С приближением Красной армии все эти эсэсовцы бежали на запад, угнали с собой часть военнопленных, менее трудоспособных уничтожили. Разумеется, всё это Борис и его подчиненные узнали гораздо позже, а пока оба первых дня были до предела насыщены работой по сортировке, рациональному складированию имущества и обустройству жилищ.

Как мы знаем, уже со следующего утра все врачи, операционные и палатные медсёстры были увезены специальным автобусом куда-то в центр города. Привезли их обратно только поздним вечером. Они рассказали, что весь день, с небольшим перерывом на обед, работали в госпитале, подменив собою его персонал, буквально валившийся с ног от усталости. В течение дня туда несколько раз наведывался полковник Крестовский. Раненых поступало очень много, большинство из них доставлялись автотранспортом, но приходили и поезда-летучки. Как заявила Катя, обработаны раненые были неважно, и фронтовому госпиталю во многих случаях приходилось выполнять функции хирургического подвижного госпиталя первой линии, а персонал его к этому не был готов. Помощь медработников хирургического госпиталя № 27 пришлась очень кстати.

Помня приказ генерала, Борис к 18:00 второго дня на своём «козлике», который Лагунцов постарался привести в наиболее благопристойный вид, подъехал к расположению штаба тыла фронта — так, оказывается, называлось учреждение, где находилось сануправление. На этот раз секретарь начсанупра встретила его как знакомого и, доложив генералу, вежливо пригласила войти. Когда Борис оказался в кабинете Жукова, он в некоторой нерешительности остановился на полдороге. В одном из кресел сидел ещё один генерал, имевший звание генерал-полковника. Это был крупный, довольно полный мужчина, с седыми волосами и небольшой круглой лысиной на самой макушке. Из-под густых чёрных бровей на Бориса глянули острые, тёмные глазки (именно глазки — они казались почему-то очень маленькими на его большом лице с приплюснутым носом).

Алёшкин быстро опомнился, подошёл к сидевшим и, обращаясь к старшему по званию, громко и чётко произнёс:

— Товарищ генерал-полковник, разрешите обратиться к генерал-майору, товарищу Жукову.

Тот улыбнулся, встал и, повернувшись к Жукову, сказал:

— Ну вот, а ты жаловался на своих медиков, что они не знают порядка военной службы! Вот прямое доказательство противного — рапортует как строевой командир! Кто вы такой? — повернулся он к Борису.

— Начальник двадцать седьмого хирургического полевого госпиталя, майор медслужбы Алёшкин, прибыл с Ленинградского фронта.

— А-а, вот оно что, вовремя же вы явились, мы как раз про вас говорили! Если вы будете в работе также исполнительны, как в обращении к начальству, думаю, что маршал будет доволен. Итак, товарищ Жуков, действуйте, как договорились, а я пошёл, до свидания.

Борис вытянулся, а Жуков встал из-за стола. Генерал-полковник пожал им руки, надел на голову фуражку и неторопливыми твёрдыми шагами направился к выходу. Когда дверь за ним закрылась, Жуков сел и жестом предложил сесть Борису.

— Это был начальник тыла нашего фронта, генерал-полковник Лагунов. Сейчас товарищ Алёшкин, я расскажу вам о задании, которое будет стоять перед вашим госпиталем. Понимаете, наши войска ведут такое интенсивное и быстрое наступление, что армейские госпитали и даже медсанбат не всегда успевают за своими соединениями, ведь потери в боях с отступающими фашистами порой бывают ощутимыми, и эти учреждения, отяжелев от нетранспортабельных раненых, застревают. В некоторых местах это создает провалы в медобеспечении. По предложению Военного совета фронта в сануправлении создана группа госпиталей, которые можно было бы бросать в узкие места, чтобы, приняв на себя первый поток раненых, затем передать их высвободившимся за эти дни армейским, a может быть, даже и фронтовым госпиталям. Иногда какой-либо из этих резервных приходится направлять и для выполнения других заданий. Разумеется, госпитали в таких обстоятельствах должны быть на самом деле подвижными, способными сняться с места и развернуться на другом за несколько часов. Указание о необходимом месте развёртывания такой госпиталь будет получать непосредственно от Военного совета фронта, разумеется, через меня. ПЭП в данном случае будет служить только источником материально-медицинского снабжения, ну и иногда может быть помощью в медицинских кадрах, хотя последнее, по-моему, вам и не понадобится. За эти дни, как докладывал полковник Крестовский, ваши люди, медики, показали себя на практической работе с хорошей стороны, теперь дело только за вами, за вашей оперативностью, за оперативностью ваших хозяйственников, да и за работой вашей, как хирурга, вы ведь одновременно и ведущим хирургом являетесь. Надеюсь, что не подведёте. Учитывая то, что я сказал, вам нужно, прежде всего, освободиться от всего лишнего барахла, в том числе от палаток. В лесах больше останавливаться не будете, теперь это опаснее. Какая-нибудь заблудившаяся группа отступающих может в лесу наткнуться на госпиталь, и придётся принимать неравный бой. Жить и работать вам предстоит в городских помещениях: больницах, госпиталях, школах. Кстати, в польских городках, да наверно, и в немецких, подходящих зданий сохранилось немало, не то, что там у вас, под Ленинградом. Будете возить с собой личный состав, медикаменты, необходимое продовольствие, запас горючего. Ну, ещё нужно брать и носилки. Вот и всё. Для этого должно хватить собственного транспорта. Кстати, у вас лично легковая машина есть?

Борис смутился:

— Есть-то есть, да она еле ползает…

— Ну, это не годится! — Жуков снял трубку телефона. — Мне «второго». Николай Александрович, тут одному из моих начальников госпиталя… Да, вновь прибывшему (вы ведь знаете, какой у него будет характер работы), нужна хорошая легковая машина. Из трофейных? Ну что же, подойдёт. Завтра утром от него шофёр приедет на склад, дайте распоряжение. Благодарю, до свидания.

Затем он повернулся к Борису:

— Вот, вопрос разрешён, у вас шофёры хорошие?

Заметив утвердительный кивок Алёшкина, продолжал:

— Ну так вот, завтра пошлите самого опытного на трофейный склад, он на противоположном конце города. Пусть он подберёт для вас подходящую машину, завтра вечером вам уже предстоит на ней ехать. Только что генерал Рузский, член Военного совета фронта передал нам приказание командующего, это приказание мы с генералом Лагуновым и обсуждали. Вам придётся выехать в город Грауденц, — и Жуков показал карандашом на городок, находившийся северо-западнее Бромберга. Карта, по которой ориентировался генерал, лежала у него на столе.

— Сейчас я вам расскажу вашу задачу. Курите? — он пододвинул к Борису пачку каких-то чудных сигарет. — Трофейные, американские…

Затем он вышел из-за стола и, сев напротив Алёшкина, рассказал о предстоящей работе госпиталя.

Василий Григорьевич Жуков в нескольких словах обрисовал положение на 2-ом Белорусском фронте, обратив внимание на то, что командующий фронтом маршал Рокоссовский, выполняя указания председателя Совета обороны товарища Сталина, стремился не отрываться от противника и как можно быстрее пересечь границы германского рейха, чтобы с севера содействовать войскам маршала Жукова, наступавшего на Берлин.