Шрифт:
Закладка:
С его появлением «тяжи» стали работать и приносить ощутимую пользу. Они порой так накрывали укрепления противника, что нам просто оставалось зайти и зачистить оставшихся украинских военных. Пулеметы и гранатометы стали работать как на заводе — по сменам. Мы всегда имели поддержку с их стороны и, в случае трудностей с продвижением, просто давали им координаты и ждали, когда их точка замолчит. «Горбунок» где-то раздобыл списанный убитый наглухо 82-миллиметровый миномет 1941-го года и настроил его вместе со своим другом «Пионером». С появлением своего миномета мы почувствовали себя царями горы.
«Пегас» на тот момент тоже стал виртуозным пилотом БПЛА. Он один делал все необходимое. Он жил с нами в доме и работал с верхнего разрушенного этажа. Иногда он там попадал под обстрелы, но всякий раз возвращался и на мой вопрос «Как ты там?» неизменно отвечал: «Нормально».
Он боялся, но делал то, что от него требовалось. А именно это и называется смелость и отвага. Благодаря тому, что он был вместе с нами, я и Володя могли работать оперативнее.
Посовещавшись, мы решили брать первый блиндаж рано утром. Первыми туда была отправлена пятерка, которую сформировал Женя.
— Красиво идут, — заметил я, когда смотрел с квадрокопте-ра на их работу.
Группа вытянулась в правильную подкову. Бойцы в двойках грамотно прикрывали друг друга, а командир группы прикрывал и командовал парами.
В их задачу входила разведка боем. Они должны были еще в темноте, незаметно подобраться к противнику, выявить количество живой силы и огневые позиции. Но они вышли на двадцать минут позже и, когда подошли к вражеской позиции, их срисовала птичка. В пылу азарта они стали штурмовать окопы. Впятером напав на окоп с восьмью бойцами ВСУ, они закидали их гранатами и вступили в стрелковый бой с обороняющимися. Один из наших бойцов получил очередь в голову и умер на месте. Второй боец, с позывным «Пруток», получил осколочное ранение и чудом выполз оттуда. Со стороны украинцев были такие же потери. Мы засекли расположение огневых точек, и я дал им команду на отход. Как только они отползли, оттащив раненого на пятьдесят метров, наши накрыли украинскую позицию из гранатометов.
«Прутка» вели через мою позицию, и я успел поговорить с ним три минуты, пока мы ждали ребят Сереги. Из-за ранения в голову и обезболивающих он был немного не в себе.
— Зацепило?
— Немножко. Получается, из-за того, что не успели по времени. Позже пошли, не по плану. Вот и попали в передрягу. Получается, второе ранение за три месяца. Это в голову, — говорил монотонно «Пруток». — В висок через каску. Либо от миномета, либо «птичка» ВОГ скинула.
— Главное, живой. Подлатают тебя, и все будет хорошо.
— Главное, команду получал от «Айболита»… Бац и потерял память. Когда она появилась, в глазах еще была темнота. Я пополз по направлению окопа. После, когда отполз… Руки, ноги целы. Глаза открылись. Объявил, что я «триста». Спрашиваю:
«Какие мои дальнейшие действия? Эвакуация или что?».
Он уточнил: «Могу ли я идти сам?». У меня еще был шок после ранения болевой. Но я осознавал функционалку. Что по нам вели обстрел с двух пулеметов и миномета. Сверху «птички» висели. Понимал, что будет трудно за нами прийти. Поэтому сказал, что сам выйду. Но он дал сопровождающего. Но, если нужно, я и сам дойду.
— Молодец. Но ты не суетись. Сейчас заберут тебя, ребята. Главное, что все на месте и ты жив.
Штурм КСП
Командир по моей просьбе дал нам три дня на перегруппировку и подготовку к штурму этих трех блиндажей. В это время «Горбунок» упражнялся в их подавлении своими силами и силами минометчиков ВДВ. Мы стали чаще видеться вечерами в нашей комнате и общаться между собой.
— Как ты прикрутил этих минометчиков? — удивлялся я.
— Да никак. Помнишь, когда первый раз блиндаж во рву брали? Когда вы почти без потерь в него вошли. Командир меня с ними и познакомил. Я же артиллерист. Офицер по прошлой службе. Я с ними по-свойски договорился. Им нужны результаты, а нам нужна помощь. Хорошие ребята, в общем.
— Я очень рад, что ты тут так развернулся, — искренне заметил я. — Один раз они помогли, а дальше-то что?
— А, что дальше? — улыбался Володя. — Дальше я стал им приносить и показывать видеозаписи с их работой. Кино про их успехи. Ты понимаешь, в чем дело. Они сидят там на позиции и стреляют куда-то в пустоту, а результатов работы не видят. А тут я им доказательства. У людей плечи расправились.
— Так ты психолог! Интересная мотивация.
— С минометами, конечно, так себе попадания, пока ветер был, а вот «Нона» нам помогла здорово!
Он отхлебнул кофе.
— А под Новый год у них, видимо, недорасход был. Они мне говорят: «Володя. У нас есть для тебя новогодний подарок — “Безлимит по выстрелам”». Я аж злорадство почувствовал.
У нашего противника что? Они могут по одной цели расход дать пятьдесят, а мы десять. Ты же видишь их основную тактику? Если мы берем их позиции, то они их тут же разносят со всего, что только можно. Они у них давно пристреляны.
— Да… Обидно пацанов терять. Не успеют укреп взять, а по ним уже работают как по проклятым.
— Вот. А тут я отомстил им. Прямо оторвался несколько дней. ВДВшники вздрогнули со мной, конечно.
— Но разнес ты на передке и вокруг все, что можно было!
— Немного БК там еще сохранилось. Я, пока вы тут перегруппировываться будете, поработаю с ними. Мины из-за ветра опять сносить будет, а вот «сто двадцатую» так просто не снесешь.
За эти три дня, после интенсивных боев, нам нужно было зализать раны. Параллельно мы стали проводить генеральную уборку территории. По всем позициям было разбросано много магазинов, экипировки и оружия. Я ввел правило «Подарка»: требовал, чтобы каждый боец, который шел греться или за батарейками, приносил с собой пустые магазины, медицину или брошенное оружие. В подвале лежали сотни магазинов для автоматов и десятки красивых ножей фирмы «Кольт» с украинской символикой.
