и очутился на полу. Одного беглого взгляда на развороченные сиденья было достаточно, чтобы представить, что случилось бы с его ногами, замешкайся он хоть на мгновение. Безнадежно искалеченный, он остался бы лежать на полу, корчась от боли, пока здесь не появился бы Сэндлер.

Майкл услышал, как распахнулась дверь в дальнем конце вагона. Сэндлер, в охотничьем костюме цвета хаки, поднял двустволку, прицелился и выстрелил.

Майкл успел броситься на пол. Пуля пропела повыше левого плеча и отскочила от железной шторки окна. Не дожидаясь, пока Сэндлер снова возьмет его на мушку, Майкл стремительным прыжком бросился к двери, распахнул ее и упал на пол тамбура. Как Майкл и ожидал, за дверью стоял очередной солдат. Держа в одной руке пистолет, он хотел было другой рукой ухватить Майкла за шиворот и поставить на ноги.

Не дожидаясь этого, Майкл вскочил с пола и головой ударил солдата в подбородок. Тот отшатнулся, глаза его широко раскрылись от боли и удивления. Схватив солдата за запястье, Майкл изо всех сил ударил ладонью по острому арийскому носу. Захрустели, ломаясь, хрящи, из ноздрей брызнула кровь, и Майкл, выхватив «люгер», отбросил солдата от себя, как мешок, набитый соломой. Он обернулся, заглянув в вагон через стеклянное окошко в двери. Сэндлер был уже на полпути к выходу. Подняв руку с «люгером», чтобы выстрелить через стекло, Майкл увидел, что Сэндлер остановился в проходе и тоже вскинул ружье. Оба выстрела прогремели одновременно.

Майкла осыпало градом деревянных щепок, а Гарри Сэндлера — осколками дверного стекла. Майкл почувствовал обжигающую боль в правом бедре, словно кожи коснулось раскаленное клеймо, и упал на колени от боли и неожиданности. Стекла в двери больше не было, а в том месте, где пуля Сэндлера пробила деревянную обшивку вагона, зияла дыра величиной с кулак. Майкл снова выстрелил через дверь, и спустя несколько секунд из вагона раздался ответный выстрел — пуля угодила в стену над головой Майкла. Оставаться здесь было опасно. Майкл привстал с пола и, прижимая одну руку к растекающемуся по правой ноге кровавому пятну, пригнувшись, начал пятиться к двери в соседний вагон.

Звенящий грохот колес за спиной заставил его обернуться. В вагоне, на пороге которого он теперь стоял, не было пола; это была просто верхняя оболочка с опущенными железными ставнями на окнах, и он, Майкл, стоял у самого его края, глядя вниз, где мелькали шпалы. У него над головой по длине всего вагона — метров двадцать или около того — тянулась приваренная к потолку железная труба. В другой его конец было невозможно перебраться, иначе как только перехватываясь руками по этой трубе. Майкл взглянул на изрешеченную пулями дверь, через которую он только что вошел. Сэндлер выжидал. Может быть, один из выстрелов «люгера» все же достиг цели или осколками стекла ему задело лицо. Майкл был уверен, что лучший способ избавиться от этого сумасшедшего — поскорее добраться до локомотива и сбросить скорость. Если Сэндлер был ранен, то, скорее всего, солдаты постараются довести охоту до конца. В любом случае оставаться здесь было нельзя; пуля прошла навылет, и он терял много крови. Еще немного — и от его силы и выносливости останутся одни воспоминания. Засунув «люгер» за пояс, Майкл подпрыгнул над проносящимися внизу рельсами и шпалами и крепко ухватился за железную трубу над головой. Тело его покачивалось, по правой ноге текла кровь. Он двинулся вдоль трубы, стараясь переставлять руки как можно шире.

Половина пути была позади, когда сквозь гремящий перестук колес Майкл услышал ружейный выстрел. Пуля угодила в потолок всего в полутора метрах слева от трубы. Повернув голову, Майкл увидел, что в дверном проеме стоит Сэндлер, готовый приступить к следующему раунду охоты. Сэндлер глядел на него, криво усмехаясь, из порезов на лице сочилась кровь. Он вскинул ружье и прицелился Майклу в голову.

Держась за трубу одной рукой, Майкл выхватил из-за пояса «люгер». Палец Сэндлера был на спусковом крючке, и Майкл знал, что ему не удастся выстрелить первым.

— Брось! — скомандовал Сэндлер, перекрывая своим криком стук колес. — Я сказал, бросай пушку, сукин ты сын, а не то я вышибу твои вонючие мозги!

Майкл лихорадочно подсчитывал в уме сантиметры и доли секунды. Нет, ничего не выйдет; пуля Сэндлера достигнет цели раньше, чем «люгер» успеет выстрелить.

— Я сказал, брось пушку! Быстро! — Лицо Сэндлера исказила злобная гримаса; с подбородка у него капала кровь.

Майкл разжал пальцы. «Люгер» упал вниз на рельсы и исчез.

— Ну что, попался? — орал Сэндлер, глядя на темное кровавое пятно, расплывшееся у Майкла на бедре. — Я знал, что ты все равно от меня не уйдешь! Вообразил себя самым умным, да? — Он провел рукой по лицу и посмотрел на алые разводы, оставшиеся на ладони. — И кровь мне еще пустил, мать твою! — выругался Сэндлер. Майкл видел, что на лице охотника поблескивают стеклянные осколки. — А вы, барон, оказывается, совсем не так просты! Я был уверен, что с вас будет достаточно и одного ножа! А обрез… обычно он и заканчивал охоту! Никто до вас еще не забирался так далеко!

Майкл обеими руками держался за трубу. По лицу его струился холодный пот.

— Но ведь вам не удалось меня поймать! — выкрикнул он в ответ.

— Черта с два! Последний выстрел — и моя коллекция пополнится новым трофеем!

— Но вы не поймали меня, — продолжал Майкл. — И после этого вы еще станете называть себя охотником? — Он хрипло рассмеялся. — Ведь есть еще один вагон, так? И я все равно пройду через него, чего бы вы там ни подстроили… хоть и с раненой ногой, но пройду! — Он видел, как в глазах Сэндлера разгорается пламя азарта. — Можете застрелить меня сейчас, но тогда я упаду на рельсы. Живым я все равно не дамся… А разве вам не этого хотелось?

Сэндлер опустил ружье и облизнул перепачканные кровью губы.

— А вам не откажешь в самообладании, барон! Я никогда