не согласилась я.

Я думала, он не хочет разговаривать. Но мужчина вдруг показался очень заинтересованным в критике моего жизненного выбора.

Как только он ушел, мы с Амандой вернулись к выполнению мелких поручений — протиранию посуды и наполнению бутылок кетчупом. Я не возражала. Бессмысленная работа была возможностью поболтать, и мне нравились люди, с которыми приходилось работать.

— Итак, расскажи все, — сказала она.

Я посвятила ее во все детали.

Позже в тот же день, выйдя из «Арены» в конце смены, я обнаружила, что Джек задерживается в вестибюле. В это время дня там было почти пусто.

Взгляд был прикован к высокому, широкоплечему мужчине, который стоял, прислонившись к стене, словно кого-то ждал. Может быть, Картера или Себастьяна, а не очередную хоккейную зайку.

Меня так и подмывало сказать что-нибудь, но, учитывая, насколько дружелюбным был Картер, когда подошла к нему, я не собиралась утруждать себя. Отказ немного задел, но я могла его понять. На них постоянно бросались болельщики и зайки. Это, должно быть, надоедает, независимо от того, сколько раз Джек улыбался великолепной улыбкой всем, кого встречал.

Мужчина взглянул на меня, но я не ответила тем же. Слишком хорошо разглядела его боковым зрением, ступая шла через вестибюль.

Больше я не собиралась бросаться на этих мужчин.

Вместо этого вышла на улицу и обнаружила, что Грейсон ждет меня.

— Наверное, нормальным людям еще рано ходить на второе свидание, — поддразнила я, спускаясь по ступенькам.

Он вытащил цветы из-за спины. Тигровые лилии. Название пришло в голову, хотя я не помнила, чтобы видела их раньше.

— Мы не обычные люди, — сказал он с улыбкой, передавая лилии.

Я поднесла их к лицу и вдохнула.

— Думаю, теперь это мои любимые цветы.

— Понимаю, — тихо сказал он, улыбнувшись. — И скоро, я, возможно, тоже стану твоим любимым.

Глава 7

В эту минуту самая красивая девушка в мире стояла на ступеньке выше и смотрела на тигровые лилии так, словно никто никогда раньше не дарил ей цветы. Гордость разлилась по венам: я мог бы стать тем, кто подарит Кеннеди все потерянное, например, память о мужчине, который любил ее, дарил цветы.

Легкий ветерок развевал длинные каштановые волосы и трепал их, и все, чего я хотел, это наклониться и поцеловать улыбающиеся губы.

В старших классах я не был тем, кто первым догадался подарить Кеннеди цветы. Этим человеком был Джек. Но я стал старше и мудрее, и собирался быть с ней так чертовски добр, что никогда, ни за что не потеряю девушку снова.

В следующую минуту своим появлением я вызвал светловолосого, похожего на овчарку, крупногабаритного хоккеиста.

Джек выскочил из дверей и направился к нам.

— Пойдем, — сказал я Кеннеди, протягивая руку. — Территория вокруг катка ночью становится грязной. Позволь отвести тебя в одно милое местечко.

Она ухмыльнулась и потянулась к моей руке.

— Кеннеди! Отойди от него! — голос Джека прорвался сквозь тихий ночной воздух.

Она обернулась через плечо, губы приоткрылись от удивления.

Гребаный мудак.

Теперь, когда Кеннеди счастлива, теперь, имея кого-то, кто заботился о ней… Он не мог оставаться в стороне. Но мудак игнорировал ее пять гребаных лет.

— Это первое, что он сказал? — резко спросил я.

Она повернулась ко мне лицом.

— Ну… практически. Но…

На бровях Кеннеди появились ямочки, что очаровательно, когда хмурый взгляд не был направлен на меня. Не следовало этого говорить.

— Потому что он трахает хоккейных заек, — продолжил я. — Он хочет тебя, потому что видит со мной.

— Он хочет меня? — ее брови изогнулись. — Что происходит?

Картер захлопнул двери и тоже направился вниз по лестнице.

— Фантастика, блять, — пробормотал я. — Планировал провести с тобой приятный вечер, но, думаю, съезд придурков тоже может стать чем-то веселым.

— Кеннеди, — Джек подошел первым, с Картером, поддерживаемым его под локоть; типично для них, хотя предполагалось, что Картер станет капитаном. — Куда ты идешь с этим парнем?

Губы Кеннеди приоткрылись, словно та собиралась ответить, а затем ее лицо изменилось, поскольку девушка отредактировала все, что собиралась сказать.

— Какое тебе дело?

Джек выглядел так, словно только что получил пощечину.

Не забывайся, золотой мальчик. Ты потерял привилегию следить за ней и защищать около пяти лет назад, когда бросил в больнице.

Когда украл ее у меня.

Джек должен быть благодарен, что я просто забрал ее, а не оборвал его жалкую жизнь.

— Я же говорил, — спокойно сказал я. — Они просто пара ревнивых ублюдков. Всегда хотели то, что есть у меня. Быть как я.

— Я не хочу быть таким, как ты, — прорычал Джек в ответ. Он снова обратил внимание на Кеннеди. — Пожалуйста, послушай. Пойдем со мной.

Он протянул руку.

— Ты, должно быть, шутишь, — сказала она.

Черт возьми, я был так чертовски влюблен.

Но пока Джек пытался завоевать расположение Кеннеди, Картер встал между нами, закрывая обзор на мою любимую.

Это была чертовски плохая идея снова встать между Кеннеди и мной.

— Оставь ее в покое, — сказал он, лицо потемнело от гнева. — Ты только причинишь ей боль.

Он понизил голос, чтобы Кеннеди не услышала.

— Еще раз.

— Не шепчи, Картер, гребаных нежностей, я хочу слышать их не больше, чем Кеннеди, — я оттолкнул его.

Или попытался.

Картер все еще был сложен как грузовик.

— Убирайся, — предупредил меня Картер, хватая за руку, чтобы удержать. — Держись от нее подальше. Или я..

Мне было так любопытно, что, черт возьми, за угрозу он собирался выдвинуть.

Но, видимо, недостаточно любопытно, потому что инстинкт взял верх, и я ударил Картера в челюсть.

Он должен был это предвидеть. Характер победителя означал, что мужчина отбил множество ударов со льда и дальше, хотя предполагалось, что он будет в безопасности как вратарь. Но, видимо, размяк с тех пор, как убежал из моего мира, потому что отшатнулся.

А затем бросился на меня.

Я не зря потратил последние несколько лет на тренировки. Я увернулся, а затем, поскольку внимательно следил за своими старыми друзьями, нацелился на быстрый, отрывистый удар ногой по искалеченному правому колену.

Картер уже разворачивался, чтобы нанести ответный ударь, но потерял равновесие. На лице отразилось потрясение, когда колено подогнулось, и тот, споткнувшись, спустился по одной из ступенек, рухнув на последние из них.

— Что за черт! — закричал Джек, отступая от Кеннеди.

Он бросил один испуганный взгляд на Картера, кинувшись на меня.

Но Джек привык к тому, что драки происходили на льду, а не за его пределами. Он уже не был тем молодым мафиози, как когда-то. Мужчина