— Тридцать пять, — ответил он, удивлённо глядя на Лоренца. — Тебе зачем?

Тот неопределённо пожал плечами.

— По вам, тескам, не виден возраст. Вы-то сами различаете?.. Значит, когда выйдешь, будет шестьдесят?

Сармат недовольно сощурился. «Если не наберу лишних лет за побеги… и если те северяне не вспомнят, что забыли меня пристрелить…»

После выезда в неизвестный кратер он несколько дней спал неспокойно — снился разлагающийся корабль, сопло, нацеленное в лицо, близкие взрывы… Прошло больше двух месяцев, но никто о нём не вспомнил. Уже Земля отошла от Юпитера, и начался ремонт всего, что не выдержало нагрузки в дни ежеминутных рейсов; уже появились на космодроме мианийские шаттлы и звездолёты; уже разговоры о корабле пришельцев, и без того невнятные, сошли на нет… «Могли бы хоть сказать, дожили образцы до лаборатории или раньше распались,» — подумал сармат, едва заметно ухмыльнувшись, — даже ему было понятно, что никто не собирался перед ним отчитываться. «Мне вот любопытно.»

— Да чтоб вам всем! — раздался над головой сердитый голос Дальберга. — Хоть бы складывали не на диван! На полу что, места мало?

Он, прижимая к груди пачку мелко исписанных листов, обошёл диван и кивком подозвал к себе невысокого человека в зелёном комбинезоне. На голове у пришельца практически не было волос, только лёгкий серый пух за ушами. Гедимин посмотрел на него с любопытством — Дальберг доверил ему нести часть бумаг, а это случалось очень редко.

Лоренц, не двинувшись с места, слабо шевельнул ладонью, и горку мусора тут же смахнули в мешок, а диван протёрли пустым пакетом.

— Всё чисто, Дальберг, — лениво сказал Лоренц. — А что не чисто, робот уберёт. Вот тут довольно места для твоих бумаг. Где ты только их берёшь⁈

Гедимин молча присоединился к вопросу — на его памяти даже на ремонтной базе Кенена Маккензи всяческих документов было меньше. «Это потому, что у нас нет смарта,» — напомнил он себе. «Так я бы их просто не видел. А так они все на бумаге. Много получается.»

— Механик Джед, мы к тебе, — сказал Дальберг, кивнув своему спутнику. Тот сел на край боксёрской «подушки» и с опаской взглянул на сармата. Гедимин попытался улыбнуться, но, похоже, получилось плохо.

— Это Виклунд, — Дальберг кивнул на спутника и протянул руку, чтобы забрать у него бумаги. — Прибыл в том году, ещё три года здесь пробудет. Никого не убивал. Сейчас он освоится, а через пару недель примет дела и переедет в мою камеру.

— Напротив… тебя, — добавил, немного помедлив, Виклунд и слабо улыбнулся. — Если мистер Лоренц будет не против.

Лоренц усмехнулся.

— Рекомендации Дальберга — всё, что тебе нужно, — сказал он. — Я слова не скажу. Три года, да? Значит, мой сменщик придёт раньше. Ну ладно, начну его искать. Значит, Виклунд? Не бойся механика, он у нас учёный, весь в своих мыслях. Не отвлекай его, и всё будет хорошо.

Он подмигнул озадаченному Виклунду и потянулся за новым пакетом снеков.

— Июньские списки составлю я, — продолжил Дальберг, обращаясь к Гедимину. — А июльские уже на нём.

Гедимин кивнул.

— Ему разрешат держать в камере ручку? — спросил он, вспомнив о странных местных запретах. Виклунд поспешно закивал.

— Он быстро освоится, — заверил Дальберг. — Очень быстро. Когда у нас понедельник? Седьмого? Механик, поговори, пожалуйста, с охраной. Пусть с седьмого Виклунда переведут в мою камеру. Пусть привыкает заранее.

— Шестого я им скажу, — пообещал сармат. В этот раз ему удалось не ухмыльнуться. Ему до сих пор с трудом верилось, что охранники исполнят такую просьбу — причём так быстро, будто Гедимин в самом деле мог им приказывать. Каждый месяц кто-то переходил из камеры в камеру, — Лоренц приносил сармату пару листков с прошениями, и тот подзывал ближайшего охранника, а на следующий день ему приносили контейнер с водкой или острой едой, а если везло, то и диск с какой-нибудь книгой. Интересные попадались крайне редко — в последний раз это была повесть о первых колониях на Луне, на удивление, почти без откровенного бреда.

Лоренц протяжно вздохнул.

— А я привык к тебе, Дальберг, — сказал он. — Буду скучать. Пиши, если останешься в Кларке.

Дальберг фыркнул.

— Я ещё никуда не ухожу. Успеем друг другу надоесть. Пойдём, — он повернулся к Виклунду, — поговорим с новичками. Это только для первых дней, дальше они сами будут тебя находить. Иногда бывают проблемы…

Его голос исчез в ровном гуле, наполняющем ангар, и Гедимин, покосившись на притихшего Лоренца, снова открыл книгу. В ней рассказывалось об очередном вымышленном контакте с инопланетянами — можно было усмехаться, наткнувшись на бред, можно было вспоминать собственные встречи с мианийцами и сравнивать, давая мозгу хоть какую-то работу.

11 июня 21 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Дальберга посадили на диван рядом с Гедимином, с другой стороны, у поручня, уселся Лоренц, приобняв Дальберга за плечо; тот морщился, но терпел. Виклунд собирался сесть на боковой диван, но Лоренц позвал его, и он нехотя пристроился на краю, рядом с Гедимином, очень стараясь к нему не прислоняться. Сармат думал, что ритуал ему уже надоел, и пора устроить разминку, но при каждом его движении Лоренц вскидывался и делал жалобное лицо.

— Я бы сделал снимок на память, — с сожалением сказал он. — Когда ещё мы так соберёмся?.. Значит, завтра ты, Дальберг, станешь свободным человеком… Пиши, если не забудешь.

— Хоть высплюсь по-человечески, — буркнул Дальберг. — Как я не сдох с подъёмами в пять утра⁈

Лоренц ухмыльнулся.

— Да уж, ты найдёшь себе работу с подъёмом в пять вечера! Удачи тебе в этом, Дальберг. Нам всем тут будет тебя не хватать. Но ты не бойся. Мы сохраним все твои бумаги. Виклунд уже составил пару новых…

Виклунд смущённо опустил взгляд.

— Старые списки можно не хранить, —