Гедимин открыл файл. Передатчик справился с ним не сразу — на несколько секунд «задумался», чего раньше с ним не случалось. «Новый формат?» — Гедимин настороженно сощурился. «Тогда вообще не откроет. У „макак“ всё время что-то обновля… Нет, всё в порядке. Что здесь?»

Он увидел снимок, сделанный сверху, с дрона-разведчика, повисшего на хорошей высоте, — маленький кратер на дне большого по соседству со множеством таких же и тёмное продолговатое пятно на дне. Приблизив изображение, он вздрогнул — на лунном грунте, взрыв его и частично закопавшись, лежал, подвернув «хвост», рыбообразный звездолёт мианийцев. Его обшивка, когда-то яркая, стала серой с белыми полосами и пятнами и частично просела внутрь. Над кораблём стоял красноватый пар.

«Образец технологий Мианы,» — прочитал Гедимин под снимком. «Через полчаса после падения. Самостоятельный корабль или элемент корабля-матки. Потерян при лучевом всплеске. После трёх дней хаотичного движения совершил жёсткую посадку. Признаки жизни внутри — возможно, присутствуют. Попытки контакта отсутствуют. Устранение повреждений нецелесообразно.»

Сармат растерянно мигнул и поднял взгляд на экзоскелетчика. «Вся обшивка серая. Летальный ожог? Тогда зачем меня сюда привезли?»

«Действия: сбор образцов покровных и внутренних тканей корабля», — этот абзац был подсвечен красным. «Количество и размеры образцов — максимально возможные. Сканирование корабля в течение всей работы. Передача всех материалов куратору. Удаление всех данных.»

— Исследователи? — Гедимин, криво ухмыльнувшись, посмотрел на ближайший «Рузвельт». — Мианийцы знают?

— Занимайтесь своей работой, — сухо ответил тот. — Задача вам понятна?

— Эта штука не даст себя резать, — качнул головой сармат. — Вы пробовали?

— Задача вам понятна? — повторил экзоскелетчик тем же тоном, и Гедимин недовольно сощурился. «Ладно, их проблемы. Лишь бы потом ко мне не приставали.»

— Понятна, — коротко ответил он.

— Приступайте, — «Рузвельт» отошёл в сторону. За его спиной был закрытый шлюз; рядом стоял переносной рюкзак с батареей разноразмерных контейнеров. Гедимин, подогнав короткие лямки, закинул его на спину и одобрительно хмыкнул — всё плотно сидело в своих ячейках, ничего не гремело и не болталось.

— Ты на контроле, теск, — напомнил вполголоса Матейка, показав кнопки на «ладони», и шагнул назад. — Пошёл!

Едва позади закрылся люк, обрезав полосу белесого света, Гедимин посмотрел вверх и увидел непрозрачный купол. Защитное поле, созданное генераторами на корабле, прикрывало его вместе с маленьким кратером, и сармат не сомневался, что поверх него лежит ещё маскировочное. Вдоль тёмного предмета, зарывшегося в грунт на дне ямы, стояли фонари, и в их свете над корпусом гигантской «рыбы» поднимались тонкие струи пара.

Сармат подошёл ближе, на всякий случай накинув поверх скафандра слой защитного поля. Кроме этих испарений, на корабле не было заметно никакого движения. Гедимин включил сигма-сканер и направил на серый звездолёт, стараясь захватить как можно больше пространства в сканирующий луч. Прибор пискнул, и на экране появилось несколько коротких строк.

«Аммиак, метан, бутан, сернистый газ, водяной пар…» — Гедимин перечитал их, проверил настройки сканирования, выждал ещё несколько секунд и, помянув про себя уран и торий, оставил прибор в покое. Испарения, поднимающиеся от корабля, и грунт вокруг него, — всё, что поддавалось сканирующему лучу. Остальное, от «покровных тканей» до «сердца» звездолёта, выглядело большим чёрным пятном.

«Есть там кто?» — отправил сармат сообщение в сторону неподвижной конструкции и, подумав, продублировал его мигающим сигма-лучом. Он не ждал внятного ответа на понятном языке, но корабль не отозвался вообще никак. Гедимин сделал ещё пару шагов, и «хребет» звездолёта слабо шевельнулся. Сармат направил на сдвинувшееся место луч фонаря, — никого там не было, только обшивка слегка просела внутрь, выбросив десяток тонких паровых гейзеров. Гедимин проверил концентрацию паров под куполом — судя по ней, звездолёт испарил уже не одну тонну вещества.

Сармат поднялся на вал, осторожно тронул серую обшивку щупом анализатора. Вблизи было видно, что верхний покров, аналог кожи, практически распался, и по всей длине корабля обнажились переплетённые белесые волокна. Они посерели и легко отделялись друг от друга, местами сворачиваясь в клубки и рассыпаясь на едва заметные нити от неосторожного прикосновения. Скопления нитей и образовывали белые пятна на корпусе. Гедимин остановился, разглядывая одно из них. Оно постепенно расширялось; никто его не трогал, но новые пряди отслаивались, спутывались в комки и распадались на нити. Гедимин прошёл вдоль корпуса от хвоста к носу, выискивая бугорки, из которых обычно вырастали страховочные тросы. Один из них опознать удалось — сейчас это было отверстие с просевшими белесыми краями, из которого бил паровой гейзер.

«Надо искать вход…» — сармат пригляделся к борту на стыке двух сегментов. Там определённо был сдвигающий механизм, и, возможно, пара десантных люков. Гедимин приложил ладонь к обшивке, собираясь отодвинуть сегмент вручную, — и вся обшивка на десятки метров поползла вниз и просела внутрь, выбрасывая тучи пара. Из-под неё брызнула тёмная жидкость, опрыскав камни под ногами сармата и защитное поле на его броне. Сканер пискнул, отметив кратковременное повышение температуры. Гедимин не обратил на него внимания. Он, не отрываясь, смотрел туда, где жидкость залила участок обшивки. Намокшие волокна лопались и стремительно таяли; не прошло и двух секунд, как полуметровый фрагмент проело насквозь, на сорок сантиметров вглубь, и из-под него показались розовые штыри. «Скелет,» — машинально отметил сармат. «Кости и кровеносные сосуды… Hasu!»

Тонкая кость, на которую он смотрел, неожиданно покрылась трещинами и переломилась пополам, выплеснув ещё немного тёмной жижи. Её обломанный край таял, но ещё раньше, чем он растворился, лопнул фрагмент на десяток сантиметров ниже, и обломок упал Гедимину под ноги. Внутри корабля что-то дрогнуло, и обшивка снова просела — казалось, её медленно расплющивает что-то невидимое.

«Оно растворяется,» — Гедимин покосился на обрызганную руку и встряхнул ею, будто странная жидкость могла проесть защитное поле. Проследив за мокрым грунтом, он облегчённо вздохнул — вещество не реагировало с минералами, разъедая только звездолёт. «Механизм самоуничтожения…» — сармат невольно поёжился, наблюдая за тем, как отваливаются куски от изогнутой «кости» в глубине пролома. Сеть «кровеносных сосудов» на ней уже расползлась в жижу и стекла вниз. Участок борта над проломом, лишившись опоры, просел, и сармат отступил, —