ремонт и станет кормить меня ужином. Признаться честно, я вообще давно разочаровалась в мужчинах. По мне так, большинство из них умеет только просиживать штаны в интернете, делая очень занятой вид. А тут, оказывается, такие таланты ходят – и симпатичные, и рукастые, еще и готовить умеют.

Суп оказался вкусным, а котлеты – большими и сочными. Поев, я ощутила прилив сил и умиротворение.

– Расскажи о своей работе, – вдруг попросил Тарас, когда я отодвинула тарелки и взяла кружку с чаем.

– Ты уверен, что это уместно? За столом?

– А что такого?

– Просто, люди обычно относятся к покойникам настороженно, а таких, как я, считают фриками. А иногда и совсем больными.

– Почему же больными? – удивился Тарас. – Кому-то ведь надо этим заниматься.

– Спасибо за понимание, – улыбнулась я. – Все бы были такими чуткими. А то, стоит только услышать, где и кем я работаю, так сразу такое начинается…

– А кто ты по образованию? Врач? Патологоанатом?

Я внимательно посмотрела него – издевается? Не похоже. Скорей, просто проявляет любопытство. Почему-то мне вдруг захотелось поделиться с ним подробностями моей биографии.

Глава 8

– Ты очень удивишься, но по образованию я – бухгалтер, – начала я. – В школе я училась хорошо, но меня всегда тянула какая-то творческая стезя. Мне нравилось что-то создавать – вязать, вышивать. К сожалению, мои руки плохо приспособлены к труду, то ли растут не оттуда, откуда следует, то ли не тем концом приставлены, то ли все и сразу. В общем, ни одно из моих хобби никогда не приносило мне удовлетворительного результата. Кривые шарфы и уродливые варежки, кособокие бусины, страшненькие глиняные поделки, фартук с торчащими швами – вот и все, что мне удавалось сделать.

После школы встал вопрос о моей дальнейшей судьбе. Удивительно, что семнадцатилетний подросток, который не имеет права покупать алкоголь и табак, вынужден выбирать, чем он будет заниматься всю свою оставшуюся жизнь. Часто дети делают выбор, ориентируясь не на то, что им действительно нравится, а на то, что считают правильным их родители. Наверное, поэтому у нас так много нерадивых врачей, плохих учителей, глупых инженеров. Многие вообще работают не по специальности. Редко кто находит силы и смелость изменить свою судьбу и свернуть с тропы, предопределенной родителями.

Моя мать не сочла нужным выслушать мои пожелания и твердо заявила:

– Экономический. Бухгалтер всегда в цене! Без работы не останешься!

Пять лет я грызла гранит науки, ненавидя скучные столбцы цифр. Дебет с кредитом доводили меня до отчаяния, при словах «баланс» и «сальдо» начинал дергаться глаз, а словосочетания «план счетов» и «учетная политика» нагоняли такую тоску, что хотелось выть и рвать волосы на голове. К счастью, в конце второго курса отец, который давно не общался с матерью, поинтересовался:

– А сама-то ты чего хочешь?

Я хотела быть парикмахером. Папа оплатил мне обучение в вечерней школе, и, параллельно с высшим, втайне от мамы, я стала получать среднее образование. Вечером я бежала на курсы, нагло обманывая:

– В библиотеку. Очень много материала, хочу красный диплом.

Кстати, получить красный диплом оказалось не так уж и сложно.

А вот найти работу по специальности – другое дело. Почему-то работодатели желали принять на должность с более, чем скромной, зарплатой молодую и амбициозную девочку без перспектив замужества и декрета (непонятно, как это можно проверить?) с огромным опытом работы и стажем лет пять, не меньше. Брать без опыта меня категорически отказывались даже с красным дипломом.

Зато в салон красоты взяли без проблем! В общем-то, я начала работать тем, кем и хотела. Врать я уже привыкла, поэтому маме гордо сообщила, что устроилась в контору, занимающуюся оказанием бухгалтерских услуг в маленьких фирмах, где слишком дорого нанимать штатного специалиста. Родительница удовлетворенно поцокала языком и, не менее гордо, выдала:

– Я же говорила, что ты не останешься без работы! А сколько мы с тобой воевали, чтобы дать тебе путевку в люди! Слушай мать, она жизнь прожила, получше тебя знает, что делать, а что нет!

С трудом сдерживаясь, чтобы не выдать правду, я кивала и улыбалась. А по утрам спешила на любимую работу.

Затем я захотела развиваться и закончила курсы маникюра и визажа. Возможностей стало больше, чем у простого парикмахера. Теперь я могла комплексно готовить клиенток к самым важным датам в их жизни – выпускной, свадьба, юбилей.

– Похороны… – перебил меня Тарас. Я выразительно посмотрела на него. По идее, мне сейчас нужно рассказать о самом сложном этапе моей жизни и взаимоотношений с родителями, но я слишком плохо знаю этого парня, чтобы просто взять и излить ему душу. Я решила опустить некоторые подробности и продолжила рассказ:

– Затем с деньгами стало туговато. Даже постоянные клиенты не спасали. Тогда я завела группы в соцсетях и стала рекламировать свои услуги в интернете.

Поток клиентов был жиденьким и слабым, хотя я не просила за свои услуги космических денег. Такая работа имеет свою особенность – какой бы ни была реклама, а лучший способ привлечь клиентов это «сарафанное радио». Оно работает отменно, но, к сожалению, очень медленно.

– Почему не пошла устраиваться бухгалтером? – уточнил Тарас.

– Я же уже сказала, меня от цифр воротит, – раздраженно отмахнулась я. – Поэтому пришлось искать примерно такую же работу, но в другом месте. Так я и оказалась в «Тихом ангеле». Зарплата отличная, рабочий день укороченный. И выходные очень удобные. Я даже могу совмещать агентство с частными клиентами!

– Гримировать покойников на дому? – удивился Сладченко.

– Ты – дурак? – обиделась я. – Зачем покойников, когда полно живых? Невесты, выпускницы… все то же самое, что и раньше, до «Ангела». Ну, и плюс официальная зарплата. Теперь не бедствую, могу себе иногда позволить и семгу, и шоколадные конфеты.

– Круто, – одобрил Тарас. – А не страшно?

– А кого мне бояться? – усмехнулась я. – У меня самые тихие клиенты на свете.

– Ну, все равно, мертвые же, – таинственно понизил голос Тарас.

Я похлопала его по плечу:

– Живых надо бояться, Тарас, живых. Мертвые не грабят, не насилуют, не убивают. Тебя к нам подкинули не покойники, а вполне живые и активные