– Да, современные нравы оставляют желать лучшего, – совсем по-стариковски вздохнул Сладченко. Я выпучила глаза.

– Причем тут современные нравы? Испокон веков все отношения строились на выгоде! Как раз-таки сейчас женщина может сама себя обеспечить, поэтому потребность выходить замуж сразу по достижении детородного возраста попросту отпала. А раньше по-другому люди просто не могли выжить! Отсутствие контрацепции мешало женщинам получать образование и строить карьеру. Единственное, что она могла – бесконечно рожать. Мужчине же требовался уют и максимальное распространение генофонда. Каждый выбирал себе подходящую партию, в которой их потребности покрывались бы если не сполна, то хотя бы приемлемо.

– А как же потребность в понимании, внимании, заботе?

– Глупости, – уже менее уверенно ответила я. – Главная потребность человека – выжить любой ценой. Сейчас для этого не обязательно выходить замуж, поэтому девушки ищут того, кто может удовлетворить другие потребности – в красивой жизни, в поднятии самооценки. Твоя бывшая – отличный пример. Ей нет необходимости срочно прибиться хоть к кому-то ради куска хлеба, поэтому она пошла дальше – искать того, кто ей на хлеб икру намажет!

– Все равно, звучит гадко, – сморщилась Маринка. – Ладно, фиг с ней. Ушла и ушла, придет другая. Значит, она точно не может иметь на тебя зуб?

– Думаю, вряд ли, – покачала головой Тарас. – Ну, и зачем ей ждать полгода, а потом заморачиваться с такими сложностями, когда можно просто нацарапать у меня на двери какое-нибудь непечатное словечко или измазать коврик кошачьими экскрементами?

– По-твоему, девушки такие примитивные и узколобые существа, что дальше загаженного коврика у них мозги не работают? – иронично осведомилась я, вложив в голос максимум презрения.

– А я согласна, – вступилась Маринка. – Ждать полгода, чтобы отомстить парню, от которого ушла сама – глупость несусветная. Это тупиковое направление, давайте копать в другую сторону. Что у нас с друзьями?

– Близкие друзья остались в моем родном поселке. Здесь я общаюсь только с коллегами.

– Они не могли приехать?

– Друзья? За триста километров? – усмехнулся Тарас. – Ради того, чтобы притащить меня в морг?

– Кстати, – осенило меня. – А почему мы не рассматриваем такой вариант: вся эта ситуация – глупый розыгрыш? Ну, шутка такая.

– Глупый розыгрыш? – переспросила Марина. – У родственников Петра Юрьевича спроси – смешно им? Шутка, Витек, это когда мышку к столу двусторонним скотчем приклеивают. И смешно, и никто не пострадал. А тут – похищение тела, надругательство над трупом, если хочешь знать.

– Ладно, допустим с Петей нехорошо вышло. Но неужели ты всерьез думаешь, что Тараса хотели убить? Он очнулся прямо на столе! Как они такое допустили? Почему не грохнули наверняка?

– Да потому что намешать наркоты, чтобы отключить человека – это одно, а убить своими собственными руками насмерть – совсем другое! Ой, кстати, – спохватилась она. – Я совсем забыла! Мне пришли результаты твоих анализов!

– Тебе? – поразилась я.

– Ну, не совсем мне. Скорей даже, совсем не мне. Но этим никто, кроме меня, заниматься не собирается. Они их в папку засунули и все! А я посмотрела.

– И что там? – проявил любопытство Тарас.

– Наркота, что ж еще, – развела руками Марина. – Колись, дорогой, что принимал?

– Да ничего я не принимал, – вскочил парень. – Я даже алкоголь почти не пью! Честное слово! Вот, посмотри – вены чистые.

– Ладно, верю, – кивнула она. – На самом деле, препарат, обнаруженный у тебя в моче – не кайфовый наркотик, если можно так выразиться. Это лекарство, которое используется в некоторых развивающихся странах для введения в наркоз. Сложная штука, с кучей побочек. У нас в России он запрещен, хотя раньше использовании в ветеринарии.

– Откуда же он взялся? – заинтересовалась я.

– Запрещен – не значит, что его невозможно найти. Его используют нелегально при самостоятельном лечении огнестрельных ранений у бандитов или при криминальных абортах. Его основное удобство в том, что его не нужно вводить в вену, его пьют.

– Ртом? – зачем-то уточнил Тарас.

Маринка выразительно на него посмотрела и оставила замечательный вопрос без ответа.

– А самым главным достоинством этого препарата, при всех его недостатках, является длительное действие. Обычно анестезиолог непрерывно контролирует процесс подачи лекарства, чтоб пациент не очнулся раньше времени. Как только подача лекарства прекращается, его концентрация в крови начинает довольно быстро падать, и пациент приходит в себя. Ну, вы же понимаете, что в «полевых» условиях обеспечить присутствие анестезиолога – почти невыполнимая задача. А «вырубать» страждущих надо. А это препарат выводится очень медленно, до нескольких суток, в зависимости от дозы.

– А как-то можно вычислить такую дозу, чтобы точно знать, когда пациент очнется?

– Ну да, грубо говоря, один миллилитр лекарства оставит человека без сознания на час, а десять-двадцать – уже на сутки. Тут, правда, еще и от комплекции зависит. Худенькому надо меньше.

– А если передоз?

– О, это, кстати, тоже интересно! Передозировка практически невозможна! То есть, от самого препарата человек не умрет. Он уснет и будет спать, пока не умрет от чего-то другого – истощения, обезвоживания, непроходимости дыхательных путей…

– Отчего же такое чудо-средство не используют у нас в медицине. Я пока не услышала ничего плохого – одни сплошные плюсы!

– Препарат может вызывать сильную зависимость, это ведь наркотик. А еще – отказ почек, тромбоз, слепоту, потерю памяти, импотенцию, – стала перечислять Маринка.

– О боже, – побледнел Тарас. – Нет!

– Как ты себя чувствуешь? – заволновалась я.

– Вроде, нормально, – промямлил он. – Вижу хорошо, пока что.

– Да что ж вы такие впечатлительные? – рассердилась Марина. – Может вызывать, а может не вызывать! Его успешно используют в других странах, но у нас он запрещен из-за потенциальных рисков, вот и все!

– Надо будет пройти полное обследование, – засуетился Тарас.

– Угу, – хихикнула Маринка. – На предмет импотенции проверься в первую очередь!

– Хватит издеваться, – остановила я ее. – Со здоровьем не шутят! Получается, Тарас выпил эту чудо-штуку и уснул?

– Получается, что так!

– Вспоминай, где ты мог угоститься химией, – потребовала я и повернулась к Маринке. – Эта хрень действует быстро?

– Несколько минут от приема до отключки, – кивнула подруга.

Неожиданно расследование меня увлекло, и я тоже решила помучить Сладчекно.

– Ты говорил, что попил чаю и все – провал? Шел, упал, очнулся – гипс? Ты был дома один?

– Да, – кивнул он. – Я пришел домой, переоделся, поужинал, потом включил телек, налил чаю. Дальше ничего