Шрифт:
Закладка:
Многим запомнилось восклицание Цандера: «Сердце требует Марса!» Он всерьёз готовился к полету на красную планету, да и сам напоминал марсианина, по крайней мере, человека «не от мира сего». Учился надолго задерживать дыхание: этот навык должен был пригодиться в полете. Пил содовый раствор, которым в долгой марсианской экспедиции собирался поддерживать тонус.
Он болел космосом, старался посвящать исследованиям каждую минуту жизни. Даже детей назвал звездными именами — Астрой и Меркурием. Астра, как известно, в переводе с латыни означает «звезда», а Меркурий — одна из планет солнечной системы. С детьми он разговаривал о науке, когда они ещё под стол пешком ходили. Его уроки они позже воспринимали как завет: «Наука — это нечто большее, чем кажется. Она может сделать человечество счастливым». Он верил в это. Не ради честолюбия стремился на Марс, а считал, вслед за Циолковским, что космические путешествия принесут человечеству не меньше, чем исследования родной Земли.
Фридрих Цандер
Группа инженеров, работающих даром
В 1930 году Цандер начал работать над первым советским ракетным двигателем ОР-1. Без государственной поддержки, из подручных материалов. Этот проект напоминал жидкостные ракетные двигатели, которые сыграют ключевую роль в освоении космоса.
К тому времени он познакомился с Сергеем Королёвым. Вместе в 1931 году создали ГИРД — Группу изучения реактивного движения. Именно Цандер «заразил» молодого конструктора идеей прорыва в космос. Их скромная организация вошла в историю ракетостроения. Острословы расшифровывали эту аббревиатуру иначе — как «Группу инженеров, работающих даром». Они действительно были энтузиастами в самом благородном смысле слова. Когда требовалось паять серебром — приносили из дома серебряные ложки. Их считали безумцами, которых увлекли совершенно несбыточные идеи. Цандер в ГИРДе возглавлял бригаду двигателей, Королёв занимался конструкциями летательных аппаратов. Вместе они строили ракетоплан, который можно назвать дедушкой советской космонавтики.
Цандер создавал двигатель ОР-2 — для небывалого ракетоплана, который они задумали. Это был уже настоящий жидкостный двигатель. «Не всегда установка работала гладко, иногда отказывало зажигание. Фридрих Артурович сердился на установку, как мать на капризного ребенка, но, когда установка работала послушно, Фридрих Артурович оживлялся. Движения у него были гибкие, точные, быстрые, глаза весело блестели, он как бы расцветал в это время», — вспоминал помощник конструктора, Александр Подлипаев.
В ГИРДе не только мечтали и вели диспуты. Они работали над первой отечественной жидкостной ракетой, получившей название ГИРД-Х. Она стала образцом для всех будущих отечественных проектов в этой области.
Ракетчиков поддерживал маршал Михаил Тухачевский, веривший в перспективы ракетного оружия и не считавший увлечённых исследователей банальными сумасшедшими. Достаточно было знаменитому полководцу замолвить слово, как ГИРДу выделили небывалую для этой полукустарной организации сумму — 80 тысяч рублей. Отныне можно было с размахом работать над реактивным двигателем. И Цандер трудился самозабвенно. Однажды Королёв распорядился, чтобы сотрудник, который ночью последним уходит из подвала, в котором они ютились, забирал с собой Цандера — даже с применением силы. Оторвать его от работы было почти невозможно.
Инженеры ещё не успели довести до совершенства ОР-2, а Цандер уже работал над новым двигателем с тягой в 600 килограммов и 5 тонн. Он верил в успех. В те дни в письме Циолковскому, поздравляя калужского отшельника с 75‐летием, Цандер писал: «Мы в ГИРДе дружной работой ряда воодушевленных людей продолжим изыскания в счастливой области звездоплавания, в области, в которой Ваши работы разбили вековечный лед, преграждавший людям путь к цели».
Летом 1933 года Королёв буквально заставил Фридриха Артуровича поехать в Кисловодск — немного отдохнуть на курорте. От ГИРДа для него приобрели билет в купейный мягкий вагон, но жена Цандера решила сэкономить, обменяла его на место в «плацкарте». Там, в тесноте, Фридрих Артурович подхватил тиф. Вечному трудоголику так и не довелось отдохнуть: болезнь унесла его молниеносно, не пощадив исследовательских планов, которые до последних дней рождались в его воображении. Много ли нужно, чтобы прервать полет гениального учёного, которому вечно не хватало времени, чтобы заняться своим здоровьем? Московского учёного похоронили в Кисловодске, на Старом Военном кладбище. Великого мечтателя не стало в 45 лет. Для учёного — самое начало расцвета. О достойной могиле для старшего друга позаботился Сергей Королёв.
«Старший брат по стремлениям»
И двигатель ОР-2, и ракету ГИРД-Х удалось испытать вскоре после смерти Цандера. Он не увидел ни взлета ракет, ни покорения космоса, оставшись в истории великим теоретиком и наставником будущих космических конструкторов. Но для тех, кому удалось прорваться к «пыльным тропинкам далеких планет», Фридрих Артурович оставался учителем и кладезем новых технологий. Не случайно один из лунных кратеров назвали в его честь. Ведь советским лунникам удалось сфотографировать его во многом благодаря разработкам Цандера. Королёв никогда не забывал столь рано ушедшего учёного. «В Цандере я увидел старшего брата, единомышленника и по идеям, и по стремлениям», — признавался он много лет спустя. Нередко академик называл Цандера и своим учителем. И ему действительно удалось сдвинуть горы, создавая первые советские ракеты.
Любопытно, что вскоре после смерти Цандер стал прототипом героя популярного фантастического романа Александра Беляева «Прыжок в ничто». Там он превратился в гениального немецкого профессора Лео Цандера, которого коварные капиталисты заставляют строить «стратосферные бомбардировочные ракеты», а он строит звездолёт и убегает от них на Венеру. Цандер бы весело посмеялся над этой увлекательной книгой, если бы мог её прочитать…
Он не заботился о славе, о положении в науке и при жизни увидел в печати лишь две свои серьёзные работы: научно-популярную статью «Перелеты на другие планеты» (1924) и книгу «Проблемы полета при помощи реактивных аппаратов» (1932). Всё остальное долго оставалось
