«А вот и вопрос!» – внезапно озарило младшего богатыря.

– Откуда ты знаешь мое имя, если я его не называл, – и при тебе его тоже никто не произносил? – попытался он ее подловить. Однако Пандору это не проняло вовсе:

– Повторюсь: я знаю достаточно, чтобы мне не причиняли вреда.

– Что за хмырь изображает вешалку около зеркала Королевы? – перешла к более важному для себя Роза.

Вот тут девочка чуть стушевалась:

– Это Александр Витольдович, мой опекун…

– Который явно не справляется с обязанностями. Как только мы здесь закончим – выезжаю, – подытожила оперативница.

– Послушайте, – подал голос Пень, – частично эта ситуация порождена руками госпожи Безвариантов, которую я полагал всецело на нашей стороне, и посему…

– То есть тебя переиграл замшелый валун, – кивнула Роза. – Я точно выезжаю. А встреча окончена, рекомендую расходиться.

– Нет, – нахмурилась Пандора. – Я инициатор собрания, и мне решать, когда оно закончено. Они хотят узнать о Семье и Королеве больше – я готова рассказать им об этом.

Угадать эмоции собеседницы из-за глухого мотоциклетного шлема было невозможно, но Дмитрия не покидала стопроцентная уверенность, что лицо выражало явно не радушие:

– Вообще-то как раз Королева и учила нас держать дистанцию и не болтать о себе и Семье направо и налево…

– А еще – проявлять сострадание и идти наперекор привычным моделям, если того требуют обстоятельства. Как ты заметила, Королевы с нами больше нет, теперь каждый решает сам. Мир изменился, меняются и вводные. Так сказать, достаем листочки.

Последняя фраза показалась ДТП смутно знакомой, но он упорно не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах раньше ее слышал. На Розу она произвела на удивление благостный эффект – та вышла из боевой стойки, кивнула и, крышесносно покачивая бедрами, поднялась на возвышение и встала на полкорпуса за Пандорой, скрестив руки за спиной, – ни дать ни взять охранник при важном политике. Но стоило только Димке начать хоть что-то понимать, как опять вмешался отец, причем голос у него был загробным:

– Поправь, если ошибаюсь, но этот разврат ходячий, случаем, не твоя ровесница?

От такого безумного предположения младший алешкович откровенно опешил, но гораздо сильнее его добил ответ Пандоры:

– Так и есть. Но не рекомендую пытаться делать скидку на возраст – в своей сфере она училась у лучших из лучших.

– Это в какой такой сфере? – нахмурилась Татьяна.

– Обеспечение правопорядка и личной безопасности в рамках саморегулирующегося гражданского контроля и уважения прав людей и сказов с соблюдением верховенства законов в тех случаях, когда они не противоречат здравому смыслу и целям, – отчеканила Роза.

– Не давать других в обиду, – перевела Пандора.

– Это и есть та самая подруга, которая, как ты надеялась, будет спать? – окончательно доуточнил Кирилл.

– Она самая, – кивнула девочка.

– Между прочим, – Роза снова подала голос, и в нем так и сквозило возмущение, – кое-кто решил всех обдурить и оставил самому себе послание, которое я, к сожалению, не смогла изъять.

– Ага, знаю, – снова кивнула Пандора и с осуждением посмотрела на Кирилла. – Только, подозреваю, в итоге пользы от вашей записки как от козла молока. Я, между прочим, когда вы эту свою филькину грамоту шкрябали, прямо сказала: в ней черт ногу сломит и вообще никто не разберется, про что речь.

– А я что? – несколько опешил Бляблин.

– Ответили, мол, зато создается иллюзия наличия плана, – вздохнула девочка. – Понимаете, вы четко знали свою участь – внезапную свободу от Семьи и от всех связанных с ней воспоминаний – и хотели не только успокоить нового себя, но и самостоятельно решать, кем дальше быть и чью сторону принять. Вот и пытались объяснить это Кириллу из будущего – и желательно покороче, чтобы ваш друг запомнил, но и позамысловатей, чтобы кого не надо не подставить ненароком.

– Во всем верь себе. Иди в начало, возьми сына ищейки. Решай сам. Ты не забыл, ты просто не помнишь, – пробормотал Бляблин. – Получается, «доверяй своим суждениям, найди Димку, узнай, какого хрена происходило, а как узнаешь – сам и решай, что с этим делать. Твою память можно вернуть, но непонятно, надо ли. Так, да?

– «Решай сам», – повторила Пандора, разводя руками. – Я – пас.

