Шрифт:
Закладка:
– Что?!
Гэвин все никак не мог переварить первую часть услышанного. Отец хочет, чтобы он женился на Тизис? На той самой женщине, которая саботировала вступительное испытание Кипа? Той самой, которую Гэвин только что вышвырнул из Спектра?
Орхолам всемилостивый! Да ведь мать призналась ему, что приказала убить Дервани Маларгоса, поскольку он знал тайну Дазена. А теперь его отец хотел, чтобы Гэвин женился на женщине, чьего отца убили по приказу Фелии Гайл!
– Надеюсь, ты видишь всю прелесть такого альянса? У Айрин есть ее наследство, а у нас есть Кип. Мы от него отречемся в обмен на ее согласие, чтобы наша семья унаследовала все ее состояние. Это не единственный из наших возможных ходов, но всегда неплохо, когда ты можешь заставить противника заплатить за жертву карты, которую ты и не собирался пускать в ход.
Рассуждая чисто тактически, Гэвин действительно видел в этом некоторые преимущества – не для своей семьи, но для себя самого. Тизис действительно была очень хороша собой, и ее еще можно было превратить в друга вместо врага, которого он, кажется, нажил в ее лице… И таким образом он не даст отцу уничтожить Кипа. По крайней мере, выгадает для Кипа какое-то время. Гэвину и самому оставалось не так много. Когда его не станет, защищать Кипа будет некому – а если Гэвин умрет раньше Андросса, защита мальчику будет необходима. И все же…
– Отец, почему бы тебе хоть раз не попробовать пойти мне навстречу? Единственная женщина, на которой я согласен жениться, это Каррис Белый Дуб.
Андросс Гайл фыркнул:
– И что она принесет нашей семье? Некоторое количество бесплодных земель? Связи ее семейства, которым она позволила кануть в небытие, пока играла в Черную гвардейку? Не смеши меня.
Гэвин отхлебнул глоток чая. Дождавшись, пока его нервы успокоятся, он очень тихо, ровным тоном, произнес:
– Либо она, либо никто.
– Гэвин, ты всегда был моим любимым сыном. Когда-то мне казалось, что я вижу в тебе себя. Казалось, что в тебе есть воля. Может быть, мне и не стоило бы слишком жаловаться на то, что теперь ты выступаешь против меня, хотя, если подумать, и тебе не стоило бы слишком заноситься. Ты, конечно, помнишь, что мы сделали, чтобы ты стал Призмой. Всем, чем ты являешься, ты обязан мне. Так что либо ты будешь делать то, что я тебе говорю, либо воздаяние окажется гораздо более быстрым и тяжким, чем ты можешь себе представить!
Не говоря ни слова, Гэвин поднялся с места.
– Сын, я хочу услышать, как ты это скажешь. Скажи, что повинуешься мне в этом вопросе.
Гэвин прошел к двери, раздвинул темные портьеры и вышел наружу, оставив липкую тьму за спиной.
– Гэвин! – донесся сзади крик отца. Его голос звучал слабо, надтреснуто. По-стариковски. – Гэвин!
Глава 79
– Добрый вечер, – приветствовал Гэвин двух гвардейцев, стоявших возле дверей его покоев.
Он не узнал их. Парни были молоды – лет по восемнадцать. Они показались ему совсем детьми, а когда восемнадцатилетние юноши кажутся тебе детьми, это верный знак того, что ты стареешь.
«Чем ты занимался, Гэвин, когда тебе было восемнадцать?»
Много чем… Но не стоит отвлекаться. Итак, перед ним двое гвардейцев, которых он не знает, – несмотря на то, что он знал всех гвардейцев поименно. Двое гвардейцев, и рядом никого нет. Именно так начинаются попытки покушения. Можно считать, что его предупредили.
Ребята отсалютовали.
– Лорд Призма!
– Как вас зовут? – спросил Гэвин.
– Гилл и Гэвин Грейлинги, сэр, – ответил старший.
Ну конечно. Братья. Он мог бы и сам догадаться.
– Гэвин? – переспросил он, глядя на младшего.
Паренек просиял:
– Да, сэр! Меня назвали, потому что наша мать…
– …наша мать увидела, какой он уродец, и решила подсластить пилюлю, сэр, – сурово перебил его Гилл.
– Эй! – запротестовал младший.
Гэвин рассмеялся. Из двоих братьев Гэвин определенно был более красивым.
Увидев, что Призма смеется, младший Грейлинг явно испытал облегчение.
– Простите, господин, мой брат иногда ведет себя возмутительно! Для нас это высокая честь – служить вам. Мечта всей жизни, господин!
– Для меня тоже честь иметь тебя при себе, Гэвин, и даже тебя, Гилл. Вас недавно приняли в гвардию?
Черный гвардеец, названный в его честь! Орхолам! Он поистине стареет. И к тому же слепнет, как и положено старикам.
У Гэвина сжалось в груди. После свидания с отцом он так и не набрался храбрости, чтобы спуститься вниз к потайному входу в туннели. Он говорил себе, что лучше сперва проверит сигнал тревоги в своих покоях – тогда он будет предупрежден, если его предали. Но на самом деле у него просто не было сил спускаться туда сейчас, чтобы встретиться лицом к лицу с братом, живым или мертвым.
– Да, господин, – ответил Гилл.
– Разве ваш командующий обычно не приказывает одному из ветеранов сопровождать новобранцев?
Гилл поморщился.
– Да, сэр. Но мы потеряли под Гарристоном столько людей, что у нас не хватает личного состава, чтобы покрыть все смены.
Гэвин еще раз оглядел обоих по очереди, на мгновение расширив зрачки, чтобы увидеть, насколько они разгорячены. Оба выглядели довольно горячими, видимо, нервничали. Но, конечно, не зная их базовой температуры и разговаривая с ними в первый раз, он мало что мог из этого заключить.
К тому же, немного подумав, он, кажется, вспомнил, что все же видел этих ребят на тренировках. Гилл вроде бы очень неплохо владел длинным копьем. И вообще, какой убийца будет вот так заигрывать со своей жертвой, рискуя предупредить ее о своих намерениях? Может быть, кто-нибудь очень хитроумный и мог бы так поступить, но уж никак не восемнадцатилетние мальчишки.
Пожелав им доброй ночи, Гэвин вошел в свои покои.
– Марыся! – позвал он.
Было уже поздно; возможно, она ушла спать в свою маленькую боковую комнатушку, больше похожую на чулан? Однако Марыся не откликалась. Что могло означать, что она действительно его предала.
– Э-гм, она ушла примерно полчаса назад, сэр, – сказал Гэвин Грейлинг, еще не успевший закрыть дверь.
«Проклятье!»
С другой стороны, она часто работала допоздна, когда он возвращался из поездок, чтобы наутро предоставить ему доклад о самых свежих новостях и уведомить о самых безотлагательных задачах в его расписании. И конечно, если она была ему верна, то сейчас делает все что может, расследуя результаты своей «ошибки». Да, это больше похоже на Марысю! В этом она вся: прилежно работает, чтобы исправить любые недочеты, из-за чего способна забыть даже о том, что, когда он возвращается, она нужна ему здесь. Нет, Марыся не предательница.
– А-а.
