них до крайности непонятны; «ясность — украшение глубокой мысли». Том, который он сам отправил в печать в 1746 году, представлял собой семидесятипятистраничное «Введение в познание человеческого характера», за которым следовали 607 рассуждений и максим на 115 страницах. Год спустя, в мрачном парижском отеле, он умер в возрасте тридцати двух лет, Моцарт и Китс французской философии.

«Философия, — говорит Вовенарг, — имеет свои моды, как платье, музыка и архитектура». Его собственные идеи мало чем отличались от идей своего времени. Всего за несколько лет до идеализации Руссо природы и равенства он представлял «природу» как жестокую борьбу за власть, а равенство — как заблуждение.

Среди королей, среди народов, среди отдельных людей более сильный дает себе права на более слабого, того же правила придерживаются животные и неодушевленные существа, так что все во вселенной совершается путем насилия; и этот порядок, который мы обвиняем в некотором подобии справедливости, является самым общим законом, самым неизменным и самым важным в природе.

Все люди рождаются несвободными и неравными.

Неправда, что равенство — это закон природы. Природа не создала ничего равного; ее суверенный закон — подчинение и зависимость…. Тот, кто рожден для подчинения, будет подчиняться даже на троне.

Что касается свободы воли, то это тоже миф. «Воля никогда не является первой причиной действия, она — последняя пружина». Если привести классический пример свободы воли, что вы можете выбрать чет или нечет «по желанию», Вовенарг отвечает: «Если я выбираю чет, то только потому, что необходимость сделать выбор возникает перед моей мыслью в тот момент, когда ей представляется «чет»». Вера в Бога, однако, необходима; только благодаря этой вере, считал Вовенарг, жизнь и история могут иметь какой-либо смысл, кроме вечной борьбы и окончательного поражения.

Самой индивидуальной чертой философии Вовенарга является его защита страстей. Их нельзя уничтожать, ибо они являются корнем личности, гения и всей силы мысли.

Ум — это глаз души, но не ее сила. Его сила находится в сердце, то есть в страстях. Самый просвещенный разум не дает нам силы действовать и волить… Великие мысли приходят из сердца…. Возможно, величайшими достижениями интеллекта мы обязаны страстям… Разум и чувство поочередно советуются и дополняют друг друга. Тот, кто обращается только к одному из них и отказывается от другого, по глупости лишает себя части средств, данных нам для нашего поведения.

Вовенарг признавал повсеместное распространение самолюбия, но не считал его пороком, поскольку оно является первой необходимостью первого закона природы — самосохранения. Честолюбие также не является пороком, это необходимый стимул; «любовь к славе делает великие карьеры народов». Он добавляет, что «человек не рожден для славы, если он не признает ценности времени». Однако есть настоящие пороки, которые должны контролироваться законами и моральными кодексами; и «наука управления заключается в том, чтобы направлять их [пороки] к общественному благу». Есть и настоящие добродетели, и «первые дни весны имеют меньше изящества и очарования, чем рост добродетели в юности».

Несмотря на уступки Гоббсу и Ларошфуко, несмотря на собственный жизненный опыт зла, Вовенарг сохранил веру в человечество. Его друг Мармонтель сказал:

Он знал мир и не презирал его. Друг людей, он причислял порок к несчастьям [а не к преступлениям] людей, и жалость занимала в его сердце место негодования и ненависти…. Он никогда никого не унижал…. Неизменное спокойствие скрывало его страдания от глаз друзей. Чтобы выдержать невзгоды, нужен был только его пример; видя невозмутимость его духа, мы не смели быть несчастными перед ним.

Вольтер назвал его «самым несчастным из людей и самым спокойным».

Одна из самых благодатных сторон французской литературы XVIII века — это теплое сочувствие и дружеская помощь, которую Вольтер, апостол разума, оказал Вовенаргу, защитнику Паскаля и «сердца». Юный философ признался в своем восхищении «человеком, который делает честь нашему веку и который не менее велик и не менее знаменит, чем его предшественники». А пожилой человек в минуту скромности написал ему: «Если бы вы родились на несколько лет раньше, мои труды имели бы большую ценность». Самый красноречивый отрывок во всех ста томах Вольтера — это его похоронный панегирик Вовенаргу.

V. МОНТЕСКЬЕ: 1689–1755 ГГ

1. Персидские буквы

Вольтеру было еще труднее полюбить Монтескье, ведь «Дух законов» (1748) был признан величайшим интеллектуальным произведением эпохи. Она появилась, когда ее автору было пятьдесят девять лет; это был плод пятидесяти лет опыта, сорока лет учебы, двадцати лет сочинительства.

Шарль Луи де Секонда, барон де Ла Бреде и де Монтескье, родился в Ла Бреде, недалеко от Бордо, в стране Монтеня, 18 января 1689 года. Он с добрым юмором хвастался своим происхождением от тех готов, которые, завоевав Римскую империю, «установили повсюду монархию и свободу». В любом случае он принадлежал к знати, как по мечу, так и по одежде: его отец был верховным судьей в Гиени, а мать принесла в качестве приданого замок и владения Ла-Бред. В момент его рождения у ворот замка появился нищий; его привели, накормили, и сделали крестным отцом ребенка, якобы в надежде, что Карл никогда не забудет бедняков. Первые три года мальчик провел у кормилицы среди деревенских крестьян. В одиннадцать лет его отправили в колледж ораторианцев в Жюйи, в двадцати милях от Парижа. В шестнадцать лет он вернулся в Бордо, чтобы изучать право; в девятнадцать он получил диплом юриста.

Смерть отца (1713) оставила ему в двадцать четыре года значительную собственность и умеренное богатство; он часто говорил о «моих владениях» и «моих вассалах». и мы увидим, что он твердо отстаивает феодализм. Через год он был принят в Бордоский парламент в качестве советника и магистрата. В 1716 году его дядя, купивший председательство в парламенте, завещал ему свое состояние и должность. Позже Монтескье будет защищать «продажу должностей» как «благо в монархических государствах, потому что она делает профессией людей из семьи брать на себя задачи, которые они не взяли бы на себя из одних только бескорыстных побуждений». Сохраняя за собой