года, несмотря на отсутствие второго фронта и привлечение к войне не только почти всех своих военных сил, но и армий своих сателлитов — Румынии, Венгрии, Италии, Финляндии, возможностей у фашистов уже не было. Теперь боевые наступательные операции планировались на отдельных участках фронтов, причём главный удар намечался на Южном участке. Планировалось, овладев Кавказом и районом нижней Волги, обеспечить фашистскую армию нефтью и ускорить вступление в войну Турции. Гитлеровцы считали, что эти операции помогут им отрезать Москву от остальной части страны.

В начале июля фашистам удалось сломить героическую оборону Севастополя, и после более чем двухмесячного сражения, понеся огромные потери, овладеть Крымским полуостровом. Это позволило гитлеровским генералам активизировать свои действия на Харьковском и Воронежском направлениях, что, в свою очередь, создало условия для осуществления ими ударов в направлении Сталинграда, Ростова-на-Дону и Северного Кавказа.

Несмотря на сопротивление частей Красной армии, к 24 июля немцы заняли Ростов и Донбасс. 17 июля 1942 года началась знаменитая Сталинградская битва. Немецкие войска, выйдя к нижнему течению реки Дон, 6 августа форсировали Кубань, 10 августа овладели Армавиром и Майкопом, а 11 августа Краснодаром. После этого фашистские силы сумели развить наступление в направлении города Новороссийска и побережья Чёрного моря, где после ожесточённых боёв 11 сентября сумели овладеть Анапой и почти всем Новороссийском. Задержанные 18-й армией, фашистские войска остановились на юго-восточной окраине Новороссийска.

В центре Северного Кавказа фашистские войска проводили наступление, не считаясь ни с какими потерями, и продолжали продвигаться вглубь края. 25 августа они овладели городами Моздок и Прохладный, однако прорваться к городу Грозному им не удалось. Гитлеровцы сумели захватить почти все горные перевалы Кавказского хребта, дальше продвинуться они не сумели.

К осени 1942 года фашисты, сосредоточив на сравнительно узком участке фронта большие силы, в том числе до двухсот танков, попытались овладеть городом Орджоникидзе. Это им не удалось, но 24 октября они взяли Нальчик и большую часть Кабардино-Балкарии. 20 октября, после ожесточённых боёв, фашисты захватили посёлок Майский и через несколько дней появились в Александровке. Они заняли станицу без боя, овладели посёлком Гизель, где подошедшие резервы Красной армии сумели остановить продвижение врага, вынудив его перейти к обороне. Несколько раньше фашисты заняли станцию Муртазово.

Всё только что описанное гораздо подробнее и лучше изложено в многочисленных солидных трудах, посвящённых истории Великой Отечественной войны. Но мы считаем совершенно необходимым вспомнить и вкратце перечислить эти события, чтобы показать, как грандиозные исторические сражения отразились на жизни семьи нашего героя.

С начала летнего наступления фашистов в 1942 году, Александровский Крахмальный завод приступил к эвакуации оборудования. Директора Текушева призвали в армию, на его должности сменилось несколько человек, а затем завод возглавил бывший главный инженер Которов, который уволил всех рабочих и служащих завода. Это произошло в июле 1942 года. Увольняемым вместо денег, по его приказанию, выдали не вывезенный в своё время маисовый крахмал, посчитав количество по государственной цене. Но крахмала и кукурузы на заводе оставалось ещё много, поэтому Которов и его помощники стали продавать эти продукты местному населению по спекулятивным ценам. Чтобы избавиться от свидетельницы своих махинаций с продуктами и неэвакуированным имуществом, Которов одной из первых уволил Екатерину Петровну Алёшкину, расплатившись с нею двумя мешками крахмала.

При новом ухудшении положения на советско-германском фронте, главный бухгалтер Торчинянц стал распускать вредные антисоветские слухи, сеять среди жителей панику и неверие в боеспособность Красной армии, за что был арестован.

В середине августа части Красной армии, пытаясь сдержать натиск врага, начали строить оборонительные сооружения — рыть окопы и возводить блиндажи на берегах Терека и Лезгинки, как раз там, где находились огороды служащих завода, в том числе и огород Алёшкиной. Естественно, что весь урожай погиб. Её семья на предстоящую осень и зиму осталась без картофеля, кукурузы и других овощей.

В это же время в станице начало твориться нечто невообразимое. Колхозное имущество и скот эвакуировали куда-то за Орджоникидзе. Большинство служащих местных советских учреждений тоже эвакуировалось, им это сделать было легко: почти все имели родственников в ближайших аулах, станицах или городах, до которых немцы так и не дошли.

В наиболее бедственном положении оказались немногие семьи иногородних и эвакуированных, в их числе оказалась и семья Алёшкиных. Им податься было некуда, а уходить из дома, где хоть какая-то крыша имелась над головой, и хоть какие-то скудные запасы продовольствия удалось сохранить, Катя просто боялась. А потом, самое главное: она верила в то, что наша Красная армия в конце концов сумеет остановить зарвавшихся фашистов. И даже когда гитлеровцы захватили Майское и Муртазово, она не могла допустить мысли, что они займут Александровку. Однако части, готовившие оборону, долго здесь находиться не могли, однажды ночью незаметно ушли и обосновались где-то восточнее, ближе к видневшимся горам Кавказского хребта, на реке Аргудан.

Кстати сказать, именно на этом участке фронта и были остановлены гитлеровские вояки. Несколько дней длились бои за Александровку, причём они велись не в самой станице, а рядом. Немцы обосновались где-то между Котляревской и Александровкой и вели артиллерийский и миномётный огонь по частям Красной армии, расположенным за Александровкой. Те, в свою очередь, энергично отвечали и артиллерией, и даже залпами «Катюш». Таким образом, над станицей с воем и свистом в течение недели проносились снаряды и мины в обе стороны. Некоторая часть их падала, разрываясь на улицах, в садах, огородах и домах.

За несколько дней до отхода одно из подразделений Красной армии, видимо, получив определённое указание, подожгла здание Крахмального завода. Артиллерийский огонь и бомбёжка с воздуха, хотя и не направлялись непосредственно на Александровку, а имели целью железнодорожную станцию Муртазово и место расположения фашистов или войск Красной армии, иногда по ошибке производились и по станице. Чтобы как-то уберечься от этого, жители были вынуждены каждый в своём дворе отрыть глубокие окопы, щели-бомбоубежища, то же самое сделала и Алёшкина. Так как опасность часто подстерегала ночью, то обычно с вечера Катя вместе с дочерями забиралась в свой окоп, который она предусмотрительно закрыла сверху досками и засыпала землёй, укрепила стены и дно. На дощатом полу уложила перины, получилась постель.

Сама она, Эла и младшая Майя, хотя и опасались бомбёжек и обстрела, но часто из любопытства стояли во дворе и смотрели на воздушные бои. Если с одной стороны летели бомбардировщики, с которых срывались и чёрными каплями падали бомбы, то с другой стороны вылетали истребители, начинавшие обстрел немецких самолётов, а с началом боя появлялись истребители и с противоположной стороны. Начавшаяся в воздухе «карусель» сопровождалась треском