на митинг!“ Десять тысяч коммунистов стоят на улице, они ревут и бросаются в него камнями; вот тогда-то он и сможет сделать свой прыжок с парашютом — в самый центр митинга. Сейчас, к сожалению, я не могу этого сделать, теперь парень должен каким-то другим образом показать, что он мужчина, что он крутой, что он решителен, что у него есть мужество, это необходимо. Только таким планомерным отбором, абсолютным обращением к мужским достоинствам мы получим в будущем действительно жесткое политическое руководство, которое тогда — будьте уверены — будет иметь уважение и у нации»[1614].

В качестве замены отсутствующих возможностей проявить себя в политической борьбе Гитлер хотел искусственно ввести «испытания мужества», которые должны были показать, кто на самом деле обладает смелостью и героическими качествами и благодаря этому пригоден к политическому руководству и призван к нему. Так, в секретной речи перед молодыми политическими лидерскими кадрами 23 ноября 1937 г. он охарактеризовал как «главную задачу этих учебных орденсбургов НСДАП внедрение испытания мужества впоследствии на постоянной основе, что означает — покончить с мнением о том, что только солдат должен быть неустрашимым. Тот, кто является политическим лидером, тот всегда солдат. А у кого нет неустрашимости, тот им быть не может. Он должен быть готов в любой момент напрягать все силы. В прежние времена мужество изначально обязательно было предпосылкой, чтобы найти путь в партию. Так с этим обстояло дело. А теперь нам приходится сооружать искусственные препятствия, искусственные траншеи, через которые нужно перепрыгивать. Потому что если человек не обладает бесстрашием, то он для нас не годен. Если мне кто-то вдруг скажет, что да, но ведь прибывают ведь и другие, чистые гении. Только вот гении в политической жизни совершенно бесполезны, если они не обладают волевым характером. У политического лидера характер важнее, чем так называемая гениальность. Неустрашимость важнее мудрости или проницательности. Решающее значение имеет то, что мы создаем организацию бойцов, которые упорно, стойко, но также — если необходимо — решительно защищают интересы нации»[1615].

Давайте впишем теперь эти высказывания Гитлера в общую систему его мировоззрения: исходным пунктом являются социал-дарвинистские взгляды, согласно которым в природе побеждает неустрашимый и отважный, а слабейший и трусливый, напротив, уничтожаются. Из этого проистекает принципиальное подчеркивание Гитлером героических ценностей, поклонение героям, которое имело решающее значение для его мировоззрения. Отсюда же, в свою очередь, проистекает воззрение, что только бесстрашные бойцы предназначены для политического руководства. Однако поскольку доказательством наличия неустрашимости перестал был простой факт вступления в партию, как это было на этапе становления движения, и, напротив, чаще в партию будут вступать скорее оппортунисты, то в учебных заведениях для элиты (Школы Адольфа Гитлера, национально-политические воспитательные учреждения) и в орденсбургах НСДАП необходимо устраивать искусственные «испытания мужества», с помощью которых трусливых отделяют от бесстрашных. Но прежде всего — это еще один логический вывод — должны быть улучшены возможности перехода на более высокий социальный уровень для рабочего, потому что его, в отличие от буржуа, отличают активность, смелость, готовность принимать решения и энергичность[1616].

Сколь бы логичным и убедительным ни было это воззрение, Гитлер понимал, что одно это не приведет к решению проблемы. Часто типичное для Третьего рейха дублирование в работе ведомств, «хаос властей», т. е. факт конкурентной борьбы, неизбежно вытекающей из накладывающихся друг на друга компетенций разных институций, истолковывается как метод, преднамеренно используемый Гитлером для того, чтобы в соответствии с его базовыми социал-дарвинистскими взглядами создать возможность «отбора сильнейшего» на этапе системы[1617]. Дискуссия о значении этих «поликратических» элементов в нацистской системе столь же противоречива[1618], как и то, сколь по-разному можно трактовать причины этого явления.

Уильям Карр обобщил различные варианты объяснений, которые могут предложить исследования, связанные с Гитлером[1619]. С одной стороны, в качестве объяснения используются богемный образ жизни Гитлера и его неспособность принимать решения[1620]. Но с другой стороны, кроме прочего, говорится, что Гитлер намеренно создавал неразбериху и неуверенность, чтобы укрепить свою власть в соответствии с принципом «разделяй и властвуй». Но прежде всего, как писал Карр, ссылаясь на интерпретацию, выдвинутую еще до него другими исследователями, «это соответствовало его социал-дар-винистским воззрениям. По его убеждению, можно было смело положиться на то, что уж природа выявит, какая партия оказалась слабее в политической борьбе за власть, и нужно только терпеливо подождать, когда эта борьба закончится»[1621]. Этот тезис в том отношении убедителен, что он представляет собой ответ на проблемы рекрутирования элиты на этапе системы, логически вытекающий из социал-дарвинистских посылок Гитлера. С другой стороны, однако, следует констатировать, что в источниках едва ли можно обнаружить какие-либо подтверждения того, что Гитлер намеренно планировал это именно так. Можно бы привести лишь одно высказывание, сделанное в беседе со Шпеером, согласно которому Гитлер, когда его спросили о его практике поручать одну и ту же задачу нескольким лицам или организациям, сказал: «Пусть верх возьмет тот, кто сильнее»[1622].

Тем не менее, конечно, ни «испытания мужества» в школах для элиты, ни организация «спланированной анархии» не могут рассматриваться как убедительные ответы на проблемы рекрутирования элиты на этапе системы. Прежде всего не потому, что организация элиты, т. е. партия, вопреки принципам Гитлера, разработанным в «Майн кампф», продолжала раздуваться.

Хотя 19 ноября 1941 г. Гитлер подчеркнул в «Монологах», что партии нельзя «принимать балласт, „попутчиков“, а от тех, кто был в нее принят, она должна избавиться». Но он, однако, не проводил акций по чисткам, какие, например, практиковались в ВКП(б)[1623]. Вероятно, он, в свете раздувания партии, хотел создать в лице СС альтернативную элитную организацию, которая лучше соответствовала бы принципам, разработанным в «Майн кампф». Так, он сказал 3/4 января 1942 г.: «Нельзя, чтобы СС стала слишком большой, ее ведь можно будет держать в такой численности, которая не имеет себе равных[1624]. Подобно магниту, эта команда должна притягивать к себе всех, кто входит в ее состав, ее становление должно целиком идти из самой себя. Надо знать, что всем этим подразделениям приходится нести свое бремя крови, это чтобы мальчики, которые просто хотят повыпендриваться, держались от них подальше»[1625]. Подобно борьбе внутри страны, и война тоже должна была — посредством элитной организации СС — продемонстрировать, кто на самом деле был неустрашимым и мужественным, и собрать эти элементы в небольшую элиту.

Ввиду гипертрофии партии Гитлер вряд ли видел возможность вновь превратить ее в революционную элиту. Ее место должна была занять СС, как показывает высказывание Гитлера во время застольных бесед 27 июля 1942 г.: «РФСС [рейхсфюрер СС, т. е. Гиммлер], исполняя