– На таких мероприятиях толком и не выпьешь, – заметил первый, в пиджаке.

– Да уж. Спасибо, что пригласил продолжить где-нибудь, – бодро ответил его собеседник в свитере.

– Надо же, Кавасе уже детьми обзавестись успела!

– Да, я тоже удивился. А как Могами изменился!

– Он в младшей школе таким худым был и высоченным – во время построения по росту первым стоял. А тут так раздался, что костюм еле сходится.

Ага. Видимо, эти двое вместе учились в младшей школе и некогда крепко дружили, а сейчас возвращаются со встречи выпускников. Алкоголя и времени побеседовать им не хватило, вот они и решили продолжить общение тут.

– Эх… По правде говоря, я втайне надеялся, что увижу Миэ.

– Миэ Хосина? Помню, она тебе очень нравилась. А ведь бывает, что старая любовь вспыхивает снова на встрече выпускников. Я слышал, она из-за работы не смогла прийти.

– Ага. Такая жалость. Хотелось повидаться…

У меня усы так и дернулись, когда я это услышал. И не я один отреагировал.

– Есть кто-то, с кем вы хотите встретиться? – спросила Нидзико.

– Да. Мы вместе учились в младшей школе и сегодня побывали на встрече выпускников. Пятнадцать лет уже прошло, – объяснил мужчина пониже ростом.

– Как здорово! Хорошо повеселились? – в голосе Нидзико слышалась улыбка.

– Конечно. Только там не было его первой любви, вот он и приуныл, – кивнул на спутника мужчина в свитере.

– Вот как. – И Нидзико рассказала им про ящик с анкетным опросом «С кем вы хотели бы увидеться больше всего на свете?»

– Значит, если я напишу: «Хочу увидеться с Миэ Хосина, которую любил в младшей школе», то обязательно ее снова повстречаю? – с интересом уточнил посетитель.

– Появится шанс. Это же лишь опрос. Но ведь вы и сами можете повидаться с ней без всяких хитростей и анкет.

– Не заявлюсь же я к ней просто так или не подкараулю где-то… Верно? – мужчина бросил взгляд на друга в поисках поддержки.

– Ты можешь спросить ее контакты у Хосокавы, она занималась организацией встречи и со всеми связывалась.

– Это-то да, но…

– Чем искать оправдания и мешкать зря, лучше набраться смелости и взяться за дело, – констатировала Нидзико.

– Ох, – мужчина тяжело вздохнул, то ли потому, что приуныл, то ли из-за того, что представил возможную встречу и занервничал. – Но если уж заполнять анкету… – Он уверенно написал что-то на карточке и бросил ее в ящик.

Тут заговорил посетитель в свитере:

– А я бы хотел встретиться с Отиаем.

– Нашим классным? Но вы ведь только что виделись.

– По правде говоря, я и пришел сегодня потому, что хотелось его проучить. Заставить дар речи потерять.

– Отиая-то?

– Его. Помнишь, я ведь в младшей школе был довольно неприметным. Да и дружил в основном лишь с тобой.

– Ну да, тогда всех затмевали отличница Хосокава, первая красавица класса Оноуэ и другие яркие ребята. Сейчас родители не стали бы такое терпеть, но в наше время считалось нормальным, когда все внимание учителя достается лишь «звездочкам» класса. Никто не возмущался.

– На самом деле, это и меня не так уж и беспокоило. К тому же не сказать, что Отиай обращался плохо с теми, кто не входил в круг любимчиков. Но один момент я ему никогда не прощу.

Это случилось во втором полугодии последнего, шестого, класса младшей школы. В то время большинство младшеклассников переходили в муниципальную среднюю школу, но иногда ученики из состоятельных семей или те, чьи родители очень принципиально подходили к вопросу образования, сдавали экзамены и поступали в частные школы. Оноуэ, яркая и красивая девочка, как раз относилась к числу таких детей.

– У меня успеваемость была обычной – ну, выше средней. Только в математике я никому не уступал.

– Помню-помню. Ты еще помогал мне с домашкой.

– Причем частенько.

Оба разулыбались.

– Поэтому я не слишком обращал внимание на оценки по другим предметам, но вот что касается математики – там у меня никогда меньше пятерки не было.

– Потрясающе. Все время высший балл. От меня вот родители ничего особо не ждали, поэтому относились к оценкам попроще, мол, не единица – и ладно.

– Ты там семейное дело-то не развалишь?

Как я понял из разговора, семья мужчины в пиджаке владела салоном по продаже автомобилей. Торговали они не только японскими, но и зарубежными машинами, так что среди их покупателей было много состоятельных людей, в том числе и иностранцев.

