Сонни с сомнением оглядел ее тоненькую фигурку.

— А силенок хватит?

— Еще бы. Если Марку хватит, то мне и подавно.

— Разреши ей, пап; все равно она долго не продержится.

После этих слов пробежки стали для Дженнифер делом чести. Она не пропускала ни одной, плавала с Марком в бассейне, а когда пришло лето, в уличном бассейне и в море. Но она не просто бегала с ним за компанию: она соревновалась, бросала вызов и заставляла Марка стараться на пределе сил. В школьные каникулы Марк скучал по урокам, и Дженни придумала свои собственные. Она взяла на себя некоторые домашние обязанности и придумывала упражнения на их основе — например, заставляла его выбивать ковры.

Так они тренировались полтора года, но и после спортивное рвение Марка и Дженни ничуть не утихло. Даже в самую холодную и неприятную погоду они выходили бегать. Иногда им даже приходилось будить Сонни, который отлынивал от утренней пробежки. Как-то Рэйчел даже пожаловалась Ханне:

— Я как будто теперь живу не в доме, а в спортклубе.

Но, несмотря на эти слова, в глубине души Рэйчел радовалась успехам Марка. Однажды Сонни заметил:

— Не знаю, как остальные, но я давно так прекрасно себя не чувствовал.

Рэйчел улыбнулась и ответила:

— Знаю, это видно, и не только по тебе, но по Марку и Дженнифер. Марк за год вырос на три дюйма и набрал больше стоуна. И это все мышцы! Я примеряла на него жилет, который год назад был велик, и теперь он узок ему в плечах. Я решила Марка измерить. Руки у него шире, чем ноги в прошлом году, а уж ноги — одни сплошные мышцы! На прошлой неделе я видела, как он бегал вверх-вниз по лестнице. Пробежался десять раз и даже не запыхался. Говорит, это их с Дженни новое упражнение.

— Хочешь сказать, Дженни тоже бегала?

— Да, и тоже десять раз, — ответила Рэйчел. — Она, конечно, покраснела и запыхалась, но решила, что раз Марк может, то и она сумеет.

— И что будет с этой парочкой, как думаешь? — спросил Сонни.

— Что, что — влюбятся, когда придет время. Ни капли не сомневаюсь.

— Это почему?

Рэйчел улыбнулась.

— Во-первых, Дженни без ума от Марка. Помнишь, как она себя вела, когда он заболел? Как хотела помогать? И эта их программа тренировок. Дженни тренировалась вместе с Марком с первого дня, наверняка чтобы поддержать его. Но даже сейчас не перестала, а ведь тренировки усложнились. С таким напором у Марка нет шансов, когда Дженни поймет, чего хочет.

— Но им всего десять лет, — возразил Сонни.

— Да, и они неразлучны с колыбели. И все это время оставались лучшими друзьями, хотя пару раз ссорились. Даже братья и сестры не могут подобным похвастаться.

— А Марк? Как он относится к Дженни?

Рэйчел улыбнулась.

— Он ничего не говорит, но у него в ящике тумбочки ее фотография. Он думает, об этом никто не знает.

— А то, что Дженни — дочь кухарки?

Рэйчел улыбнулась шире.

— Так это же хорошо, лучше не придумаешь. Джойс того же мнения.

Сонни рассмеялся.

— Я смотрю, две мамаши уже все решили. Теперь Марку с Дженни точно деваться некуда.

* * *

То были счастливые времена на мысе Полумесяц. 1928 год начался хорошо: у Сонни и Рэйчел родилась вторая дочь, которую назвали Элизабет Ханна. Марк поправился и окреп — еще один повод для радости. Они с Дженни продолжали дружить и подавать взрослым, родным и слугам повод для добродушных сплетен. К счастью, сами дети не догадывались, что их уже поженили.

На работе дела тоже шли благополучно, и Сонни был доволен. «Фишер-Спрингз Ю-Кей» прочно удерживала позиции лидера на рынке: управленческие навыки Майкла Хэйга, Саймона Джонса и Сонни обеспечили компании успех. Химическое подразделение, «Спрингз Кемикал», также отличалось высокой производительностью. После слияния компания снова стала называться «Аутлейн», как раньше, когда была в составе «ХАК» и в ней работали Чарли и Роберт Бинксы; это было еще до того, как они поссорились с Кларенсом Баркером. После ссоры Чарли пришел к Майклу Хэйгу, и они основали «Спрингз Кемикал». Теперь Чарли заведовал фирмой «Аутлейн», чьим главным производством были краски для текстильной промышленности. Его сын Роберт, главный химик, занимался исследованиями и разработкой широкого ассортимента химических красок не только для текстильной индустрии. И в этой сфере компания показала самый внушительный рост. Подводя итоги слияния, Саймон Джонс проанализировал цифры и с интересом изучил результаты.

— Возможно, в будущем продукция «Аутлейн» будет вовсе не связана с текстильной индустрией. Нетекстильные краски уже составляют четверть ассортимента, — сказал Сонни.

— Согласен, — ответил Майкл, — взгляните на прогнозы Чарли и Роберта. Даже по самым скромным оценкам, в течение следующих пяти лет больше половины производственных мощностей уйдет на нетекстильные краски.

— Да, и при этом у нас два химических завода, а не один, как раньше, — заметил Сонни.

— Так что же нас ждет? — спросил Саймон.

— Я так себе это представляю: воспользовавшись твоими расчетами, мы можем установить новые базовые правила для завода «Аутлейн» и заложить основу для перехода на следующий уровень. Возможно, через десять или двадцать лет «Фишер-Спрингз» станет гигантом химической промышленности с небольшим текстильным подразделением.

Сонни согласился.

— Не вижу в этом ничего плохого. Если мы заработаем сотню фунтов, так ли важно, откуда она взялась — с химического или текстильного завода? Предлагаю обеспечить Роберту все условия для лабораторных исследований, разработки и производства, плюс полное финансирование. Что может быть хуже, чем согласиться на расширение, но не вложить в него достаточно средств?

— Я все-таки надеюсь, что мы заработаем больше ста фунтов, — мрачно заметил Майкл, — но я с тобой согласен. Надо с самого начала выяснить, что им потребуется для развития. Саймон, ты хотел еще что-то сказать?

Саймон кивнул.

— Я взглянул на эти цифры, — он указал на лежавшие перед директорами бумаги, — и проанализировал производственные нужды и затраты на исследования и разработку красок. Даже при самой скромной оценке очевидны два вывода. Во-первых, в ближайшие пять лет «Аутлейн» перерастет свои производственные мощности. Понадобится новое помещение. Во-вторых, в эти же пять лет «Аутлейн» выйдет на самофинансирование, даже если мы откроем новый завод.

— Тогда зачем ждать, пока им станет тесно? — спросил Сонни. — Мы можем построить завод прямо сейчас, и тогда в будущем не придется отказываться от заказов из-за нехватки производственных мощностей.

Решение приняли единогласно; Чарли Бинкс углядел в нем единственный недостаток — мать Роберта теперь не будет видеть сына по несколько недель подряд.

— Он и так сидит в лаборатории круглосуточно, а теперь нагрузка станет больше. Если бы я не работал в том же здании, мы бы с сыном