— А Освуд… он согласился? Поехать в лечебницу?

— Ну, сначала он сомневался, но потом я ему рассказал…

Осекается и прикрывает рот рюмочкой, будто сболтнул лишнее. Грызи выпрямляется в кресле ещё. Хоть и кажется, что это невозможно.

— Вы рассказали ему что-то о лечении.

— Ну, я… это вообще-то секрет. Тс-с-с… — он подмигивает прищуренным глазком. — Подписка! Нельзя выдать тайну. Но я совсем немного рассказал. Вернее, я почти ничего не смог рассказать — потому что это же тайна! Тебя просят не рассказывать, когда уходишь…

Какая-то клятва на Печати? Или их там артефактами обрабатывают? Ясно, почему Шеннет не смог выудить подробности лечения: они просто не могут их рассказать.

— … грязевые ванны… и игры… особенно одна… И сны, ах, какие там снятся сны. Впрочем, извиняюсь. Секрет. Но мой друг согласился. Он сказал — почему бы и нет. А ещё он сказал странное, тут я не понял.

— Господин Зерт. Что он сказал? Пожалуйста, очень точно.

— А? Ну, просто что слышал об этом месте. Давно. Только это же странно, они не так давно открылись…

Грызи белеет до состояния костюма Мясника.

— Трижды мантикору скортоксом в сопло!!

— Это варжеское? — помаргивает Чудик. — Традиционное, да? Я запишу.

— Нет, это авторское… Простите. Можно воспользоваться вашей Водной Чашей?

Недоуменный Чудик моргает. Разводит руками: конечно-конечно. Вот, уже звоню в колокольчик, вас слуга проводит.

Ловлю командирский взгляд, по которому становится ясно: впереди выход на боевые.

— Мел, вызывай Фрезу. Потом вызови Аманду — пусть готовит сумку, она знает, для чего. Мне нужно перемолвиться парой слов с фениксом — он пойдёт с нами. Я потом тоже подойду к Чаше. Господин Зерт, не могу передать, как мы вам признательны. Можно отложить совет по поводу животных примерно до завтра? Я обязательно приеду сама или пришлю кого-нибудь — просто оказалось, что нам срочно необходимо быть в другом месте.

— Что-нибудь случилось? — преспокойненько осведомляется Чудик. — Конечно… всегда рад помочь. Как жаль, что вы не рассказали мне историй, правда. Но вы ведь поведаете мне какую-нибудь легенду? Варжескую сказку? В следующий раз, когда мы увидимся?

— В следующий раз, когда мы увидимся, я обязательно расскажу вам легенду, — шепчет Грызи, поднимаясь с таким видом, будто намерена прошибить стены психушки собой. — Варжескую сказку. О месте, где сходятся все дороги. Куда ведут все пути…

— Что там, — не могу сдержаться я. — Что там в этой лечебке?

Грызи едва шевелит губами в ответ.

Одно слово. Рваное, воняющее болотом и жутью.

Я слышу его, я же Следопыт.

И бледнею.

Глава 5

ЛАЙЛ ГРОСКИ

«Из-за тебя, крыс-с-с-с-са!»

И было — синевато-бледное лицо напарника в маленькой, до тошноты уютной спаленке. Был — шёпот, пришедший из прошлого. Жёсткие пальцы, впившиеся в плечо: стоять! Не сметь! И старые, неотступные кошмары — во весь рост, глухое чавканье «костоломки», и лицо Эрли, его пальцы, залитые кровью, бирюзовые блики на дне чаши, горящие паруса…

«…ничтожество, которое разрушает и портит всё вокруг себя! Губит всех вокруг!»

Слова били наотмашь. Сцеплялись внутри. Облекались в пищащий, грязный комок боли. Обрастали серой помойной шкуркой — и сквозь неё прорезался длинный голый хвост.

И щёки горели, воды давних страхов смыкались над головой, голосила мерзкая тварь внутри: «Нет-нет-нет, не опять, беги, прячься, нас же увидят, услышат…»

Нас же услышат.

— Артефакт от прослушки разве активен?

Само-то собой нет, что ты спрашиваешь, Гроски. Откуда в таком случае шаги в коридоре. Сомневаюсь, что старый Найви может размножиться до трёх персон.

И что старикан носит женские туфли.

— Ай-яй-яй, и что у нас тут?

Дверь стукнула, и у нас объявилась компания. С хорошей подсветкой: яркий луч ударил в лицо. Вир побери, расцепиться надо бы. Или сцепиться. Или попросту повернуть голову к двери и поморгать, как птенец скрогга. Янист, например, так и сделал. Пришлось облапить его за плечи и выдавить на лицо улыбку, от которой в норме могло бы передернуть одного моего знакомого устранителя.

— А мы тут это. Играем. Ага.

Две нянечки. Сэнди, я её почти не знаю, помню только, что пчёлки на переднике собирают нектар с розочек. И милейшая Полли, но эта в коридоре, потому что Сэнди основательно загородила дверь. Добрый доктор стоял где-то за их спинами. Поблёскивал очочками и слушал.

— … нет, ну вы подумайте только, что такое! Почему это вы не спите?

Яниста потряхивало. Внутри меня верещала крыса. Мы составляли неповторимый дуэт пойманных с поличным.

— А мы… не знаем. Нам не хочется.

…которым, к тому же, ещё и не отвертеться.

Из коридора понёсся тихий, вопросительный голосок доктора. Полли то ли отвечала что-то, то ли оправдывалась. Потом подвинула Сэнди в стороночку, вошла сама.

— Но ведь на ужине всё было хорошо, правда-правда? И во время процедур тоже. А сладости — вам же достались сладости? Вам ведь не могли они не достаться, да?

Колокольчиковый голос дрогнул будто бы даже испуганно. Янист с опозданием расцепил пальцы на моих плечах.

— А… у нас Найви отобрал. То есть он очень у меня просил…

Не то чтобы наш Рыцарь Морковка мог взять первый приз по актёрской игре. Даже в соревнованиях для яприлей.

— А у меня отобрал. И сожрал. Сразу же. А потом мы тут с сыном поиграть решили. В раккантскую народную: «Загони крысу». Мы в детстве в неё играли: надо кричать всякие придуманные гадости, а потом как будто один крыса, а второй его прогоняет. Очень поучительная игра, вы разве никогда не сталкивались? Нет? О, при нашем храме…

Слова донь-донь-донькали в пустоту каплями молока по жестяному ведру. Милейшая Полли переглядывалась с мужем. У того видок был впервые непонимающий. Видок того, которому значительно изгадили праздник, прямо скажем.

Под конец переглядок доктор вяло кивнул и убрёл по коридору обратно.

— Непоседы, — сказала Полли ласково. — Вы же остальных могли разбудить! Ну это ничего, вы же уже всё поняли, правда? А мы тут не наказываем. Наоборот: доктор сказал вам показать Страшный Чердак. Вы, наверное, хотите его увидеть?

Хотел раньше, ага. Крыса вертелась внутри, подсказывала: выход-выход-выход! Делаем хорошую мину, говорим, что пойдём добром, потом выходим в коридор, бьём магией…

Только вот Полли уже порхнула к окну. А «пчёлка» Сэнди без предупреждения взмахнула рукой — и нас с Янистом увязали качественные воздушные путы.