В темноте кажется, что в коридоре какое-то движение. Наверное, ворона ищет себе местечко. О ней совершенно забыли.

В комнате тишина. Каждый по-своему пытается смириться с тем, что произошло с Семом. Мейке его очень не хватает. Хоть она может поговорить с Элизабет, это немного другое. Ноша старшей невыносимо тяжела.

Мейке смотрит на часы, стоящие посреди комнаты, стрелки постоянно крутятся назад. Разве колдовство как-то предполагает возврат во времени? Кому-то ведь это нужно. Зачем?

Голова идёт кругом. Все смертельно устали. Глаза закрываются сами собой и головы наклоняются. Тиканье чёртовых часов укачивает. Едва Мейке обращает внимание на звуки, они сводят её с ума.

Мейке стряхивает сон и занимает место рядом с сестрой, чтобы не смотреть на щель под дверью. Леон и Фемке сползают вперёд и не подпирают дверь. Прежде чем Мейке успевает что-либо сказать, они закрывают глаза. Мило кивает и наполовину опирается на стену, наполовину вытягивается на полу.

– Пускай, – шепчет Элизабет. – Мы подежурим. Я не сплю.

Глядя одним глазом на других, Мейке благодарно прислоняется к сестре. Хорошо, что они вместе.

– Как ты думаешь, что случилось с Семом? – тихонько спрашивает она.

– Не знаю, – признаётся Элизабет. – Только это меня до смерти пугает. Надо закрыть сундук и как-то запереть чудовище, пока оно не бросилось на нас снова.

– Но как? – хмурится Мейке.

– Пока не знаю, – говорит Элизабет. – А ты?

– Мне кажется, что у сундука двойное дно, как у фокусников. Сем заперт где-то там.

– Тогда там должно быть много места. Думаешь, это иллюзия?

– Может быть. Как фокус. Такое бывает.

– А его тень, которую мы видели?

– Наше воображение. Мы потеряли друга.

– Я его видела на самом деле, и Мило, и ты. Это не игра воображения.

– Я уверена лишь в одном, Эл. Всё началось с вороны. Она легко открыла замок, потому что знала как. Мне кажется, ворона – человек. Ведьма.

– Ты серьёзно? – спрашивает Элизабет, у которой перехватило дыхание.

– Да, – отвечает Мейке. – Обычная ворона не высидела бы на чердаке столько времени без еды и питья. Окон там нет, так что она там сидела долго.

– Может, в крыше дыра.

– Очень может быть, но я придерживаюсь своей версии. Всё началось с отключения электричества. Потом эта странная буря. И вдруг появляется ворона, которая открывает сундук, чтобы чудовище могло оттуда выйти.

– Что же теперь делать? – озадаченно спрашивает Элизабет.

– Оставаться здесь.

– Это ведь ничего не решит?

– Предложи что-нибудь получше. Убегать мы уже пробовали. Оставаясь здесь, мы защищены от чудовища. Я отвечаю за то, чтобы ничего не случилось. Сему я помочь не могу, но попробую помочь хотя бы остальным. Чёрт! Нужно было позвонить родителям, когда не пришла Кэт. Они вернулись бы домой, и ничего такого бы не случилось.

– Или они бы тоже попали в ловушку, – возражает Элизабет. – Или то же самое произошло бы в другое время. Мейке, ты ни в чём не виновата.

– Мне кажется, виновата.

– Мы все решили не звонить, так что виноваты все.

Элизабет берёт сестру за руку.

– Я так рада, что мы вместе. Не знаю, что бы я без тебя делала.

Мейке удивлённо смотрит на сестру.

– Ты серьёзно?

– Конечно, ты моя старшая сестра. Я беру с тебя пример.

– И, несмотря на это, мы всегда ссоримся?

– Да мелочи всё это, – смеётся Элизабет. – Вон другие в моём классе дерутся с братьями и сёстрами. Так уж повелось.

Мейке наклоняется к Элизабет.

– Спасибо, сестрёнка.

– Я так устала, Мейке, – зевает Элизабет. – Часы меня убаюкивают.

– Тогда отдохни, Эл. Я посторожу.

Элизабет закрывает глаза и почти мгновенно засыпает. Мейке сидит неподвижно, прислушиваясь к тиканью часов в комнате. Интересно, ей кажется или часы звучат громче, чем прежде? Тиканье убаюкивает. Глаза сами слипаются. Хочется отдохнуть. Прикрыть на секунду глаза. Всего на секундочку. Это не повредит.

16

Мейке открывает глаза и пугается. Что-то произошло. Дверь спальни открыта. Мейке не лежит рядом с Элизабет, прислонившись к двери. Она посреди комнаты на деревянном полу, кто-то её оттащил.

Она встаёт и испуганно озирается в полутьме. И сразу замечает, кто пропал. Другие дети спят. Врага нигде не видно. Потому что он уже утащил жертву.

Элизабет!

Мейке выбегает из комнаты в поисках сестры. Элизабет исчезла. Совсем. Её нигде не видно.

– Элизабет! – зовёт Мейке. – Мило, проснись!

Мальчишка неподвижно лежит посреди спальни, между братом и сестрой. Сломанная нога по-прежнему в гипсе, он спит беспробудным сном. Мейке знает, что помощи от него не получит, и не хочет пугать младших детей.

Мейке борется, чтобы снова не заснуть под монотонное тиканье часов. Старается не прислушиваться. Зажав руками уши, выбегает из спальни.

На этом этаже её ждут лишь пустые комнаты и тикающие часы.

Она поднимается на чердак, но и там нет следов Элизабет. Во вторую комнату на чердаке она войти не решается, хотя люк до сих пор открыт.

Осталось посмотреть только на первом этаже, там, где стоит сундук и где они оставили чудовище.

Мейке зажимает плотнее уши, сбегает по лестнице и, тяжело дыша, влетает в гостиную с открытым сундуком, как его и оставили. Не видно ни монстра, ни Элизабет.

Мейке вбегает в кухню и замирает. Её внимание привлекает пол. Он старинный с бежевой плиткой. Очень похож на полы в бабушкином доме в деревне, далеко от Крайдорпа. Прежде чем они очнулись в заброшенном доме, это был обычный пол с серой кафельной плиткой. Теперь несколько плиток выгорело от света.

Мейке ошеломлённо смотрит на пол. В лунном свете на полу вырисовывается тень. И та фигура – её сестра.

Мейке прикрывает рукой рот и падает на колени. Холодный пол пробирает сквозь джинсы до костей.

На полу нарисован портрет Элизабет, словно она сама для него позировала.

Глаза девочки закрыты. Выражение лица умиротворённое, будто она спит. Портрет такой живой, что Мейке теряет дар речи. Словно на полу сама Элизабет, словно она превратилась в камень. Мейке не может этого объяснить. Тень такая же, как у Сема, но на полу. Других следов нет.

Мейке нежно касается картины. И моментально отдёргивает руку, чувствуя кончиками пальцев тепло. Тепло, как от кожи сестры, когда та обнимала её вечером.

Мейке рыдает, вдруг поняв, что смотрит не на картину, а на сестру, застывшую в полу. Элизабет здесь, застряла в плитке. Мейке просто не может до неё добраться.

– Эл, слышишь меня? Эл?

Конечно, ответа нет. Элизабет для неё недосягаема, в ловушке в полу.

Мейке кладёт голову на то место, где