Шрифт:
Закладка:
Царевна не приняла уничтожение независимого грузинского царства в 1801 году, писала гневные поэмы и стихи, а когда ее муж был убит при восстании в Кахети, написала знаменитое стихотворение, обращенное к сестре, «Послание к (царевне) Кетеван», где призывала не поддаваться отчаянию и быть стойкими. Была сослана в Калугу, вернулась в Тбилиси, умерла и похоронена в Мцхете.
Караван-сарай (или чем бы ни было это здание) существует с начала XVII века, а его связывают с именем царевны с конца 18-го столетия. Здесь были гостиница и склады для ценных товаров. Сегодня в здании – один из корпусов Тбилисской духовной семинарии, оставшейся в истории, потому что в ней когда-то учился Иосиф Джугашвили (Сталин) – но не в этом здании, а в другом. Удивительно, как приход русских наместников, гордая стать грузинской знати, род Багратиони, Шелковый путь, Сталин и грузинское христианство встречаются на этом перекрестке.
Важное в истории города имя – Манташева – носит караван-сарай на Леселидзе, 22. Армянский клан, владевший торговыми площадями на улицах близ Мейдана, управлял огромным складом-гостиницей. Манташев – удивительная фигура в истории города, речь о нем пойдет дальше.
Улица Жана Шардена, Шардени, находится между Леселидзе и Курой, в том квартале, где в Средневковье были мастерские ремесленников, а в новое время цвела торговля. Тут сохранилась Хлопковая улица, Бамбис Риги – как раз на ней и стоят Манташевские торговые ряды. А бывшая Темная улица получила имя французского путешественника по Кавказу Жана де Шардена (1643–1713), проехавшего Азию и оставившего описание Грузии и Тбилиси тех времен, и стала променадом. На эту узкую, как щель, улицу можно попасть прямо с Мейдана, а заканчивается она около сквера Сиони: там стоит бронзовая копия археологической находки – человек с рогом. По Шардени можно изучать устройство средневековых городов Востока и Передней Азии.
В те времена, когда эта часть города более всего походила на базар, через Коджорские ворота, как раз там, где сейчас улица Леселидзе/Котэ Абхази начинается от площади Свободы, проходил к Мейдану и торговец молоком, крестьянин Нико Пиросманашвили.
Сегодня – один из самых знаменитых наивных художников мира.
Люди. История Нико Пиросмани, крестьянина и интеллигента, который мечтал рисовать
Судьба играет человеком. Если вы, уважаемый читатель, влиятельный магнат и могущественный делец, для истории это может оказаться несущественным; пройдут десятилетия, сменится век, и вас, как некогда богатого купца Ходжибекова, мало кто будет помнить. Но случается, что нищий крестьянин, бродяга с деревянным чемоданчиком может обрести бессмертие, если сотворит чудо. Наш рассказ – об одном из самых известных наивных художников мира, покорившем мир картинами, нарисованными на простой черной клеенке.
Посмотрите на картины Пиросмани. Тифлис конца XIX и начала XX века живет в его живописи: едет фуникулер на Мтацминду, качаются вывески легендарных духанов, вот арба, ослики и буйвол, вот накрытые столы и люди– кинто, весельчаки и кутилы, карачохели, герои и красавцы, завсегдатаи застолий и – кутежей, как сам Пиросмани подписывал свои работы. Вот базар, вот лавка, сады, пейзажи и натюрморты. Мир Пиросмани совершенно пленительный, и имя ему – Тифлис.
Почти вся жизнь Пиросмани связана с Тифлисом, хотя родился Нико Пиросманашвили (Пиросманишвили – неправильно!) в Кахетии, в селе Мирзаани, недалеко от Сигнахи. Нам неизвестна даже дата его рождения – скорее всего, это случилось в 1862 году – но точно нам про жизнь Пиросмани, собранную из воспоминаний разных людей, вообще мало что известно.
Несомненно и точно, что в семье крестьян Пиросманашвили было четверо детей. Никала был младшим. Сначала умерла мама, потом отец, старшая сестра вышла замуж, брат уехал в другое село, и вот сироты младшие сестра и брат Пиросманашвили оказались в богатом армянском доме Калантаровых в Тифлисе, в районе Сололаки. Это добрый и гостеприимный дом, здание которого не сохранилось до сегодняшнего дня, а вот более поздняя постройка Михаила Калантарова на Мачабели, 17, известна как один из адресов Пиросмани в Тбилиси. Но Нико Пиросмани там не жил.
В доме Калантаровых-старших Никала был чем-то вроде мальчика на побегушках: и не ровня Калантаровым, и не совсем слуга. Именно здесь он научился говорить и писать на нескольких языках – без ошибок на грузинском, с ошибками на русском, именно здесь он начал рисовать, и сразу замечательно.
Калантаровы оставили воспоминания о Пиросмани: в них он предстает странным, задумчивым, мечтательным мальчиком, отличающимся от всех, с неожиданными реакциями, чувствами, поведением то застенчивым, то диковатым. Он не заводит близких дружб, держится обособленно. После неудачного сватовства к Элизабет Ханталамовой, дочке Калантаровых (по другой версии – к Вирджинии Калантаровой, другой сестре Михаила), Никала покинул дом Калантаровых.
Он открыл мастерскую вывесок, у него ничего не вышло, мастерская прогорела, и он поступил служить на Закавказскую железную дорогу. Несколько лет Пиросмани работал кондуктором на грузовых составах железной дороги от Поти до Батуми. Его рабочее место – на открытой платформе у последнего вагона, там, где ветер и непогода. Пиросмани много болел, пропускал работу и в конце концов уволился – к облегчению работодателей и собственному.
Пиросманашвили пробовал себя в торговле – на деньги, оставшиеся после увольнения со службы и на занятые у друзей, он открыл молочную лавку – в районе Мтацминды, на углу теперешних улиц Грибоедова и Руставели. Поначалу дела шли хорошо: Пиросмани построил сестре Пепуце дом в Мирзаани (сегодня там музей Пиросмани), отдал долги, подумывал о женитьбе, даже купил черкеску и кинжал, обмундирование жениха (неординарный поступок для человека, всегда ходившего в «русском» – шляпе и пиджаке. Но со временем Пиросмани потерял интерес к бизнесу. Передоверив дела компаньону, сам Нико регулярно покупал возами сено, рассыпал его в задней комнате лавки и лежал в нем, мечтая, часами (вообразите, что думали соседи и покупатели).
В конце концов сорокалетний Пиросмани собрал чемодан с красками и отправился вести жизнь бродячего художника. С благополучного правого берега Куры Нико переехал на левый, простонародный: жить стал в духанах – небольших едальных заведениях у вокзала – рисовал на клеенке, железе, жести, спал, ел, пил где придется, и рисовал, рисовал.
С последующей жизнью Нико Пиросманашвили больше связана левая часть Тбилиси, тогдашнего Тифлиса – район Дидубе и вокзала. Больше всего времени он проводил на