– Помнишь, тогда ходили слухи, что оценки за второе полугодие станут частью рекомендации для допуска к экзамену в средние школы? И потому, мол, надо непременно показать хороший результат.

– Да-да, об этом поговаривали. На деле никто так и не узнал, правда ли система работала именно так.

– Только в том полугодии моя оценка вдруг опустилась до четверки. Хотя тесты я решал как обычно и домашние задания исправно делал. Для меня это было настоящим шоком. И тут Оноуэ, которая получала лист с оценками после меня, вдруг принялась радостно голосить: «Ой, как здорово! Пятерка по математике!», то ли искренне, то ли напоказ. И тут же пропела: «Спасибо, учитель, я так рада!» Никогда не забуду лицо Отиая в этот момент. Он выглядел таким гордым и заботливым.

Конечно, мужчина не видел всей картины. Может, в том полугодии он и правда слегка просел в учебе. Но все равно ему было ужасно обидно. Вот почему ему хотелось показать учителю, как многого он добился, чтобы тот понял, насколько несправедливо к нему относился.

– Ну да, высот ты достиг немалых. Я горжусь тем, что у меня есть такой друг.

– Спасибо. Но вот встретились мы – и я понял, что Отиай меня даже не помнит. Как уж тут утереть человеку нос. В общем, сплошное разочарование, – со смешком закончил мужчина. И добавил: – Поэтому мне хотелось бы вернуться в прошлое таким, какой я сейчас, и снова предстать перед Отиаем.

– О, звучит здорово! Он ведь все так же работает в школе… Уж нынешний ты точно дал бы ему отпор. Отличное вышло бы зрелище, – мужчина в пиджаке весело рассмеялся и повернулся в сторону кухни. – Скажите-ка, можно устроить?

Он уже успел опьянеть, и язык у него заплетался. Нидзико, видимо, все слышала, потому что тут же ответила:

– Точно нет. Машиной времени мы не располагаем.

– Понял? Жаль, конечно, – мужчина похлопал по плечу собеседника.

– На тему издевательств, жестоких родителей и педагогического насилия часто поднимают шум в СМИ, но на деле даже куда более мелкие и, казалось бы, незначительные обиды способны ранить ребенка. Еще хуже, когда взрослый не придает им значения и напрочь забывает о случившемся. Хотелось бы вернуться и донести до Отиая то, насколько подобное отношение несправедливо. Может, это помогло бы другим детям избежать такого опыта.

– Тут ты прав. Наверное, и мне стоит переосмыслить то, как я общаюсь с подчиненными. Одинаково ли я с ними справедлив…

– А что, у тебя их так много? – слегка подколол друга мужчина.

– Они, конечно, подчиненные, но на деле среди них есть немало тех, кто куда опытнее меня и годится мне в отцы. Мне все казалось, что, если я признаю это, меня перестанут уважать, так что надо держать себя как старший. А теперь вот выслушал тебя – и призадумался…

Мужчина воодушевленно заявил, что с завтрашнего дня переосмыслит свой подход.

– Ну, думаю, меня тоже тот опыт чему-то научил. С этой точки зрения я могу поблагодарить Отиая, – кивнул его собеседник и допил пиво.

– Что скажешь? – спросила Нидзико, когда посетители ушли и она взялась убирать столик.

– Первая любовь не наш профиль. С ней он и сам может повидаться.

Когда мужчина бросал в ящик открытку с именем бывшей одноклассницы, он пробурчал под нос, что, если это не поможет, придется самому что-то предпринимать. Нет никакого резона браться за его поручение – ему же лучше устроить все лично.

– Я и не про него, – ответила Нидзико, открывая ящик.

– Значит, второй, который хочет поставить на место учителя? Но мы ведь не можем возвращаться в прошлое, ты сама сказала.

– Разумеется. Такое нам не под силу. Но, согласись, как-то обидно.

Тут я не стану спорить. Судя по рассказу мужчины, этот Отиай работает скорее не ради детей, а ради того, чтобы потешить собственное эго. Мне такое не по душе. Да и кому оно бы понравилось?

– Тогда, может, используешь силу воображения, чтобы как-нибудь все устроить?

– Легко сказать, – замешкался я. Нидзико положила передо мной открытку. На ней было написано имя недавнего посетителя – Сусуму Хироси. А на обратной стороне значилось:

Хочу увидеться с Тоору Отиаем, учителем младшей школы Мацусиба, и поставить его на место.

Я наклонился к карточке и принюхался.

– О, а ведь в ней осталась частичка души автора.

Нидзико тут же вскинула голову.

– Заберешь ее? Мы