старым другом Спинозы Вальтером фон Чирнхаусом он основал в Дрездене фабрику по производству фаянса и провел эксперименты, в результате которых, наконец, удалось получить первый европейский фарфор с твердым покрытием. В 1710 году он перенес производство в Мейсен, в четырнадцати милях от Дрездена, и там продолжал совершенствовать свои методы и изделия до самой смерти (1719). Мейсенский фарфор расписывался насыщенными красками по белому фону с тонкими рисунками цветов, птиц, жанра, пейзажей, морских видов и экзотических фрагментов из восточной одежды и жизни. При Иоганне Иоахиме Кендлере процесс был усовершенствован, к росписи по глазури добавилась скульптура по фарфору, фантастические статуэтки сохранили лица немецкого фольклора и комедии, а такие фантазийные шедевры, как «Лебединый сервиз» Кендлера и Эберлейна, показали, что искусство может соперничать по яркости и гладкости с разнообразным женским вооружением. Вскоре вся аристократическая Европа, даже Франция, украшала свои комнаты юмористически-сатирическими фигурками из мейсенского фарфора. Город сохранял свое лидерство в искусстве до 1758 года, когда он был разграблен прусской армией в ходе Семилетней войны.

Из Аугсбурга, Нюрнберга, Байройта и других центров немецкие гончары выплеснули в немецкие дома барочное изобилие керамических изделий, от прекраснейшего фаянса и фарфора до веселых кувшинов, превративших даже употребление пива в эстетическое наслаждение. На протяжении большей части XVIII века Германия лидировала в Европе не только в производстве фарфора, но и стекла. Не превзойденными в этот век были и немецкие мастера по обработке железа: в Аугсбурге, Эбрахе и других местах они делали кованые ворота, соперничающие с теми, которые Жан Ламур возводил в Нанси. Немецких ювелиров превосходили только лучшие парижские мастера. Немецкие граверы (Кнобельсдорф, Глюме, Ругендас, Ридингер, Георг Килиан, Георг Шмидт) вырезали или выжигали на медных пластинах изысканные рисунки.

Немецкие художники в этот период не завоевали той международной славы, которой до сих пор пользуются Ватто, Буше, Ла Тур и Шарден. Это часть нашего неизбежного парохиализма, что не-немцы не знакомы с картинами Космаса Асама, Бальтасара Деннера, Иоганна Фидлера, Иоганна Тиле, Иоганна Зизениса, Георга де Мареса; давайте хотя бы назовем их имена. Более известен нам, чем, французский художник, проживавший в Германии, Антуан Песне, который стал придворным художником Фридриха Вильгельма I и Фридриха Великого. На его шедевре Фридрих изображен еще невинным трехлетним ребенком со своей шестилетней сестрой Вильгельминой; Если бы эта картина была написана в Париже, о ней бы узнал весь мир.

Одна семья прославилась сразу в трех областях — живописи, скульптуре и архитектуре. Косма Дамиан Асам в церкви святого Эммерама в Регенсбурге изобразил вознесение святого Бенедикта в рай, предоставив ему в помощь возвышенную стартовую площадку. Космас вместе со своим братом Эгидом разрабатывал интерьер церкви Святого Непомука в Мюнхене — архитектуру, дополненную скульптурой в стиле дикого барокко. Эгид вырезал из лепнины «Успение Марии» для аббатской церкви в Роре в Баварии. Тонкая итальянская рука проявилась в грандиозном фонтане Нептуна, установленном в Дрездене Лоренцо Маттиелли; это была знаменитая деталь в великолепии саксонской столицы. Бальтасар Пермозер испортил свой скульптурный Апофеоз принца Евгения путаницей символических фигур; с такой же экстравагантностью он украсил павильон дрезденского Цвингера; он достиг почти микеланджеловского достоинства и силы в апостолах, сгруппированных вокруг кафедры Хофкирхе в Дрездене; а его святой Амвросий из липы в этой церкви занимает первое место в европейской скульптуре первой половины XVIII века. Георг Эбенхехт представил себе стройную немецкую красавицу в прекрасных Вакхе и Ариадне, которых он вырезал для парка в Сансуси. Немецкие парки и сады изобиловали скульптурой; один знаток барокко оценил, что «доля хороших садовых статуй в Германии больше, чем во всей остальной Европе, вместе взятой».

Но только в архитектуре немецкие художники привлекли внимание европейских художников этой эпохи. Иоганн Бальтазар Нейман оставил свой след в десятке мест. Его шедевром стала резиденция принца-епископа Вюрцбургского; в проектировании и исполнении (1719–44) участвовали другие, но направляющей была его рука. Венецианский и Зеркальный залы, блиставшие своим убранством, были разрушены во время Второй мировой войны, но четыре комнаты остались, чтобы засвидетельствовать великолепие интерьера; а парадная лестница, известная всему миру искусства благодаря потолочным фрескам Тьеполо, была одним из нескольких подобных сооружений, которые помогли Нойману занять ведущее место среди архитекторов своего времени. Совсем другой, но почти такой же прекрасной, была лестница, которую он построил для епископского дворца в Брухзале — еще одна жертва национального самоубийства. Возможно, более прекрасной, чем любая из этих лестниц, была двойная лестница, сделанная им для Августусбурга в Брюле, недалеко от Кельна. Лестницы были его страстью; он щедро украсил своим искусством еще одну лестницу в монастыре в Эбрахе. Прерывая свои подъемы и спуски, он построил Валльфартскирхе (паломническую церковь) в Верзенхайлигене на Майне; украсил в стиле барокко Паулинускирхе в Трире и Кройцбергскирхе близ Бонна; а к собору в Вюрцбурге пристроил капеллу, внешний вид которой настолько совершенен, насколько может быть совершенным барокко.

Церковная архитектура теперь специализируется на массивных монастырях. Клостер Этталь, бенедиктинский монастырь, который император Людовик Баварский основал в 1330 году в живописной долине близ Обераммергау, был восстановлен в 1718 году Энрико Цуккалли и увенчан изящным куполом. Церковь аббатства была уничтожена пожаром в 1744 году; она была восстановлена в 1752 году Йозефом Шмуцером; интерьер был тщательно украшен в стиле золотого и белого рококо, с фресками Иоганна Циллера и Мартина Кноллера; роскошные боковые алтари были добавлены в 1757 году, а также орган, знаменитый своим красивым корпусом. Самым впечатляющим из этих молитвенных памятников является невероятно богатая Клостеркирхе, или монастырская церковь, бенедиктинского монастыря в Оттобойрене, к юго-востоку от Меммингена. Иоганн Михаэль Фишер организовал здесь ансамбль, Иоганн Кристиан выполнил позолоченную резьбу, а Мартин Хёрманн — хоровую капеллу, гордость немецкой резьбы по дереву в этом веке. Фишер работал над этим предприятием с перерывами с 1737 года до своей смерти в 1766 году.

Правящие классы, как и монахи, не желали ждать рая за могилой. Было возведено несколько величественных ратуш, как в Люнебурге и Бамберге; но основные усилия светской архитектуры были направлены на строительство замков и дворцов. В Карлсруэ в качестве резиденции маркграфа Баден-Дурлахского был построен уникальный замок в форме веера — ребра, выходящие из садовой ручки на городские улицы. Этот дворец, как и большая часть города, был разрушен Второй мировой войной; в той же трагедии пал великий замок Берлин, построенный Андреасом Шлютером и его наследниками (1699–1720); еще одной жертвой стал замок Монбижу у берлинских