Просвистевшая над Бойченко рука не дала ему закончить поток жалоб даже в голове. Схватив Антона за воротник, спасительная длань с силой тягача вытянула его из-под стального шестигранника почти синхронно с моментом, когда тот коснулся пола. Выплюнув из-под себя керамическую шрапнель, дверь покатилась по коридору, сминая людей подобно гусенице бульдозера. Не дав избежавшему смерти Бойченко прийти в себя, кто-то вцепился в его куртку и затащил в гущу приговорённой к смерти толпы. Над головой зажужжали пули. Ряды людей, среди которых Антон был доли секунд назад, начали оседать на пол подобно вянущим цветам. Жакет, плечо, чьи-то волосы, ладонь, белая туника, лицо испуганной девушки, одичавший от ужаса старик, ярко-красный то ли от крови, то ли сам по себе сарафан – картинки проносились перед глазами, впивались в память и тут же стирались из неё, едва Бойченко успевал это замечать. Гибельный гимн пулемётов, кровожадное гудение гигантов, истошные крики - всё это парализовывало, переполняя мозг огромнейшим количеством информации, справиться с которой тот был попросту не в состоянии.

В погоне за жизнью люди давили и топтали друг друга, не проявляя никакой пощады, не говоря уже об уважении.

Зазвенел металл о камень: монолитно-матовый робот пробрался в коридор и взревел ещё громче. Взревел подобно поезду, готовому врезаться в заглохшую на переезде машину. Одной рукою он держал пулемёт; кулаком второй разносил всё, что было рядом, в пух и прах. Не ясно, что сидело внутри него, но оно было в бешенстве. Незнакомец, тащивший Антона, затолкал его в одну из боковых комнат, а сам упал на пол и заслонился чьим-то трупом, как щитом. Пули нашпиговали вывернутое наизнанку тело. Новоявленный спаситель отпустил труп, заполз следом за Бойченко и захлопнул дверь. В комнате царил полумрак - даже пол спасителя определить было сложно, не говоря уже о внешности. Антон посчитал, что это Кимико. Он открыл рот в попытке заговорить, однако спутник всё так же бесцеремонно поднял его за подол куртки и потянул за собой по лабиринтам галерей и тамбуров.

Он явно знал путь наизусть.

Тесные кулуары, прихожие, маленькие комнатушки - помещения выглядели так, словно люди здесь почти не бывали. Вскоре беглецы остановились у настежь распахнутой двери, ведущей опять же в главную галерею. Тела убитых накрывали пол ковром. На лице почти каждого замерло выражение недопонимания, точно умирая они спрашивали у создателя, за что им такая чудовищная кончина. Спаситель схватил Антона и подался вперёд. Движения его поражали своей слаженностью: этот человек либо не испытывал страха, либо трижды всё просчитал. Трусцой перебежав коридор, они протиснулись в щель промеж высоких старинных дверей. Комнату, похожую на гостиную, сплошь заполняли люди: Бойченко ни в жизни бы не поверил, что в таком небольшом помещении может уместиться так много народу. Те уставились на него, не в силах сказать что-либо. Кто-то приставлял к губам пальцы, призывая соблюдать тишину. Кто-то рыдал; кто-то горемычно причитал; кто-то убаюкивал оторванную конечность. Некоторые и вовсе ползали по полу, балансируя на грани с реальностью и безумным кетаминовым оцепенением.

Массовая агония.

Антон обернулся, чтобы выяснить, кому он обязан спасением, но успел заметить лишь капюшон: незнакомец толкнул его вперёд. Несмотря на происходящее, эта грубость начинала надоедать. С ним обращались, как с чемоданом, который требовалось доставить по назначению. Добравшись до противоположного угла комнаты, спутник извлёк из-за пазухи большой медный ключ. Шаги смертоносного гиганта смолкли за дверью. Антон передёрнулся от страха: он подумал о том, что согласен, чтобы его ещё так потягали, лишь бы увели куда подальше. Люди замерли. Пронизывающий предгрозовое молчание плач стал чуточку тише. От удара высокие двери вылетели, как пробки. Луч прожектора озарил бледные лица загнанных в западню жертв. Гигант протяжно загудел: на этот раз гудение не звучало зло, оно скорее звучало довольно. Спаситель схватил Антона за шиворот. Подтянув его к стоящему в углу металлическому шкафу, он открыл дверку ключом и буквально зашвырнул Бойченко внутрь, после чего влез следом. Какой-то парень в окровавленной тунике попытался забраться к ним, но спутник грубо вытолкнул его пяткой в живот и заперся изнутри. Стрёкот пулемётных шестерней наполнил кровь адреналином: та забурлила в жилах подобно серной кислоте. Орудие взревело, заглушив отчаянные вопли выживших; не разрешив им даже попрощаться друг с другом. В комнате посветлело – лучи дульного пламени проникали внутрь даже сквозь замочную скважину. С силой дёрнувшись в бок, незнакомец налёг на стенку, и шкаф упал на пол. Мягкая посадка: судя по всему, приземлились на трупы. Над головами что-то громыхнуло - спасительный «гроб» накрыло свежими мертвецами. «Хоть бы они нас не нашли. Господи, пожалуйста, сделай так, чтобы они нас не нашли» - взмолился Бойченко. Пальцы его тряслись, как у больного Паркинсоном, и он подумал, что эта микроскопическая вибрация привлечёт убийц. Слепящий луч прошёлся по комнате в поисках живых. Несколько очередей - и комнату заполонила тишина. Свет потух, погрузив двух выживших в глубинно-кровавый мрак. Позвякивающие шаги начали удаляться. Антон попытался выпрямиться, но сделать это оказалось тяжело – спаситель лежал на нем. Стоит отметить, вес его был весьма немалым. И однозначно не женским.

- Спасибо огромное... Если бы не вы...

Незнакомец пошарил по карманам. Щелчок - и Антона ослепил сине-жёлтый огонёк зажигалки. Спаситель поднёс трепыхающееся пламя к лицу. Закурил. И только привыкнув к свету, Бойченко понял, кто лежит на нём, и замер, не в состоянии сказать что-либо.

Потёртая кожаная куртка.

Усы с завитушками.

Размытые временем, но до сих пор не утратившие смысла наколки.

- Я же говорил, что мы ещё встретимся, - Мариус пустил носом две струйки дыма. - Добро пожаловать в Нарнию, амиго.

3. Квазар

Придя в себя, Мариус первым делом ощупал промежность - причиндалы оказались на месте, и он с облегчением выдохнул. Давид отчётливо помнил полёт на аварийном эвакуаторе и не самое мягкое приземление. Так же отчётливо врезалось в память горячее свидание затылка с крышкой капсулы. Отсутствие боли удивило его, однако ещё больше его насторожило то, что на нём не оказалось экзоскелета. Давид приоткрыл веки - стены шатра вздувались и падали, как живые лёгкие. Кимико спала рядом. Закутанная в плед, с компрессом на лбу, она походила на подростка, которому пытаются сбить температуру. За нею покоился запылившийся грузовой дрон. От смолистого запаха ладана клонило в сон. Вьющийся подобно призрачным драконам дым заполнял