class="p1">Он не договорил. В зельеварню вошел Патрик – выглядел он так, словно с голыми руками вышел на битву с горным троллем и почти проиграл. Джеймс удивленно уставился на него, и Патрик мрачно ответил:

– Сцепился с Иванеско. Вот ведь наглая тварь! Решил, что его проклятия – это его личное дело! А то, что он просит за них приличные деньги – ну, это заботы джентльмена, которые никого не касаются.

– Да уж, наглая тварь, – согласилась я, и Джеймс кивнул.

– Про вас-то я и пришел поговорить, – Патрик угрюмо показал нам утренний выпуск “Ежедневного зеркала”. – Конечно, это не на первой полосе, но вас обоих там полощут в хвост и в гриву.

Он швырнул газету на стойку – Джеймс развернул ее, и я увидела статью под броским заголовком “Месть невесты?”

– Этой ночью ушел из жизни Питер Ковин, – прочел Джеймс, и я прижала пальцы к губам, сдерживая вскрик. – Достойный юноша из одного из самых влиятельных семейств столицы подавал надежды… так, ладно, тут его хвалят на все лады. А, вот! “Следователи уже установили, что его погубила отдача от разрушенного проклятия. Некоторое время назад Питер Ковин расстался со своей невестой, которая оскорбила его тем, что разорвала их помолвку. Неслыханное, возмутительное дело! Родители тотчас же изгнали негодяйку из дома, но она нашла приют у того, кого заслуженно называют…”

Он сбросил газету на пол и произнес:

– Я засужу этот листок для подтирки нахер, – покосился в мою сторону, будто вспомнил, что здесь девушка, и добавил: – Извините.

Питер мертв. Не верится.

Получил ту участь, на которую обрек меня. Мертвая рука разрушила и проклятие, и его создателя.

И конечно, во всем обвиняют ту, от которой отреклись родители. Наглую девку, которая посмела сражаться за свою жизнь.

Но я тоже имею священное и законное право на месть. Джеймса за него не наказали. И меня не накажут.

– Ничего не слышала, – сказала я, демонстративно размещая в ушах закладку из кактусовой массы и миурана. – Давайте подумаем об этом после конкурса.

Патрик одобрительно улыбнулся.

– Завидная стойкость! – похвалил он. – Тогда вперед! Подвезу вас к дворцу.

Глава 5

Конкурс начинался в десять часов утра, но участники уже съезжались к Сиарильскому дворцу. Дед его величества Мартина обожал гольф, устроил рядом с дворцом огромное поле, и сейчас на нем уже были выставлены десятки рабочих столов с котлами и наборами зелий. Организаторы наносили последние штрихи – выравнивали инструменты, поправляли ленты на трибунах, где рассаживались зрители, и постукивали волшебными палочками по столешницам, устраняя заклинания, которые конкуренты могли подсунуть друг другу.

– Не робей, милая совушка, – посоветовал Патрик, когда мы вышли из экипажа. – Уже придумала, что попросишь у короля?

– Не помню, чтобы мы перешли на “ты”, – холодно заметила я.

Джеймс направился к столам, и мы потянулись за ним. По пути он раскланивался с другими участниками и пожимал им руки – все они смотрели друг на друга так, словно собирались вцепиться в глотки и сожрать живьем, но общались исключительно любезно.

– А это и есть ваша очаровательная ассистентка? – старый пень, которому еще в прошлом веке ставили прогулы на кладбище, обменялся рукопожатием с Джеймсом и уставился на меня маслеными глазками. – Это о ней пишет “Ежедневное зеркало”?

– Она не только очаровательна, но и исключительно талантлива, Аугустус, – ответил Джеймс так холодно, что я удивилась: как это от его губ не струится пар? – Готовьтесь принять от нас поражение.

– От такой барышни я готов принимать поражение раз десять на день, – с усмешкой заметил Аугустус, – и вы не упускайте свой случай.

– Не изобрели еще такого зелья для потенции, которое вам бы помогло! – сказала я резче, чем собиралась, и Патрик за спиной фыркнул, сдерживая смех.

Джеймс демонстративно улыбнулся и повел меня дальше.

– Нет, ну а что? – спросила я. – Теперь имею право на невоспитанность и острый язык.

– Старая тварь уже побеждала в королевском конкурсе, – сообщил Джеймс. – Ловко вы его отбрили, Абигаль.

– Пусть не лезет, – мрачно ответила я. – И если хотел сбить мой настрой на победу, у него не вышло.

Мы встали за стол и принялись изучать ингредиенты. Джеймс взял из корзины плоды огнедуха – ярко-желтые, спелые, выведенные в элитных питомниках – и произнес:

– Да, будет зелье Саламандры. А вот шелкового фильтра нет.

Я вздохнула. Взяла тонкое лезвие и попросила:

– Встаньте ко мне спиной, прикройте.

Джеймс и Патрик тотчас же встали так, как было велено. Я подняла край платья, и кто-то тотчас же одобрительно засвистел. На трибунах замахали руками, показывая в мою сторону.

Конечно, когда вы еще увидите чужое белье? Не стоит упускать такой случай, как советовал Аугустус.

Ну и тьфу вам на голову. Я отрезала кусок нижней юбки, выпрямилась и сказала:

– Ну вот. У нас есть шелковый фильтр.

Джеймс обернулся, посмотрел на нежно-голубой кусок шелка в моей руке и торжествующе улыбнулся:

– Браво, Абигаль! Вы находчивы!

Будь я сейчас обычной девушкой, этот поступок разрушил бы мою жизнь. Но теперь я спокойно могла плевать на условности.

Джеймс спас мне жизнь. Я готова на все ради его победы.

Конкуренты, которые заняли места за соседними столами, смотрели на нас с нескрываемой неприязнью. Шелк женского нижнего белья намного тоньше, чем тот, который идет на мужские шейные платки, так что у нас будет чистейшее зелье Саламандры. Темнокожий юноша, который стоял справа от нас, одарил меня белозубой улыбкой и предложил:

– Миледи, дам пятьсот крон, если отдадите мне вашу юбку.

Я гневно сверкнула глазами в его сторону. Что за бесстыдство – предлагать такое? Но Джеймс лишь улыбнулся и произнес:

– Пять тысяч крон и юбка ваша.

Я даже воздухом поперхнулась от такого предложения, но юноша лишь кивнул и извлек из кармана пухлую стопку купюр.

Мне захотелось нырнуть под стол и никогда оттуда не вылезать. Могла ли я представить, что буду участвовать в королевском конкурсе зельеваров без нижней юбки? Может,