снял охотник розу со шляпы и говорит:

— Стань снова названой моей матушкой!

Глядь — и жена советника среди гостей сидит!

Обрадовался граф, что сын его жив, и покаялся в своей жестокости. Жену советника в замок взяли, и жила она при названом сыне до конца дней своих.

Ну, что еще? Ах, вот что! Графский-то сын тут же на пиру шутки ради гвоздь в плотника превратил, а молоток — в кузнеца. Ну и я на том пиру был, так что хочется мне всем сказать:

— До чего же там весело было!

«Помалкивай!»

тправился однажды сапожник Баттиста из Тессина в дальние страны на заработки. А когда вернулся, от забот места себе найти не мог: все маялся, не знал, куда бы деньги понадежнее спрятать. Ведь жена у него была болтливая, сущая трещотка. И ничего в тайне хранить не умела.

«Увидит жена столько денег, — подумал сапожник, — разболтает об этом по всему свету. Явятся воры и утащат мое добро».

Думал сапожник, думал и надумал спрятать монеты в пивной котел, котел же в саду зарыть. Стал сапожник на кухне котел искать. Вот жена и спрашивает:

— На что тебе пивной котел понадобился?

— Помалкивай! — отвечает муж.

Взял он котел, набил его тайком монетами и крышкой прикрыл. Жена снова спрашивает:

— А что там в котле?

— Помалкивай! — отвечает муж.

— А почему котел такой тяжелый?

— Помалкивай!

— А почему в котле что-то брякает?

— Помалкивай!

Пошел сапожник в сад, вырыл яму, опустил туда котел и землей засыпал. Жена меж тем снова за свое принялась.

— А где ты котел зарыл?

— Помалкивай, не приставай ко мне!

Пошла тогда жена по соседям и одной из кумушек нашептала:

— Мой-то Баттиста какое-то «Помалкивай!» в пивной котел сунул и в какой-то яме зарыл! Яма та тоже «Помалкивай!» называется!

Побежала кумушка к другой соседке и ей про пивной котел рассказала. А та третьей соседке новость понесла; вскоре вся деревня только и толковала, что про Баттисту да про его «Помалкивай!». Кумушки в догадках терялись: какое добро Баттиста в саду зарыл?

Однако нашлись в округе люди похитрее. Смекнули они, что сапожник в саду спрятал деньги, которые в дальних странах заработал; отправились «умники» в сад, обошли его вдоль и поперек, видят: вроде бы в одном месте и вправду землю копали. Начали они на том месте рыть и наткнулись на пивной котел. Подняли крышку, а там блестящих серебряных монет полным-полно! Вытащили воры серебро, пустой же котел в яме бросили.

Вышла под вечер в сад болтливая жена сапожника, видит: лежит в яме пустой пивной котел. Побежала она к мужу и кричит:

— Баттиста, Баттиста! Мыши-то все твое «Помалкивай!» слопали!

— Какое-такое «Помалкивай!»?

— Да то, что ты в пивной котел положил!

— Как же так? — удивился сапожник.

Понял он, что воры деньги украли. И все никак не мог в толк взять: откуда они про серебро прознали? Ведь он так хорошо его спрятал. Да и болтливой жене ни единым словечком о богатстве своем не обмолвился.

Лесная дева и Златовлас

 стародавние времена стояла в дремучем лесу маленькая хижина. Жили там пастух с женой и шестеро их сыновей. Семья была бедная, но все друг другу помогали. Вместе вырыли в лесу колодец, посадили яблони и груши.

Отец с утра до вечера стадо в горах пас, а дети носили ему на выгон свежей воды из колодца и спелых яблок с грушами из сада.

Меньшого сына звали Златовлас: волосы у него были — чистое золото. Хоть и младший в семье, был он куда сильнее братьев и ростом выше. Идут дети в горы к отцу — Златовлас с палкой в руках всегда впереди, дорогу старшим братьям показывает. Те следом за ним идут, во всем его слушаются. Отнесли однажды дети пастуху воды, яблок с грушами и домой отправились. Идут лесом, песни поют, аукают, в прятки играют. А уж вечер настал. Вот Златовлас и говорит:

— Пора домой, уже стемнело.

— Гляньте-ка, братцы, месяц всходит, — сказал старший.

И впрямь, меж темных елей какой-то свет мелькнул, потом все небо озарилось. Поглядели дети — никакого месяца на небе нет, а светло, как днем. И вдруг увидали они замшелую скалу: на скале лесная дева сидит, лицом точно месяц светла — всю округу озаряет. В руках у нее хрустальные спицы. Плетет она золотые кружева и ими черную ночь украшает. Кивнула лесная дева Златовласу головой и запела:

Ты отыщешь чудо-птицу

И шиповник серебристый,

Из морских глубин корону

Королевскую достанешь…

Тут золотая нить ее кружев оборвалась. Смолкла дева, а лицо ее светлое, как свеча, погасло.

Поняли дети, что повстречалась им та самая лесная дева-ведунья, про которую говорили, будто она может любому человеку его будущее предсказать.

Темно в лесу стало, хоть глаз выколи. Испугались дети, кинулись врассыпную и разбежались кто куда. Один вправо, другой влево бежит. Бегут, дороги не разбирают — через скалы и валуны перелезают, через ручьи и родники перескакивают. Заблудились, друг дружку потеряли.

Шесть дней и шесть ночей Златовлас по лесу блуждал, но ни братьев, ни дома родительского так и не нашел. Только лес дремучий кругом — дерево к дереву стоит. Бродит Златовлас по лесу, малину с ежевикой собирает. Только ягодами и кормился.

На седьмой день в лесу посветлело. Вышел Златовлас из лесу на большой зеленый луг, видит — сети на лугу натянуты. «Верно, птицелов сети натянул, лесных пташек ловит и в городе продает», — подумал Златовлас.

А птицелов как раз за кустом сидел. Заметил он мальчика с золотыми кудрями и думает: «Что это за златоперая птаха? Может, она мне пригодится?»

Потянул птицелов сети, и — бац! — попался Златовлас! Лежит, не знает, как на волю