и лишь погладил ткань стеганного домашнего пиджака, расшитого золотом по вороту.

Калинин промолчал. И относительно того, что Василию не стоило употреблять таблетки из синей коробочки с трилистником на крышке, которые он прятал в своем кармане. И о том, что он прекрасно знал, от чего умер Александр Иванович, и дело было вовсе не в его слабом здоровье. Мягкая подушка, прижатая к лицу, оказалась непреодолимым препятствием для воздуха и продолжения царствования Александра «Кровавого». Вслух такое он озвучивать, конечно же, не стал.

Василий откинулся на спинку кресла и поморщился от боли. Помассировал виски.

– Алексей Карамазов явно не справляется со своей работой, – произнес он с нетерпением. – Только исчезнет один душегуб – уже второй тут как тут. Это укрепляет… ненужные настроения среди черни. Вы же знаете, что простолюдины считают того, в маске, за народного Спасителя? Иконы на стенах в его честь рисуют? Ведомство должно быть реорганизовано. Я подобрал достойную замену.

– Но… – начал было Калинин, но Василий его перебил несколько истеричным голосом:

– Я сказал, в течение недели! – и он хлопнул ладонью по столу.

– Слушаюсь, ваше величество, – склонив голову, ответил начальник охранки.

Василий довольно улыбнулся:

– А по поводу расследования убийства моего двоюродного племянника… Душегуб должен быть найден в течение двух суток. И выдан на расправу семье Милорадовичей. Хотя…

Он задумчиво побарабанил пальцами по столу:

– Отец княжны Юсуповой же заточен в крепость как изменник государству? Может быть, его дочь решила отомстить государю через родственника? – вкрадчиво спросил он.

– Свидетели…

– Ничего не видели, – раздраженно прервал император. – Надо подать виновного люду. Нам не нужен очередной повод для народного недовольства. Чернь станет бояться, если мы не укажем им на убийцу.

Калинин сдержался, чтобы не сказать, что простолюдины вовсе не переживают за аристократов.

– Нам нужно показать, что мы контролируем ситуацию, – продолжил император, беспокойно облизнув пересохшие губы.

Отчего-то именно в этот момент он показался куда старше своих лет. И еще император выглядел хворым.

– Как нужно поступить? – уточнил старик, уже понимая, чего хочет Василий.

– Выстави ту девку виновной. А настоящего убийцу надобно найти и по-тихому удавить. Мне тебя учить?

Давить по-тихому император умел сам. Об этом начальник охранки тоже мудро не обронил ни слова. Лишь сдержанно кивнул.

– Свободен, – хозяин кабинета нетерпеливо отослал от себя посетителя взмахом руки.

Уже на пороге Калинин обернулся, заметив, как молодой еще мужчина, хранитель всей Империи закидывает в рот голубую таблетку и запрокидывает голову с потерянной улыбкой.

Старик молча прошел по коридору, спустился по широкой лестнице, отмечая в нишах дворца неясные тени молчаливых охранников, сбежал по ступеням, и только оказавшись на стылом ветру, тянущем с реки, выругался.

– Как бы ты не закончил, как твой папенька, – прошептал он, не размыкая губ. Калинин даже в ярости всегда помнил, что и у стен есть уши.

* * *

Цареубийца ввалился в квартиру, негромко притворив за собой дверь. Поставил в угол сверток из мешковины. Стянул с головы маску-балаклаву и, не разуваясь, прошел на кухню. Налил воду в чайник, нажал кнопку включения. А потом довольно улыбнулся: способности, или, как их называли здесь, Сила, не оставили его. Только он называл свои способности Волей. И сегодня Воля сработала как надо. И все вышло на редкость легко. Жандармы даже ничего не поняли. Не стали обыскивать дом, не устроили погоню. В мире, где он родился, все прошло бы куда сложнее.

Чайник щелкнул, и мужчина достал из шкафчика кружку. Щедро насыпал туда заварки и залил кипятком. Вернулся в комнату и устало опустился в кресло. Сделал глоток обжигающей жидкости и довольно цокнул языком: напиток был восхитителен. Единственное, по чему он будет скучать, когда покинет эти земли, будет местный чай.

Он здесь уже неделю. И этот мир ему основательно не нравился. Все было каким-то… неправильным, по сравнению с Гигаполисом. Миром, который здесь называли «Преисподняя». Чудные они…

В Гигаполисе не было никаких аристократов и князей. А ресурсы там делились в зависимости от вклада человека в развитие района. По-честному. И Сила там была у всех. И если бы не Самосбор – в районах царила бы идеальная жизнь. Соблюдай правила, не влезай куда не надо – и будет тебе счастье.

Цареубийца сделал еще глоток и блаженно прикрыл глаза: минус один. Кто там следующий в списке?

Глава 8

Наследство

Матвей уже встречал нас у ворот. И вид старого дворецкого был очень уж обеспокоенным.

– Князь, с вами все в порядке? – спросил Матвей, открывая дверь авто.

– Со мной да. А вот Анастасия…

Девушка неподвижно сидела на заднем сиденье машины, глядя куда-то вперед, в только ей видимую точку.

– Княгиня, – позвал я сестру.

Девушка обернулась в мою сторону, и я подал руку. Сестра безропотно приняла помощь и вышла из машины.

– Усмирение? – тут же спросил дворецкий, и я кивнул:

– Я провожу ее и уложу спать.

Взяв стоявшую как статуя Анастасию под локоть, я повел ее по тропинке к дому. Чувствуя спиной пронзительный взгляд дворецкого.

* * *

Я открыл дверь и завел девушку в комнату.

– Осторожнее, – пробормотал, усаживая Анастасию на кровать. – Вот так.

– Подожди.

Она вдруг порывисто поднялась и начала снимать платье. Я ненавидел себя в этот момент, но с интересом посмотрел на стройную фигуру сводной сестры.

– Хватит пялиться, – беззлобно произнесла девушка и села на матрас.

– Начала разговаривать? – устало улыбнулся я. – Это хорошо.

Она немного помолчала. А затем произнесла:

– От тебя веет смертью, Святогоров.

– Вот как? – я удивленно поднял бровь. – С чего это?

Девушка вздохнула и монотонно продолжила:

– Разве Алешина тебе не рассказала? Наш отец был охотником на чудищ. Таким, как тот, что убил сегодня Милорадовича. Искал их по всей Империи по приказу Синода. И сгинул. Ты следующий. Потому что они вернулись.

Она обернулась ко мне, и на секунду показалось, что голос девушки расслаивался. А в глазах ее блеснул какой-то нехороший огонек.

Я подошел к ней и сел рядом.

– Кто «они»?

– У отца была книга. Найди ее. Это важно.

– Но…

– Это очень важно. Она где-то в кабинете. Голограмма подскажет, где искать, – оборвала меня она. И легла на кровать. А через секунду засопела.

Я только пожал плечами. Взглянул на нее. Сейчас, под успокоительным заклинанием, она казалась такой беззащитной.

– Когда-нибудь моя доброта выйдет мне боком, – пробормотал я и накрыл девушку покрывалом. Погасил свет и вышел прочь из комнаты.

* * *

Сон не шел. И я просто ворочался в кровати, пока не сдался. Открыл глаза и уставился в потолок. Что за книга и где ее искать?