«Черт… где я? Что стряслось?»

Головная боль нарастала. Солнечный луч, пробившийся сквозь ровные ряды бамбуковых листьев, казалось, выжигал глазницу. Привлеченный запахом крови гнус искусал беззащитное лицо. Цепляясь скрюченными пальцами за траву, Майло отполз в тень, где и сумел открыть залитые спекшейся кровью глаза.

«Какого черта?»

Мысли роились, как растревоженные пчелы, мелькали, отдавали голосами, но сосредоточиться совсем не получалось. Как и вспомнить прошлый вечер.

Майло решил осмотреть руку. Сердце сжалось от тяжелого предчувствия – как же рыбаку и охотнику жить без правой руки? Легкое нарастающее покалывание и неестественно изогнутое положение подсказали, что потеря чувствительности временная – слишком долго он провалялся в неудобной позе.

«Так, уже лучше», – постарался порадоваться парень.

Жизнь переставала быть беспросветно ужасной.

Он рукой по лицу, подушечками пальцев чувствуя кровавую коросту. Добрался до слипшихся колтунов на голове и остановился.

«Надо умыться и промыть рану… черт, да что же все-таки стряслось?»

Фрагментарные картинки вспыхивали в сознании все чаще: буря, тигр в джунглях…

– Дерек? – прошептал, спрашивая сам у себя правильно ли вспомнилось имя.

Дерек! Вечерний веселый пир и разговоры перед сном…

– Ублюдок хренов!

Картина сложилась, принеся с собой недоброе предчувствие.

«Мира… Мира!»

– Мира!!! – закричал Майло, поднялся на трясущиеся ноги и шатаясь побежал в Убежище.

Тошнотворно-сладкий запах тянулся издалека. Майло упал на колени и не смог сдержать позывов – его вырвало.

– Быстрее, – беззвучно шептали растрескавшиеся губы. – Быстрее! – подгонял себя.

Чувство страшной, непоправимой беды ледяной рукой стиснуло сердце.

Еще не видя вход, понял, что крышка люка сорвана и отверстие беззащитно смотрит темным зевом в небеса. Тела Сай По и Мэлона заметил несколькими мгновениями позже. Вновь замутило. Майло нашел в себе силы подойти ближе: закадычные друзья и теперь лежали рядом в луже липкой, загустевшей крови. Беле лица искаженные предсмертными страданиями.

Кулаки сжались от ярости, и Майло ринулся в проем.

Пожар уже стих, но дым продолжал медленно подниматься по лестничным пролетам. Сильный кашель разрывал легкие, но парень стремился вперед, обливаясь холодным потом.

Потолок коридора утопал в сизой зловонной дымке. Низко наклонившись, Майло вдохнул воздуха почище и двинулся дальше.

Выбежав за поворот, остолбенел от ужаса. Дымный полумрак освещался едва тлеющими развалинами, да несколькими, еще горевшими на остатках топлива, светильниками. Земляной пол, утрамбованный поколениями селян, напитался кровью и раскис. Тела мужчин, женщин, детей… Всюду куда хватало глаз – только трупы.

Не в силах выдержать увиденное, Майло закричал, раздирая ногтями лицо. Лишь приглушенное эхо насмешливо передразнило вопль.

Парень оцепенело переводил взгляд с одного знакомого лица на другое: первый, второй, третий… вдруг сорвался с места и завопил:

– Мира!!!

Перескакивая тела и оскальзываясь в кровавой грязи, Майло спешил к дому любимой.

– Мира-а-а!!!

Хижина, где она жила вместе со старенькой матерью и младшим братом, выгорела полностью. Майло кинулся на пепелище. Тлеющие угли обжигали, но он не обращал внимания – откидывал обгоревшие доски, шарил в золе, с ужасом разгребал кучи, боясь увидеть в них очертания тел… Пусто. Парень облегченно выдохнул и тут же, гонимый страхом, рванул обратно к площади.

