Шрифт:
Закладка:
– На кого ты делал ставку? На пацана с самострелом? Дикари… я сам проломил ему голову на пороге дома. Ты остался один, стрелок! Тебе не для кого больше сражаться…
– Ах ты поганый ублюдок! – не выдержал Алекс. – Лживый сын собаки!
– И твои женщины, которых ты отправил с сопляком, тоже у меня, – продолжал смеяться, издеваясь Крос. – Сегодня же ночью я попробую самую хорошенькую на вкус…
– Есть ли тебе чем пробовать, сын шлюхи?
– Иди сюда и узнаешь!
– Хочешь один на один? – юношеский азарт и злость вскипели в душе. – Давай! Выходи!
– Чтобы ты подстрелил меня? Бросай винтовку если ты мужчина и иди сюда!
Алекс понимал, что не стоит верить главарю, но отчаянная злоба толкала к азартным решениям.
– А давай! Я брошу! Только если обманешь и ты, и все твои люди всегда будут знать какой на самом деле ты ссыкун, – сказал и швырнул автомат в окно. – Иду!
Спустившись по раскуроченным пулями ступеням, он вышел на площадь. Крос уже ждал его, стоя напротив входа. Медленно снял очки, стянул респиратор, обнажив бледное от ярости, обезображенное кривой ухмылкой лицо.
– Готов умирать?
– После тебя, – угрюмо парировал Алекс.
Ухмылка растянулась еще сильнее. Налетчики медленно выбирались из укрытий и подходили ближе, образуя небольшой круг.
Стоны раненых звучали отдаленно, за стуком сердца, отдававшимся в ушах. Убийцы выискивали раненых и демонстративно добивали. Алекс отстранился – теперь для него существовали только глаза врага. Маленькие карие, почти черные глазки трусливой твари.
Алекс отстегнул топор и без сожаления бросил на пол. Упав с высоты, лезвие взметнуло фонтан земляных брызг и прощально мелькнув, отразило свет фонаря.
«Верный друг, – подумалось с толикой жалости, – сколько лесов исхожено вместе… Какой-нибудь из этих ублюдков заберет тебя себе…»
Неторопливо, словно на привале, а перед смертельной схваткой, достал нож.
«Не подведи, – обратился к товарищу, разглядывая следы грубой ковки, – наш последний шанс…»
– Что медлишь, засранец? Или в штаны наложил?
Алекс не поддался на провокацию: спокойно смерил противника взглядом. Крос скинул хламиду. В ладони блеснуло лезвие длинного ножа. Высокий – почти на голову выше; руки длинные, с четкими буграми мышц – опасный противник.
Алекс двинулся боком, постепенно сокращая дистанцию – Крос повторил движение. Смертельный танец начался. Налетчики выстроились за спинами, образовав границы круга. Переговаривались, не стеснялись в выражениях, обсуждая десятского и подбадривали главаря. Алекс не слушал и не слышал их весь превратившись во взгляд, вложив в него всю силу.
Выпад! Алекс широко махнул ножом наискосок и тут же развернулся телом оказавшись за спиной противника. Крос увернулся, взметнув ногами пыль и ответил быстрым уколом – мимо! Вновь медленный танец друг напротив друга.
Алекс поднял левую руку и принялся водить ей, делая обманные движения. По глазам главаря видел, как тот мельком, да отводит глаза отвлекаясь. Вялые, ленивые пасы… осторожный танец сближения… Раз! Алекс скрутился, молниеносно выкинув вперед сжатый кулак – боль, не обращая внимания, тут же раскрутился, сильно наклонившись и махнул ножом.
– З-з-динь, – мелодично брякнула сталь ножа.
Глаза Алекса удивленно расширились. Крос расхохотался.
– Ах, ты ублюдок, – вскипел Алекс и ринулся на врага.
Злость придала сил, и он одним прыжком оказался вплотную к противнику. Мелькнуло побледневшее, искаженное страхом лицо, прежде чем мощные ладони сомкнулись смяли шею.
– Поможет тебе твой жилет?! Поможет тебе?! – исступленно орал Алекс, сжимая горло.
Крос выронил нож и, ухватившись за руки, пытался освободиться. Хрипел и извивался. Толпа взревела. Извивающийся клубок рухнул в пыль. Людское кольцо сжалось, оставив совсем немного места. Воздуха не хватало. Мужчины тяжело дышали, слышался срежет зубов и кряхтение.
Обхватив ногой тело, Алекс сумел перевернуться и оседлать противника. Крос рычал и брыкался, силясь скинуть тяжелого мужика.
– Я! Тебя! Убью! – кровавая пена слетала с губ. Алекс вминал тело в землю, двигаясь в такт выкрикиваемым словам.
Крос выпучил глаза, причудливой ужасающей вязью полопались капилляры.
Вдруг Алекс ослабил хватку и бессмысленно уставился в одну точку. Крос выгнулся и скинул, безжизненно плюхнувшееся тело – позади, скалясь поигрывал железной дубиной Бобер.
– Крепкий ублюдок, – тяжело дыша выговорил Крос и пнул поверженного врага ногой.
Поднялся и посмотрел сверху: Алекс уткнулся лицом в истоптанную землю. Густые, с проседью волосы намокли от крови. Багровые капли быстро падали, втягивая в себя пылинки.
Крос откашлялся и сплюнул мокроту.
– Да-а, пришлось ы повозиться… Дай-ка, – протянул руку к дубинке, которой все еще поигрывал довольный Бобер.
Улыбаясь еще шире, Бобер подал оружие. Крос внимательно посмотрел на утолщенный конец, измазанный в крови.
– А ты, значит решил, что мне помощь нужна?
Рот еще растягивался в ухмылке, но радость в глазах разом померкла.
– Кай, да я…
– Заткнись! Думал, я не справлюсь с этим боровом, – и еще раз пнул недвижимое тело, – да?
– Я… я…
Крос резко крутанулся и ударил наотмашь Бобра промеж глаз. Тот рухнул на колени, прошептав:
– Темно… – и получил еще один сокрушительный удар сбоку.
Толпа настороженно притихла. В нависшей тишине было слышно как, конвульсивно подергиваясь, скребет землю нога уже мертвого Бобра.
Крос провел дубиной по полу, обтирая кровь.
– Кто-нибудь еще так думает? – и обвел вызывающим взглядом притихших бойцов. – Может кто сомневается во мне?
Каждый опускал глаза при встрече, и никто не проронил ни слова.
Швырнув дубинку, Крос скомандовал:
– Уходим! Сжечь все! – и бросив команду в сторону – ни кому-то конкретно, но не сомневаясь, что будет исполнена, велел: – Плащ.
Площадь опустела. Тела убитых жителей неизменно лежали на земляном полу. Густой синий дым, скапливаясь под сводами пещеры, уплывал в сторону северного и южного входов. Смолкли стоны и плач угоняемых женщин и детей, затих довольный смех убийц – только треск горящих домов нарушал тишину.
Алекс открыл глаза.
Глава 7
Громко жужжа, огромный пушистый шмель неторопливо пролетел над ухом. Вернулся и деловито уселся на нос. Майло заворочался, и настырный солнечный луч упал на сомкнутое веко.
Правой руки словно бы не было. Парень застонал, пытаясь разлепить веки. Вместе с пробуждением вернулась боль: все тело ныло, будто пропущенное
