— Вы уверены, что ваш муж весь вечер находился дома? — спросила я.

Людмила Ивановна посмотрела на меня едва ли не с жалостью.

— Знаете, маразм меня, к счастью, пока не настиг, — заявила она. — Конечно, я уверена, что Егор сидел со мной в одной комнате и читал книгу! Жанна вернулась поздно вечером, кажется часов в одиннадцать, Петя, наш сын, пришел домой только утром… Но это обычное дело, я уже привыкла.

— То есть Петр не ночевал дома, — уточнила я.

Людмила Ивановна кивнула.

— А где находился ваш сын? — спросила я.

— Вроде на репетиции, — пожала плечами женщина. — Так он сказал. А на самом деле — не знаю. Петр — взрослый мальчик, я не лезу к нему с расспросами. Да, мне не нравится образ жизни, который он ведет, но что я могу сделать? Карманных денег его не лишишь, он зарабатывает сам, к тому же собирается жить отдельно, копит на съемное жилье. Мы с мужем решили не вмешиваться в его жизнь.

— Получается, ваш сын хочет жить отдельно? — уточнила я.

— Ну да, а что в этом такого? Пора бы уже… Двадцать четыре года все-таки…

— Скажите, вы общались с братом вашего мужа, Александром? — задала я новый вопрос.

Людмила замешкалась, потом поинтересовалась:

— А почему вы спрашиваете? При чем тут Александр? Он же трагически погиб…

— Мне нужно знать ответ на этот вопрос, — заявила я. — Так вы общались?

— Ну… пару раз мы виделись, — как-то нехотя проговорила женщина. — Но я не понимаю, какое это имеет значение…

— А вот ваш муж утверждает, что с Александром он отношения не поддерживал и знакомы вы с ним не были, — заметила я. — Так кто из вас лжет?

— Никто не лжет! — Людмила Ивановна повысила голос. — С чего вы вообще взяли, что мы с Егором говорим неправду? Может, Егор просто забыл, это было уже давно! Да, он не поддерживал отношения с братом. Когда Александр погиб, Егор был в экспедиции и не смог приехать…

— А где были вы?

— Здесь, в Тарасове. Я не езжу с мужем на полевые работы, я не геолог.

— Вы были на похоронах?

— Нет, не была. О смерти Александра я узнала от мужа, он позвонил мне в день похорон и сказал, что его брат погиб. Но без мужа я не поехала — я же не родственница Александра, друзьями с братом Егора мы тоже не были. С женой погибшего я тоже не общалась.

— Ясно, — кивнула я. — Можете сказать, где находится репетиционная база вашего сына Петра?

— Сын мне не говорил, — произнесла Людмила Ивановна. — А что?

— Дайте мне номер телефона Петра, — я проигнорировала вопрос Косенкиной. — Надеюсь, эта информация вам известна?

— Естественно, — фыркнула женщина. — Вы что, и с ним хотите поговорить?

— Да. У меня есть к Петру вопросы.

— Ладно, записывайте… — Людмила Ивановна продиктовала мне номер телефона сына. — Только имейте в виду, дозвониться до него сложно, трубку он редко берет. В основном телефон выключен или находится вне зоны действия Сети.

— Я учту это, — произнесла я. — Что ж, спасибо вам за то, что уделили нам внимание. Запишите мой номер телефона — если вы вдруг вспомните что-то важное про вашего мужа, его брата или сына, позвоните мне, пожалуйста!

— Я сказала вам все, что знаю, — хмуро проговорила Людмила Ивановна.

— И все же запишите, — настаивала я на своем.

Косенкина занесла номер моего мобильного в записную книжку своего сотового телефона.

— Благодарю, — проговорила я. — Больше я не смею вас задерживать.

— Я могу идти?

— Да.

Людмила Ивановна кивнула, поднялась со стула. Мы вместе вышли из аудитории.

Глава 4

— Какая-то она странная, — проговорила Настя, когда мы ехали к ней домой. — Я про эту Людмилу Ивановну.

— Я думаю, она что-то скрывает, — поделилась я своими соображениями. — Причем ее слова противоречат словам ее мужа.

— Вы про то, что она была знакома с Александром? — уточнила девушка.

Я кивнула.

— Да. Людмила Ивановна сказала, что с братом мужа она виделась пару раз, тогда как сам Егор утверждал, что жена с Александром не была знакома. Или он просто не знал, что они виделись несколько раз? А может, и не несколько?..

— Честно говоря, у меня уже голова кругом идет! — пожаловалась Настя. — За один день столько всего… Вот в жизни бы не подумала, что убить меня хотят из-за квартиры! Причем началось все только сейчас! И кто? Людмила, что ли?

— Ну, по ее словам, в субботу они с мужем были дома, — пожала плечами я. — В этом их слова не расходятся. А вот дети — Жанна и Петр — находились где-то в другом месте. Поэтому надо будет проверить их.

— Но им-то зачем меня убивать? — удивилась моя клиентка.

— Как зачем? Восстановить справедливость. Егор не похож на хладнокровного преступника, по крайней мере на первый взгляд. Алиби у него есть, да и Людмила вряд ли преследовала вас и огрела по голове. Ей попросту не хватило бы на это физических возможностей — мне кажется, преступник был моложе и спортивнее, раз он смог убежать от собаки. Вот Петр — идеальная кандидатура, жаль, что я не могу до него дозвониться…

Людмила Ивановна была права, мобильный ее сына постоянно был выключен. Но я твердо решила сегодня же встретиться с парнем и допросить его. Рано или поздно телефон он включит, а если даже нет, существуют другие варианты связаться с ним. Я сомневалась, что Петр, как и Настя, не пользуется социальными сетями. Если верить словам его родителей, молодой человек играет в какой-то группе, а значит, он зарегистрирован в социальных сетях. Надо же как-то делать себе рекламу, набирать аудиторию, а без социальных сетей сейчас это невозможно.

Домой к Насте мы попали в половине пятого. Через полчаса к Ленской должна прийти Маша, встречу подруга моей клиентки не отменила. Без пятнадцати пять раздался звонок домофона. Вместе с Ленской я прошла в прихожую.

— Кто? — спросила девушка, отвечая на звонок.

— Это я, Маша, — услышала я женский голос. — Открывай!

Настя нажала на кнопку, Мария вошла в подъезд. Спустя несколько минут она позвонила в дверь.

— Я открою? — тихо спросила меня Настя.

— Открывайте, — разрешила я.

— Я забыла спросить, как мне вас представить? — спохватилась моя клиентка.

— Скажите, что я — ваша знакомая, ну или коллега по работе, — пожала плечами я. — Скажем, пришла обсудить какую-нибудь статью.

— Хорошо, — кивнула Ленская и открыла дверь.

— Привет, что не открываешь дверь-то? — В квартиру вошла миловидная девушка лет двадцати пяти, одетая в светло-серую зимнюю куртку и красный берет.