Он слегка нахмурился, потом сжал губы, но выполнил просьбу.

– Спасибо,– прошептала я и склонилась над ним.

Едва лазер коснулся кожи, губы командора дрогнули и приоткрылись, но сам он не издал ни звука и продолжал лежать спокойно. Я на несколько секунд засмотрелась на его чувственные губы и прерывисто вздохнула. Внутри дрожало от волнения. Но когда Рузард на секунду приоткрыл глаза, я опомнилась и вернулась к работе. Медленно выдохнув, вновь включила лазер и бережно продолжила вести его по кромке шрама, отслаивая застарелый рубец.

На удивление, это оказалось легко!

Грудь командора стала подниматься чаще и выше. Ему было больно. Мне самой стало до слез жаль его, но понимала, что нужно завершить работу, а не поддаваться девчоночьим эмоциям. Я ведь исследователь, а не светская девица. И как же я была рада, что еще не ужинала: внутренности сковало так, что никакая еда не выдержала бы и попросилась наружу.

Иногда я поглядывала на его губы: то плотно сжатые, то приоткрытые, на вздутую часто пульсирующую вену на шее, напряженно играющие мышцы на груди и руках, но не прекращала работать. Когда уверилась, что дело идет успешно, прервалась, и перед тем, как приступить к подбородку, тихо спросила:

– Командор Рузард, отдохнете немного?

Он приоткрыл глаза и хрипло спросил:

– Сколько осталось?

От этого голоса в груди дрогнуло. Дыхание участилось, стало неровным. Я невольно перевела взгляд на его губы, затем на глаза и, отчего-то совсем оробела: то ли от его странно теплого взгляда, то ли оттого, что вдруг захотелось прикоснуться к его щеке и губам…

Его ласковая улыбка живо вывела из замешательства, и я посерьезнела.

– Чуть-чуть, командор Рузард. Еще несколько минут,– без запинки проговорила я, спешно отводя взгляд к инструменту.

– Тогда заканчивай, Саша,– медленно выдохнул он и прикрыл веки.

Я округлила глаза: «Он назвал меня по имени?! Наверное, это от боли…»

Завершив процедуру, я обработала покрасневшую кожу обезболивающей антисептической мазью и нанесла тонкий слой защитного геля. Он быстро застыл, образовав тончайшую эластичную пленку на коже, скрыв большую часть покраснения. Я медленно выпрямилась и положила ладони на край кушетки.

– Кажется, всё,– прошептала я и расслабленно уронила плечи.

Раздался громкий вздох командора:

– Курсант должен говорить громко, четко и уверенно. Что с тобой, Малых?

А когда он открыл глаза, то в них не было укора – он снова смеялся надо мной. Беззлобно.

– Что такая бледная? Голодная?– усмехнулся он.

Я покачала головой «нет» и отошла на несколько шагов. Рузард сел, устало повел плечами, скорее, разминая их от долгого напряжения. Затем встал на ноги, прошел к зеркалу и взглянул на себя. Я мельком оглянулась и заметила на его лице удовлетворенную улыбку.

– Молодец! Хорошая работа!

– Я могу идти?– не зная, как избавиться от неловкости, и все еще пряча взгляд, спросила я.

Командор обошел кушетку, взял свою сорочку и, пока надевал ее, не сводил с меня глаз. А потом направился к выходу, но остановился напротив и еще несколько секунд молча стоял рядом. Я даже перестала дышать, глядя прямо на его плечо. Но Рузард так ничего и не сказал. Вышел не оглядываясь.

Громкий выдох эхом отразился от стен лаборатории. Даже стало жарко от резкого вздоха, будто я не дышала целую вечность. Я приложила ладонь к груди, успокаивая сердце, и озадаченно покачала головой.

«Он назвал меня по имени! Он доверился мне. Лазерное перо не шутка! И эта ласковая улыбка… Стоп! И не ласковая она была… Просто он был пьян от боли… Еще бы! Вытерпеть такое! Но ладно он – мужчина, но с тобой-то, что происходит, Дари?!»

Я зажмурилась и склонилась к коленям.

– Ничего не происходит… ничего не происходит…

– Чего не происходит?– неожиданно раздалось со стороны входа. Я даже пошатнулась на месте от испуга.

Это была Анекс. Она осмотрела лабораторию беглым взглядом, сразу поняв, что тут происходило, и, поставив руки на бедра, прошлась вокруг кушетки.

– И что здесь такое было? Кого оперировала?

Я следила за ней немигающим взглядом и молчала.

– Язык проглотила, Рыжая?– усмехнулась она.

– Мне приказали выполнить операцию. Я выполнила,– отчиталась я, почему-то чувствуя себя виноватой.

– Да? Что и с кем случилось?– остановилась Анекс и нахмурилась.– Почему меня не вызвали с «Ган Мируза»?

– Мне не велели,– пожала плечами я.

– Кто?– прищурилась она.

«Странно, но не должна же она разозлиться на меня. Почему я чувствую угрызения совести?..»

– Командор,– быстро ответила я и стала убирать инструменты на место.

Анекс не стала допытываться, что да как, просто взяла другую салфетку и начала протирать кушетку.

– Не волнуйся, все закончилось хорошо,– проговорила я, когда закончила обрабатывать инструменты.

– Не волнуюсь,– усмехнулась она.– Трупа нет ни на кушетке, ни в шкафу, значит, этот кто-то вышел отсюда на своих двоих.

Я улыбнулась и прислонилась виском к ее плечу.

– Спасибо тебе.

– За что?– удивленно склонила ко мне голову Анекс.

Я отстранилась и тепло посмотрела на наставницу.

– Просто, за то, что ты есть…

Анекс долго смотрела на меня непонимающим взглядом, а потом обняла за талию и заговорщическим тоном сказала:

– Митсуно приготовил любимые кексы Форба, но он не знает, что они и мои любимые. Пошли, стащим в каюту несколько порций. Уж теперь-то можем устроить настоящий девичник! А то я все одна и одна…

Я рассмеялась в голос и кивнула. После такой напряженной операции мне точно требовался десерт.

– Я постою настороже, а ты произведешь захват!– прошептала Анекс у дверей столового отсека.

– Я?!

– Ну, мои-то привычки он знает, а вот тебя с этой стороны еще нет. Так что, как только отвлечется, хватай и беги!

– Но ведь кто-нибудь может прийти на ужин! Меня заметят!– опасливо оглянулась я на зал столовой.

– Кто?– поморщилась Анекс.– У нас своих не выдают!

– А что, нельзя просто попросить Митсуно?

– Так не даст,– категорично покачала головой Анекс.

Видя несерьезность ситуации и решительность Анекс, я подумала, что было бы забавно – сделать что-то эдакое. Тем более и правда: ну не накажут же меня за баловство – какие-то кексы. Могли бы и на всех испечь!

Я кивнула и повернулась к столовой.

– Если что, я свистну,– прошептала Анекс и подмигнула.