Я почти перестал дышать. То, что еще жив, выдавало только слабое позвякивание цепей — меня мелко, почти незаметно, но неостановимо трясло.

— Что… ты сделал с ней?

— С телом? — недобро уточнил Дождь. — То, что и следовало сделать. Отдал огню. Ты же видел. Это оно горело.

— Нет… нет… нет!

Вот теперь закованное в цепи, забитое в колодки тело трясло уже всерьез, так, что зубы лязгали, а руки и ноги дергались, словно в судороге.

— Ты сегодня не умрешь. И завтра не умрешь, скотина. — Дождь ощерился в злой ухмылке. — Не-ет. Ты будешь жить. Жить и помнить. О том, что такое… не мстить! Я обещал ей не мстить тебе.

— Тебя никто не послушает… — сорванный шепот скатился с губ как сухие семена. — Мне отрубят голову на площади и…

— И хрена лысого, — со злорадным удовлетворением сказал Ледяной Дождь, резко дергая за цепи и оттаскивая меня от стены, в которую я вжимался. — У меня для тебя подарок. Смотри и наслаждайся.

Он еще раз зло усмехнулся, вытащил из рукава мешочек с магическим расширением и резко встряхнул. На пол с невнятным воплем вывалилось связанное тело.

Я подавился воздухом, глядя, как у его ног корчится и мычит через кляп глава гильдии наемников. Тот самый, что когда-то передал мне заказ на устранение князя Ла Риду. Камня, друга Нин-джэ. Я втерся к ней в доверие, и она сама привела меня в княжескую резиденцию. Дальше было дело техники… И вот теперь заказчик этого проклятия извивался у моих ног.

— Это хорошая работа, когда две цели одним ударом, — удовлетворенно повел плечами Ледяной Дождь. А потом он поднял руку, пошевелил пальцами, и тонкие струи воды сгустились из воздуха, потянулись к извивающемуся телу. Водяная пелена осела на связанном человеке, растеклась тончайшей пленкой, в которой, как в зеркале, отразилось бледное лицо и мои расширенные глаза. Мгновение — и моя точная копия забилась на полу, а сам я выдохнуть не успел, как щелкнул ключ, отмыкая колодки. И сразу стало темно.

Темнота и безвременье, в которых я задыхался, словно в сетях, длились и длились, невозможно было определить, сколько времени прошло — минута, час или годы.

А потом все кончилось, в глаза ударил яркий солнечный свет, следом пришли звуки, запахи, ощущение свежего ветра на коже.

Сморгнув слезы, я огляделся и понял, что меня вытряхнули из того самого магического мешочка на незнакомую горную тропу.

Ледяной Дождь стоял в паре шагов и смотрел сверху вниз непонятно и тяжело.

— Преступник Ильян Серебряный Голос обезглавлен на площади при большом стечении народа сегодня в полдень. Ты больше не он. Свободен. Иди. Живи. Надеюсь, больше не встретимся, — сказал он через минуту, когда я немного отдышался и перестал прикрывать глаза руками.

Развернулся и исчез в солнечном мареве.

Я несколько секунд смотрел туда, где он стоял, а потом зашелся в безумном смехе, переходящем в рыдания.

— Не месть… не месть, да? — хрипело в груди между рыданиями. — Ты обещал ей не мстить мне… не мстить… не мстить…»

Глава 13

Ли Нин

С места мы снялись почти к полудню, потратив львиную долю утра на подготовку наряда. Если точнее, подготовку к тому, чтобы этот наряд сидел на мне хотя бы относительно приемлемо.

А если еще точнее, то этим занималась преимущественно я, потому что Ворон большую часть времени был увлечен такими важными делами, как придумывание глупых шуток про мои потуги, истребление и без того скудных запасов провизии и попытки не получить от меня по макушке за все перечисленное.

Основная сложность заключалась в том, что пробираться в библиотеку козьими тропами с возможностью вооруженных столкновений при полном параде несколько неудобно. Пришлось измываться над тюками в попытках упаковать платье так, чтобы оно не измялось вусмерть, но при этом поддавалось транспортировке по труднопроходимым местам. А потом измываться над собой, чтобы научиться быстро и без зеркала облачаться во все это сомнительное великолепие с успехом достаточным, чтобы никто не заподозрил, что «леди Ай Сули» приволоклась через канализацию.

А еще я старательно давила в себе все нарастающее напряжение. Ворон бесил меня, кажется, любым своим движением. Я поначалу не обращала внимания, потом пыталась разобраться в себе: почему же меня так цепляют его интонации, глупые шутки, движения, даже то, как он дышит? По сути-то придурок ничего по-настоящему плохого не делал. А то, что с бухты-барахты влез в мои дела, тоже объяснимо. Он же очевидный раздолбай и авантюрист, его прямо хлебом не корми — обеспечь сомнительные приключения. Чем более дурацкие, тем лучше. А еще он явно что-то там хочет заполучить для себя, в этой библиотеке. Может, надеется своровать полезного, чтобы продать. Может, мечтает просто отомстить тем, кто его в прошлый раз отколошматил. Может, совмещает эти два дела в седой лохматой голове. Кто ж угадает, что за насекомые варятся в этом дурном котле?

И только сегодня до меня, до тупой клуши, дошло. Он… он вообще не похож на Ильяна. Двигается иначе. Хрипит уж совсем непотребно, близко ничего нет от серебряного голоса. Рожи корчит совсем другие, мыслит иначе.

Но вместе с тем каждым своим дыханием напоминает мне о том, чего больше не будет никогда. Ни-ког-да.

Если бы я поняла это раньше, мы бы уже распрощались. К черту загадочную татуировку на запястье. Как-нибудь сама разберусь. Или не разберусь.

Но теперь уже поздно отступать, мы почти пришли. Значит, я получу нужные мне сведения и помашу Ворону ручкой, отблагодарив как следует.

Решено.

* * *

Ян

Старая добрая библиотека, давно не виделись.

Ну, как давно. В последний раз я убирался от ее ворот, пытаясь не растерять кишки из распоротого живота. Сколько лет назад это было, пять или шесть? Дернула меня тогда нелегкая сунуться в самое сердце ордена магов жизни без туза в рукаве и пары десятков спутников. Да еще и пойти на лобовое столкновение.

А все Дождь, скотина.

Я ж не поверил ему тогда. Про «не месть». И лез в его дела с упорством маньяка. Хотел разобраться… а еще проверить — правда ли он сжег тело Нин. А вдруг соврал?

Лез, лез… Он меня ловил несколько раз и налаживал пинка под зад. Еще и насмехался, скотина. Но потом я его таки достал. И он вызверился.