Только тесная непрерывная связь между умственными и физическими усилиями делает плодотворной работу армии. Разделение боя на подготовку и решение (штурм) составляет отделение работы сознания от физических усилий, что лишает обоих всякой ценности и ведет к верной неудаче.

Каждый боец в течение всего периода боевых действий должен работать не очертя голову, а сознательно, все время имея перед собой цель стремлений и методически действуя в ее направлении. В его действиях подготовка и решение должны сливаться в одно общее усилие одержать победу.

В бою есть только один метод действий — поражение противника. Деление боевых действий в тактике на подготовку и решение не соответствует действительности, и потому является и произвольным, и опасным. Теория не вправе устанавливать категории решительных действий, так как действий нерешительных не должно быть. Бой с самого начала должен вестись насколько возможно решительно и до самого конца включать элементы подготовки. Решение боя уже заключается в его завязке, но даже во время преследования отступающего врага надо придавать большое значение подготовительным действиям.

Один из наиболее грубых предрассудков заключается в положении, что решительному образу действий отвечает только так называемая ударная тактика. Если в ружейном огне мы будем видеть исключительно подготовку наступления, бой естественно начнется с бомбардировки из ружей позиций противника, бомбардировки еще более бесплодной, чем артиллерийская. Это будет вялое, боязливое начало, так как действию оружием мы придаем второстепенное значение, а решение — штурмовой натиск — откладывается на конец. Ударная тактика дает обороне выигрыш времени, возможность исправить и усилить расположение, подготовиться к решительному приступу; искусство отдельного бойца, превосходство его в одиночной подготовке остается неиспользованным; первое место занимает стремление подавить противника численностью; этот способ действия указывает на отсутствие чувства превосходства над противником, на неуверенность, отсутствие истинного наступательного духа.

Для успеха решительного наступления необходим самый энергичный приступ к нему. Действия должны вестись с самого начала настолько решительно, насколько это достижимо в данных условиях при энергии и духе наступающего.

Крайнее напряжение сил атакующего сразу, энергичное начало стрелкового боя с самых решительных дистанций составляют характерное отличие огневой тактики. Только огневая тактика соответствует решительному активному развитию операций [...]

В бою войска руководятся теми боевыми идеалами, которые заложены в армии ее историей, мирным воспитанием и обучением. Уставы влияют на метод боя лишь посколько они соответствуют духу армии или повлияли на его преобразование. Несомненно, лучшая часть офицеров и солдат стремится в бою к наиболее почетным действиям как к идеалу [...]

Чтобы победить, надо поразить противника, надо превзойти его в искусстве действия оружием, надо добиться перевеса в огне над ним; перевес в огне случайно, сам по себе, не окажется на нашей стороне; чтоб его достичь, надо к нему стремиться. Пехота должна быть подготовлена к предстоящей ей в бою работе [...]

Раньше обороняющийся занимал позиции протяжением всего несколько сот шагов. Охватить или обойти ее, маневрируя на поле сражения, ничего не стоило. Обходу препятствовала только привычка действовать на больших дорогах — предрассудок, опасность которого испытали и мы в Маньчжурии.

В современном бою новые свойства огня требуют производства всех видов маневренной подготовки вне сферы поражения и, возможно, вне сферы поля сражения, т.е. вообще с более дальних расстояний (Колюбакин). Группировка сил на поле сражения является результатом тактики театра войны — стратегии, а не действий на самом поле сражения. Новое название — стратегический резерв — отвечает и новым условиям расположения и маневрирования резерва вне поля сражения.

Сравнительно с размерами поля сражения войска стали слишком тихоходами, чтоб маневрировать на них. Исправить первоначальную ошибку теперь, несмотря на длительность боев, труднее; это обстоятельство заставляет еще более ценить искусство высшего управления.

“При Наполеоне I глубокая тактика перестает маневрировать, возлагая это на стратегию, которая приводит войска на поле сражения уже надлежащим образом нацеленными; сложные и хитрые эволюции линейной тактики заменяются, благодаря прерывчатости боевого порядка, самыми простыми движениями... Это еще более применимо к современному положению дела” (Леер).

Надо считаться не только с изменением масштаба протяжений, но и с изменением масштаба времени.

Если в сражении принимают участие значительные силы и столкновение охватывает огромное пространство, то, при упорстве дерущихся, боевые действия продолжаются значительный промежуток времени. Для завязки, развития и развязки боя светлого времени суток недостаточно. Бой захватывает и ночное время [...]

Победа не является результатом короткого боевого эпизода, а суммой целого ряда успешных действий. Недостаточно добиться известного результата, надо и удержать его. Организация боевого порядка должна быть приспособлена к продолжительному боевому напряжению. Пехота должна твердо помнить о необходимости закреплять и отстаивать частные успехи.

Перед решительным сражением надо запастись физическими и моральными силами и расходовать их экономно, но без перерыва до окончательного достижения победы [...]

 Если теория не желает оказаться вне времени и пространства, если теория развивается не для одного времяпрепровождения, то она должна беспрерывно следить за современной практикой; теория, уснувшая на непреложных принципах, остановившаяся, пришедшая в состояние покоя, самой себе подписала приговор. Теория или должна вырабатывать мерки для оценки современных явлений, или должна исчезнуть, удалиться в буддийские монастыри, в глушь Тибета.

Теории, не имеющие в виду практики, игнорирующие современную жизнь, вообще не имеют права на распространение; но особенно опасны они в военном деле, так как в боевой действительности теория и практика поневоле сплетаются. Особого внимания заслуживает тесное единение теории и практики в области военной географии и полководческой деятельности. В основных свойствах управления войсками на войне заключается стремление пользоваться большими (известными) дорогами. На войне войска группируются на пользующихся известностью направлениях, концентрируются к пунктам, чем-либо выделяющимся.

Известное давление на действия войск производит даже шрифт, которым набраны названия населенных пунктов на картах и планах; описание же театра действий в военной литературе имеет огромное, существенное влияние на руководство войсками. Мы нисколько не преувеличиваем значение заблаговременных данных о театре войны. Весьма часто около какого-нибудь пункта второстепенного стратегического значения в каждую кампанию происходили бои — это только следствие известности, приобретенной этими пунктами из-за первого сражения в военной литературе; таким образом, постепенно создавались