являются примирение и компромисс. Чтобы умиротворить хаотичный мир политики 1920-х гг., этому знатоку проблем в сфере трудовых отношений понадобились все его способности, особенно когда его главной заботой стали скорее фермеры, а не рабочие.

В первые послевоенные годы новый лидер появился и у юнионистов. Как только Роберт Борден после некоторых колебаний принял наконец решение уйти в отставку, его преемником на совещании юнионистов был избран Артур Мейген. Он резко отличался от лидера либералов Маккензи Кинга. Этот адвокат из Манитобы был самым лучшим заместителем Бордена, он готовил и защищал некоторые наиболее противоречивые проекты юнионистского правительства[382]. Мейген был очень искусным спорщиком, мастером насмешек, человеком, который вряд ли знал, что такое примирение. Он тоже был честолюбивым и не менее уверенным в своей правоте, чем Маккензи Кинг, хотя говорил об этом намного больше последнего. Мейген презирал нового лидера Либеральной партии, которого знал со времени учебы в Университете Торонто, и это чувство было взаимным.

Маккензи Кинг и Мейген столкнулись с одним и тем же вызовом — растущей воинственностью фермерского движения. Уже в 1919 г., после отказа юнионистского правительства произвести некоторые снижения тарифов, ряд юнионистов из западных районов порвали с правительством. Этой группой руководил уроженец Манитобы Томас А. Крерар, работавший в компании производителей зерна «Грейн Гроуэрс Грейн Компани» («Grain Growers’ Grain Company»), а в 1917 г. ставший членом юнионистского кабинета. Крерар не был радикалом, но он был убежден, что протекционистский тариф был для фермеров неоправданно тяжелым бременем, и поэтому политический курс партии нужно перестроить, нацелив его на решение проблемы тарифа. Фермеров призвали сплотиться под знаменами провозглашенной в 1918 г. Канадским советом по сельскому хозяйству (Canadian Council of Agriculture) «новой национальной политики». Именно этот почти спонтанный протест фермеров против обеих старых партий вознес Крерара на место лидера нового движения — Национальной прогрессивной партии (НПП)[383]. В 1919 г. организация «Объединенные фермеры Онтарио» пришла к власти в своей провинции с помощью ряда членов Независимой рабочей партии Онтарио (Independent Labour Pary of Ontario). Вскоре этому примеру последовала Альберта, а фермеры Саскачевана и Манитобы успешно контролировали работу своих провинциальных правительств. Теперь нужно было достичь баланса сил в Оттаве.

Когда в 1921 г. было объявлено о проведении выборов, избирателям надо было выбирать не между двумя, а между тремя партиями. Премьер-министр Артур Мейген и Томас А. Крерар надеялись провести избирательную кампанию под лозунгом тарифного вопроса. Мнения членов Либеральной партии по данной проблеме разделились, и У.Л. Маккензи Кинг решил атаковать правительство по общим итогам его деятельности, в то же время пытаясь соблазнить фермеров расплывчатыми обещаниями позаботиться об их интересах. Он также пообещал жителям Приморских провинций заняться их накопившимися экономическими проблемами, если либералам удастся вернуться к власти.

Результаты выборов оказались удивительными. Было ясно, что юнионистское правительство потерпело поражение, однако в остальном ясности не было вообще. Тогда как либералы получили самое большое количество мест — 116, от прогрессистов было избрано 64 депутата, а число юнионистов сократилось до 50. От прогрессистов в федеральный парламент была впервые избрана женщина — Агнес Макфайл. Туда также вернулись два депутата от рабочих партий[384]. В течение последующих четырех лет Либеральная партия Маккензи Кинга правила ни шатко ни валко, опираясь на поддержку большей части прогрессистов. В угоду фермерам были немного снижены торговые пошлины и восстановлены преференциальные грузовые тарифы, предусмотренные Соглашением о прогоне через перевал Кроуснест 1897 г.[385], которые отменялись на время войны. Однако самым большим преимуществом У.Л. Маккензи Кинга были бестактность Артура Мейгена и противоречия, которые начали возникать в рядах членов НПП. Лидер консерваторов почти одинаково безжалостно нападал как на политиков, представлявших фермерское движение, так и на либералов, и это обстоятельство еще больше ослабляло позицию его партии в аграрных районах. В то же время стала очевидной разобщенность прогрессистов и отсутствие у них единой позиции относительно роли их партии в политике. Одно крыло прогрессистов, возглавляемое Томасом А. Крераром и концентрировавшееся в Манитобе, представляли «спешащие либералы», стремившиеся навязать либералам из Оттавы свои взгляды относительно необходимости понижения тарифов, с тем чтобы вернуться в Либеральную партию. Второе крыло под руководством Генри Уайза Вуда из «Объединенных фермеров Альберты» было одинаково недовольно и либералами, и консерваторами, настаивая на том, чтобы члены парламента несли ответственность только перед своими избирателями. Эти так называемые прогрессисты Альберты отвергали Крерара в качестве лидера партии. Вышеупомянутые противоречия позволили У.Л. Маккензи Кингу проводить свой курс в бурных водах парламентской политики, даже не имея явного большинства.

Однако его успех в парламенте не произвел большого впечатления на электорат. Поскольку либеральное правительство Маккензи Кинга не смогло удовлетворить потребности избирателей Приморских провинций, последние быстро в нем разочаровались. «Движение за права Приморских провинций» («Maritime Rights Movement») — двухпартийная коалиция бизнесменов, политиков и даже некоторых рабочих лидеров — решило выступить на стороне консерваторов. Позиции последней укрепились и в Онтарио, где фермерско-лейбористское правительство[386] оказалось слишком неопытным и разобщенным, чтобы действовать эффективно. Даже на Западе, где противоречия среди прогрессистов и экономическое процветание ослабили протестное движение фермеров, партия Артура Мейгена имела преимущество. Только в провинции Квебек, где либералы постоянно напоминали франкоканадцам о позиции Мейгена по вопросу всеобщей воинской повинности, положение партии Маккензи Кинга было прочным. Таким образом, на выборах 1925 г. Мейген получил больше всех мест в парламенте, хотя и не большинство.

В этот момент началось острейшее соревнование политической воли и стратегий, и в этом поединке мог быть только один победитель. Хотя У.Л. Маккензи Кинг проиграл на выборах, он вполне легитимно решил не уходить в отставку, а обратиться к парламенту. Он полагал, что с поддержкой прогрессистов, пусть их ряды и поредели, он сможет удержаться у власти. Затем в прессу просочилась информация о скандале и злоупотреблениях в работе Таможенного управления: квебекские либералы получали деньги от контрабандистов, занимавшихся ввозом спиртных напитков в США, где царил «сухой закон». Члены НПП, которые давно ратовали за политическую честность, уже не могли поддерживать такое коррумпированное правительство.

Однако до того, как предложение о вотуме недоверия было поставлено на голосование, Маккензи Кинг попросил распустить парламент и назначить новые выборы. Генерал-губернатор лорд Бинг отклонил эту просьбу, настаивая на том, чтобы Мейгену, представлявшему самую крупную фракцию, дали возможность сформировать правительство. Тогда Маккензи Кинг не совсем оправданно заявил, что действия генерал-губернатора «не соответствуют конституции». Тут же Мейген ухватился за возможность вернуться к власти. Он действовал правильно, но, возможно, неумно.

Последующие события доказали, что либерал Маккензи Кинг был умелым стратегом и что на прогрессистов никому нельзя полагаться даже в таком вопросе, как