Всадники спешились, оставили лошадей у коновязи и вошли в таверну.

За дверью их встретил хозяин, старый одноглазый грек в засаленном хитоне. Низко кланяясь, он зачастил:

— Проходите, дорогие гости, у старого Креонта вы найдете самое лучшее кипрское вино и самую свежую рыбу…

— Угомонись, старик! — оборвал его один из гостей. — Не расходуй на нас свое красноречие. Нас здесь ждут.

— Ждут? — переспросил трактирщик, хитро взглянув на гостя единственным глазом. — Позволено мне будет спросить — кто ждет вас, добрые господа?

— Именем Великой Богини, — вполголоса проговорил посетитель, — именем священного зиккурата!

Трактирщик посерьезнел, склонился еще ниже и перешел на шепот:

— Да, добрые господа, вас и правда ждут! Следуйте за мной!

Он миновал первую комнату — жарко натопленную, полную шума и гомона, пьяных выкриков и грубого смеха, откинул дверной полог и вошел во второе помещение.

Здесь было тише и чище. За единственным столом сидела женщина в плаще с опущенным капюшоном. Во всем ее облике чувствовались величие и власть.

— Прошу вас, добрые господа! — Трактирщик низко поклонился и исчез, незаметный и услужливый, как и подобает хорошему трактирщику.

Ночные гости подошли к столу, поклонились одинокой женщине. Старший из них почтительно проговорил:

— Именем Великой Богини приветствую тебя, госпожа!

— Именем священного зиккурата! — ответила женщина. — Садитесь, нам предстоит долгий разговор.

Мужчины сбросили дорожные плащи и уселись на грубую скамью.

Это были смуглые уроженцы Востока, прирожденные воины и неутомимые путники.

Женщина обвела их внимательным взглядом и заговорила:

— Вы знаете, что почти тысячу лет назад некий нечестивец похитил из храма Великой Богини, из священного вавилонского зиккурата великую святыню, священный перстень Иштар…

— Мы знаем это, госпожа! — проговорил старший из воинов. — Мы никогда не забудем…

— С тех пор Вавилон пришел в упадок, — продолжила женщина, — богослужения больше не проводятся по законам наших предков, да и сам священный зиккурат полуразрушен. Если бы священная реликвия вернулась в Вавилон — вера наших отцов вновь засияла бы во всей славе…

— Это так, госпожа! — воскликнул воин.

— Священный перстень хранится в одной из церквей Константинополя. До сего дня его защищала вся мощь христианской империи, мощь императорской гвардии, неприступные стены великого города, и мы не могли к нему подступиться. Но сейчас происходят небывалые вещи. Варвары Севера и Запада, франки и германцы, объединились под знаком Креста. Их орды приплыли к берегам Босфора, но вместо того, чтобы обрушиться на сынов Ислама, осадили Константинополь. Еще несколько дней — и столица империи падет. Великий город будет разрушен и разграблен. — Она снова оглядела воинов и проговорила властным, негромким голосом: — Настал наш час! Вы сейчас же отправитесь в Константинополь, проникните в него, смешавшись с шайками крестоносцев, отыщете священную реликвию и вернете ее в храм Великой Богини, Великой Матери Иштар!

— Слушаем и повинуемся, госпожа! — почтительно произнес старший воин.

— А все-таки интересно, — сказала Аля, допивая остывший чай, — отчего у нас одинаковые фамилии? Может, мы все-таки дальние родственники?

— Не знаю ничего о родственниках, — проворчала Алена. — Мой отец рано остался без родителей, братьев-сестер у него не было. А у тебя?

— А у меня фамилия отцовская, хоть мать с отцом не были зарегистрированы, — погрустнела Аля. — Теперь ни мамы уже нет, ни бабушки, спросить не у кого. Да мама и не знала про него ничего. Он десять лет с ней прожил, да ушел к другой, ни слова на прощание не сказав. Со мной никаких контактов не поддерживал…

В эту минуту у Алены зазвонил телефон. Номер на дисплее был незнакомый.

После удивительной истории в ресторане «Три пескаря» она с опаской относилась к таким звонкам, однако игнорировать их тоже не хотела. Мало ли, пропустишь что-то важное. Кроме того, неожиданный звонок давал ей возможность хоть ненадолго прекратить этот уже пустой разговор. В самом деле, ей пора идти, и так уже сколько времени впустую потеряла.

Она нажала кнопку ответа и поднесла телефон к уху.

— Алена Дмитриевна Кортнева? — прозвучал в трубке немного гнусавый женский голос, словно его хозяйка была простужена.

— Да, это я, — ответила Алена осторожно, как будто не была уверена в собственном имени. Впрочем, после знакомства с Алей она и в самом деле ни в чем не была уверена.

— С вами говорит помощник нотариуса Селиверстова, — продолжила женщина. — Господин Селиверстов просит вас прибыть в его контору в любое удобное для вас время. Но желательно как можно быстрее, поскольку дело не терпит отлагательства.

— Какое еще дело? — удивленно осведомилась Алена.

— Извините, но на этот вопрос может ответить только сам господин Селиверстов. И только тогда, когда будет уверен, что имеет дело именно с вами… То есть, что именно вы — госпожа Кортнева. А для этого он должен увидеть ваши документы. Понимаете, по телефону может ответить другой человек…

— Понимаю, — протянула Алена.

— Сегодня приехать сможете?

Алена была заинтригована.

Простуженная особа, видимо, ничуть не сомневалась в ее решении и продиктовала адрес нотариальной конторы — в центре города, на Суворовском проспекте, неподалеку от Таврического сада, а под конец напомнила, что с собой нужно иметь паспорт.

Алена пообещала приехать как можно скорее и, закончив разговор, повернулась к Але:

— Мне нужно съездить кое-куда по делам.

Ее однофамилица была расстроена таким поворотом дела и снова она стала похожа на забытую куклу.

— Ты меня оставишь? — проговорила она, глядя на Алену грустными глазами брошенного щенка. — Я не могу, просто не могу сейчас остаться одна… я этого просто не вынесу! Я буду думать про Германа, буду думать, что теперь делать, потому что работы у меня тоже нет… квартира, правда, осталась…

Алена хотела резко ответить, что до сих пор Аля как-то управлялась со своими проблемами, но, увидев ее страдальческий взгляд, смягчила свою реплику:

— Но мне действительно нужно ехать, причем как можно скорее! Это может быть важно!

— Но тогда… можно я поеду с тобой?

— Ну ладно, поехали! — вздохнула Алена, подумав, что присутствие лишнего человека ей