ДТП смотрел на приемного отца, пытаясь угадать его эмоции. Двадцать лет коту под хвост; содержание предыдущих серий может рассказать только пигалица с косичками. Жена, которую ни разу в жизни не видел, умерла; из семьи остались дед-сталинист и приемный сын. Бывшие коллеги – нынешние враги. Из имущества – загадочный чемоданчик, а из перспектив – только скрываться весь остаток жизни. Сам младший богатырь подобное точно бы не вывез, но Кирилл, по крайней мере внешне, оптимизма не терял. Хмыкнув, махнул рукой:

– Ну и Лес с ней, этой запиской. Давай начнем с главной загадки, которая меня мучает уже давно. Вот эта Королева, если верить некоторым, умная, красивая и далее по списку… В общем, каким макаром мы с ней встретились-то?

Улыбка Пня стала абсолютно восковой, Роза расставила ноги чуть шире, а Пандора ответила, внимательно изучая местный аналог потолка:

– Вы попытались ее убить.

Глава 5. Воспоминания о былой любви

– Мам, а ведьмы правда больше не встречаются?

– Конечно, Морковка, ведь инквизиция еще существует, просто под новой вывеской.

– Значит, их всех победили?

– Скорее им хватает ума не доказывать обратное.

Завладеть вниманием незваных гостей у пигалицы получилось: после столь интригующего заявления взгляды присутствующих оказались предсказуемо прикованы к Кириллу, да и он, положа руку на сердце, горел желанием устроить самому себе допрос с пристрастием. К счастью для богатыря, в голосе Пандоры четко сквозили неловкость и многообещающая готовность поделиться большим:

– Послушайте, эта история, она… довольно непростая.

– Смекаю, – протянул Бляблин. – Не каждый день женишься на даме, которую пытался убить. Это хоть по обоюдному было?

– Если вы про брак – то да, – кивнула Дора. – Про убить чуть сложнее.

– В таком случае, – богатырь присел на корточки, ни дать ни взять – типичный гопник с района, – не обессудь, но я предсказуемо хочу подробности, причем любые, которые ты можешь вспомнить: от цвета травы до на хрена и, главное, зачем.

– Тут, будем честными, есть загвоздка. – Пандора, размышляя, прикусила губу. – Мне всего пятнадцать, знаю об этом только по рассказам и сильно не уверена, что передам все в точности…

– Сойдет как сможешь, – кивнул Кирилл, но не удержался и добавил: – Все равно не сам оплачивал.

– Подождите, – вмешался Димка, – давайте просто попросим Лолу показать нам воспоминания, в которых рассказывал бы очевидец. Она похожее уже один раз делала.

Спящая Красавица демонстративно скрестила руки на груди и замотала головой, но девочка кивнула:

– Мысль, конечно. Но там наверняка есть лишняя информация, делиться которой я не намерена. Хотя… Кажется, знаю. Лола, как насчет капельки того-самого-российского монтажа? – Пандора подняла левую руку чуть выше головы. – Посмотри, может, справимся вместе?

Спящая Красавица подплыла к девочке и с сомнением обхватила руку, прикрыв глаза. Открыла, задумчиво покачала головой.

– А если так?

Взялась снова, на этот раз вердиктом стал палец вверх.

– Отлично! Скажите, Кирилл Радамантович, насколько вы печетесь о своей репутации?

Вопрос богатыря искренне удивил:

– А таковая вообще существует?

– Ну-у-у… в нужных воспоминаниях вы немного подшофе. Можем тоже вырезать, оставим только по делу.

– Нет уж, – замахал руками Бляблин, втайне надеясь, что любая лишняя секунда способна дать неожиданную подсказку. – Давай как есть, с минимальными правками.

– Ладно. Но если будет скучно – терпите.

Спящая Красавица поднесла руку к груди девочки и, дождавшись сияющего шарика, тщательно растерла его меж ладоней, отбросила щепотку за спину и показательно сдула оставшееся, словно послав всем воздушный поцелуй. Несколько секунд ничего не происходило, только солнечные песчинки парили в воздухе…

Вспышка. Тьма.

Небо. Рассвет. Спокойствие. Начинается теплый летний день. Терраса ресторана стойко выдержала шумную свадьбу: то там, то тут ветерок играл блестящими конфетти, гости разбились на пары и подуставшие компании, кто-то досыпал в креслах, а некоторые – лицом в стол. От столика жениха и невесты разносились глубокий басовитый смех и звонкий цокот. В уголке площадки, на широком подлокотнике дивана болтала ножками Пандора – лет десяти, может, чуть помладше. На самом диване расположилась роскошная женщина, совсем не соответствующая антуражу: черное вечернее платье с открытыми плечами, бокал игристого в руках, роскошные локоны, словно с картинки, и пронзительный взгляд темных глаз – вылитая звезда оскаровского ужина, но никак не собеседник девчушке в хлопковом платьице. На коленях Королевы пристроил голову спящий Кирилл: чуть моложе, волосы зачесаны назад, малиновый пиджак в паре мест порван, левая рука на перевязи. Женщина говорила приятным бархатистым голосом, забирающимся в самые дальние