Трупы, трупы трупы. Матери обнявшие в своих чад в последней попытке уберечь; застреленные и зверски добитые мужчины; молодые девушки в изорванных одеждах, недоуменно уставившиеся в черноту свода, словно бы вопрошали остекленевшими глазами: «За что?»

Нарастающий страх при виде знакомого силуэта, и божественная радость облегчения от осознания ошибки:

«Не она! Не она, – стучало сердце. – Не она! Не она!»

Боязнь увидеть и необходимость смотреть – вот и все на чем он сконцентрировался. Иногда приходилось останавливаться и переворачивать погибших.

«Соседка Нэйна! – облегченно выдыхал он. – Кьера…»

«Не она! Не она!» – радовался Майло на грани сумасшествия.

Вернувшись к северному входу, принялся осматривать погибших с самого начала. По положению тел стало ясно – враги ворвались отсюда и сразу же смяли дозорных. Паникующие селяне устремились к южному выходу, но налетчики настигали, устроив настоящую резню.

Подбегая мимо источника, Майло услышал слабый стон.

– Есть кто живой? – крикнул он с надеждой. Стон повторился.

«Кажется кто-то укрылся у черного входа!»

Хижина, скрывавшая тайный лаз, в отличие от большинства зданий поселения, сгорела не подчистую. Обвалившись, балки притушили огонь, но завалили вход в тоннель, заблокировав последнюю возможность вырваться из ловушки. Неподалеку от пепелища и в стороне от груды тел, Майло заметил прислонившегося к земляной стене мужчину.

– Алекс! – разглядев в дымном сумраке, воскликнул радостно Майло.

– Кто… кто… – простонал раненный. – Не узнаю голос… не вижу лица…

– Это я – Майло Ли, – парень приблизился и увидел, что все лицо Алекса измазано кровью и грязью.

– Майло… Майло… Ма… – мужчина беззвучно, как выброшенная на берег рыба, хватал ртом воздух.

Майло бережно приподнял его голову. Даже через длинные спутанные волосы прощупывалась огромная рана.

– Держись, Алекс, не трать силы…

– Ма… Май… – шептал десятский. – Силы мне уже не… Майло… они убили не всех… Майло… слышишь? – он старался изо всех сил, вкладывая в сбивчивый шепот оставшуюся жизнь. – Воды… воды…

– Держись, – Майло склонился к самому лицу, – Держись, дядя Ал! Сейчас я принесу. Ты только держись! – и дернулся было бежать, но Алекс ухватил его за одежду:

– Стой… стой…

Сглотнул, глаза слепо шарили, не видя ничего вокруг.

– Кай… Крос… слышишь? Крос… слышишь?

– Слышу, дядя, слышу. Крос, да?

– Да… Крос… Крос… главный… он… они…

Майло терпеливо вслушивался в слабый лепет умирающего.

– Заб… забрали… их…слышишь? Слышишь… женщин… Крос… Крос… – силы оставляли Алекса.

– Держись, Алекс, слышишь? Я вытащу тебя отсюда! Сейчас вернусь – принесу воды, – с этими словами Майло бросился к источнику. Подбегая, схватил кувшин с отколотым горлышком и, сдвинув в сторону сор с поверхности, зачерпнул ледяной воды.

После слов Алекса не стало спокойнее. Тревожные мысли боролись с надеждой – она может быть жива! Может быть в лапах ублюдков, устроивших бойню…

– Глотнешь воды из нашего источника, и сразу полегчает, – с деланной бодростью прокричал Майло возвращаясь с кувшином.

Алекс не ответил. Широко открытые глаза остановились навсегда.

***

Майло не смог бы сказать сколько прошло времени. Ноги налились свинцом, из груди вырывалось прерывистое, сопровождаемое хрипами и свистом дыхание. Все происходящее утонуло в смрадном тумане.

Он давно